– Это ты! – сказал принц. – Ты спасла мне жизнь, когда я лежал на берегу моря!

И он крепко прижал к сердцу свою невесту.

– Ах, я так счастлив! – сказал он русалочке. – То, о чем я не смел и мечтать, сбылось! Ты порадуешься моему счастью, ты ведь так любишь меня.

Русалочка поцеловала ему руку, а сердце ее, казалось, вот-вот разорвется от боли: его свадьба должна была превратить ее в пену морскую.

Колокола в церкви звонили, по улицам разъезжали герольды, оповещая народ о помолвке принцессы. Жених и невеста подали друг другу руки и получили благословение епископа.

В тот же вечер принц с молодой женой должны были отплыть на родину принца; пушки палили, флаги развевались, на палубе был раскинут шатер из золота и пурпура, устланный мягкими подушками. Паруса надулись от ветра, корабль легко и плавно заскользил по волнам и понесся в открытое море.

Как только смерклось, на корабле зажглись разноцветные фонарики, а матросы стали весело плясать на палубе. Русалочка вспомнила, как она впервые поднялась на поверхность моря и увидела такое же веселье на корабле. И вот она понеслась в быстром воздушном танце, точно ласточка, преследуемая коршуном. Все были в восторге: никогда еще не танцевала она так чудесно! Ее нежные ножки резало как ножами, но этой боли она не чувствовала – сердцу ее было еще больнее. Один лишь вечер осталось ей пробыть с тем, ради кого она оставила родных, отдала голос и терпела невыносимые мучения. Лишь одну ночь оставалось ей видеть море и звезды, а потом должна была наступить вечная ночь. Допоздна продолжались на корабле танцы и музыка, и русалочка смеялась и танцевала, хотя сердце ее разрывалось от боли. Принц целовал красавицу жену, а она играла его черными кудрями. Наконец рука об руку они удалились в свой великолепный шатер.

Все стихло, лишь рулевой остался у руля. Русалочка оперлась о поручни и стала ждать первого луча солнца, который, она знала, должен был убить