Вот крестьянский сын и сидит в яме день, другой и третий. Как вырваться? Видит какую-то большую птицу — таскат скота; в одно время свалили в яму палую скотину, он взял да к ней и привязался; птица налетела, схватила скотину и вынесла, села на сосну, и Иван-царевич тут болтается — отвязаться нельзя. Неоткуда взялся стрелец, прицелился, стрелил: птица спорхнула и полетела, корову из лап упустила; корова пала, и Иван-царевич за ней пал, отвязался, идет дорогой и думат: как воротить свое царство? Хватил карман — тут ключ от ящика; метнул — вдруг выскочило два молодца: «Что, Иван-царевич, прикажете?» — «Вот, братцы, я в несчастии!» — «Знаем мы это; счастлив еще, что мы двое за ключом остались!» — «Нельзя ли, братцы, принести мне ящик?» Иван-царевич не успел выговорить, двое молодцов ящик принесли! Тут он ожил, старуху-нищу и сына ее приказал казнить, сам стал по-старому царем.

В этаких местах, в этаких больших деревнях, жил мужичок не скудно, не богато; у него был сынок, и оставляет он сынку триста рублей денег: «Вот тебе, сынок! Благословляю тремя стами рублями до твоего выросту». Вырос этот сынок, взошел в полный разум и говорит своей матушке: «Помню я — покойный батюшка благословлял меня тремя стами рублями; то дай мне хоть сотенку». Она ему дала сто рублей, он и пошел во путь во дороженьку, и попадается ему мужичок — ведет вислоухую собаку. Он и говорит: «Продай мне, мужичок, эту собаку». Мужик говорит: «Ну-ка дай сто рублей». Вот он дал за нее сто рублей, привел ее домой, поит и кормит. После того просит у матери еще сто рублей. Мать ему еще сто рублей дала; он пошел во путь во дороженьку, опять ему попадается мужик — ведет котка золотой хвостик. Он и говорит: «Продай мне, мужичок, этого котка». Мужик говорит: «Купи!» — «А что тебе за него?» Мужичок говорит: «Хочешь, так сто рублей». И отдал ему котка за сто рублей; он взял его, свел домой, поит и кормит. Ну, вот просит он у матери еще сто рублей. Мать ему говорит: «Милое ты мое дитятко! Куда ты деньги изводишь? Напрасные эти покупки». — «Э, мать моя родимая! Не тужи об деньгах, они нам когда-нибудь возворотятся». Она ему и третью сотню дала; он опять пошел во путь во дороженьку.

Ну, хорошо; в этаких местах, в этаких городах, умерла царевна, а у ней на руке было золотое колечко; ему, доброму мо́лодцу, очень хочется снять с руки это колечко. Вот он закупает караулов допустить его до царевны; подошел к ней, снял с руки колечко и пошел к своей матери; никто его не сдержал.

Живет долго ли, коротко ли — вышел на крылечко и перекинул это колечко с руки на́ руку, выскочило из колечка триста молодцев и сто семьдесят богатырев и спрашивают у него: «Что заставишь нас работать?» — «Вот что заставлю: первое — сшибите мою старую избу и поставьте на этом же месте каменный дом, и чтобы матушка моя про то не знала». Они сработали в одну ночь; мать его встает и удивляется: «Чей это дом такой?» Сын ей говорит: «Матушка моя родимая! Не удивляйся, а молись богу; дом этот наш». Вот живут они долго ли, коротко ли в этом доме — вышли ему совершенные годы, и захотелось ему жениться.

В этаком царстве, в этаком государстве, у такого-то царя была царевна, и ему хочется на ней посвататься: «Сватай-ка за меня, моя родная матушка! В этаком-то царстве, у такого-то царя есть дочь хороша». Мать ему и говорит: «Дитя ты мое милое! Где нам брать царевну!» А он ей в ответ: «Мать ты моя, родительница! Молись-ка спасу, выпей квасу да ложись спать; утро вечера мудренее». Сам он, добрый мо́лодец, вышел на крылечко, перекинул с руки на́ руку колечко — выскочило триста молодцев и сто семьдесят богатырев и спрашивают у него: «Что прикажешь делать?» — «Сыщите мне таких дорогих вещей, которых бы у царя не было, и принесите на золотых подносах: надо царя с царевною одарить!» Тотчас принесли ему этакие вещи; он и посылает свою мать свататься к царю.

Вот мать пришла к царю, а царь удивляется: «Где ты, старушка, этакие вещи взяла?» Выходит царевна, глядит на эти вещи и говорит: «Ну, старушка, скажи своему сыну: пусть он поставит об одну ночь в царском заповедном лугу новый дворец лучше дворца моего батюшки, и чтобы провел он от дворца до дворца мост хрустальный, и был бы тот хрустальный мост устлан разными шитыми коврами; в то время пойду за твоего сына замуж. А ежели да не совершит этого, то не будет ему прощения, и сложит он свою буйну голову на плаху!» Идет старуха домой, слезно плачет и говорит сыну: «Милое мое дитятко! Говорила я тебе, что не надобно на царевне свататься. Вот теперь царевна приказывает тебе сказать, что ежели хочешь на ней жениться, то построй об одну ночь новый дворец в заповедном лугу, и чтобы лучше был батюшкиного, и чтоб от дворца до дворца проведен был хрустальный мост, и был бы тот хрустальный мост устлан разными шитыми коврами; а ежели этого не сделаешь, то сложишь свою буйну голову на плаху! Как теперь, дитятко, ты это дело рассудишь?» Отвечает он: «Мать ты моя, родительница! Не сумневайся, молись спасу, выпей квасу да ложись спать; утро вечера мудренее».

Сам добрый мо́лодец вышел на крылечко, перекинул с руки на́ руку колечко — выскочило триста молодцев и сто семьдесят богатырев и спрашивают: «Что прикажешь работать?» Он им и говорит: «Друзья мои любезные! Постарайтесь мне об одну ночь построить в царском заповедном лугу новый дворец, и чтоб был он лучше царского, и чтоб был проведен от дворца до дворца хрустальный мост, а этот мост был бы устлан разными шитыми коврами». Вот эти мо́лодцы и богатыри об одну ночь

все выстроили, что им было приказано. Царь утром встал, глядит в подзорную трубку на свои заповедные луга и удивляется, что выстроен дворец лучше его, и посылает посланного сказать, чтобы приходил добрый мо́лодец свататься на царевне, а царевна-де согласна выйти за него замуж. Вот он сосватался на царевне, честным пирком да и за свадебку; сыграли свадьбу, отпировали.

Живут долго ли, коротко ли, царевна своего мужа и спрашивает: «Скажи, пожалуйста, каким ты манером этакое дело совершаешь об одну ночь? Теперь станем с тобой заедино думать». Улещает его, уговаривает и подносит ему разных водок; напоила его мертвецки пьяным, он ей и сказал: «Вот я чем — колечком!» А она у пьяного колечко взяла, перекинула с руки на́ руку — выскочило триста молодцев и сто семьдесят богатырев и спрашивают: «Что прикажете делать?» — «А вот что: возьмите этого пьяницу и выкиньте на батюшкин луг, а меня снесите со всем дворцом за тридевять три земли, за десятое царство, к такому-то королю». Они об одну ночь и приставили ее туда, куда приказала.

Царь встает утром, смотрит в подзорную трубку в свои заповедные луга — не стало ни дворца, ни хрустального моста, только валяется один человек; посылает царь посланных: «Узнайте, что там за человек лежит?» Сбегали посланные, приходят назад и говорят царю: «Ваш зять один валяется!» — «Подите, приведите его ко мне». Вот и приводят его, царь спрашивает: «Куда ты царевну дел и с дворцом?» Он отвечает: «Ваше царское величество! Не знаю, как будто во сне ее потерял». Царь говорит: «Даю тебе три месяца сроку, добирайся: где царевна? А там казнить стану». И посадил он его в крепкую тюрьму.

Вот и говорит кот собаке вислоухой: «Что ты знаешь? Ведь хозяин-то наш в засаженье[72]. Обманула его царевна, сняла с руки колечко и ушла за тридевять земель, за десятое царство. Надо кольцо добывать; побежим-ка с тобой!» Побежали; где на пути озера плыть, где реки плыть, там кот садится на загривок к собаке вислоухой, собака и перевозит его на другую сторону. Долго ли, коротко ли — сбежали они за тридевять земель, за десятое царство. Говорит кот собаке: «Ежели из королевской кухни будут посылать за дровами, ты сейчас беги, а я на погребок пойду к ключнице; что она задумает — то я и подам».

Стали они жить на королевском дворе. Вот сказывает ключница королю: «Есть у меня на погребке котик золотой хвостик; что задумаю — то и подаст!» Повар говорит: «А у меня есть собака вислоухая; как стану посылать мальчика за дровами, она опрометью бежит и несет!» Король приказывает: «Приведите собаку вислоухую в мою спальню»; а царевна велит: «А ко мне приведите котка золотой хвостик». Привели кота и собаку; и день и ночь во дворце остаются. А царевна, как спать ложится, колечко завсегда в рот берет. Вот бежит ночью мышь, а кот за загривок ее и цапнул; мышь говорит: «Не тронь меня, кот! Я знаю, зачем ты пришел; ты пришел за колечком — я тебе достану его». Кот ее выпустил; она вскочила на кровать и прямо к царевне, сунула свой хвостик ей в рот и зашевелила; царевна плюнула да колечко и выплюнула. Кот цап и кричит вислоухой собаке: «Не зевай!»

Бросились прямо в окошко, выскочили и побежали, сухим путем бегут, а реки и озера плывут; приходят в свое царство и прямо к тюрьме... Кот влез в тюрьму; хозяин увидал, стал его гладить, а кот песни петь и положил ему на́ руку колечко; хозяин обрадовался, перекинул колечко с руки на́ руку — выскочило триста молодцев и сто семьдесят богатырев: «Что работать прикажете?» Он и говорит: «Чтоб мне с горя на целые сутки была знатная музыка». Музыка заиграла. А царь посылает к нему посланника: «Обдумался ли?» Посланник пошел и заслушался; вот царь другого посылает, и другой заслушался; вот третьего посылает, и третий заслушался; вот приходит сам царь к зятю, он потемнил и царя этою музыкой. Как только перестала музыка, царь и начал у него выспрашивать. Зять говорит: «Ваше царское величество! Освободите меня на единую ночь, вмиг доставлю вашу царевну».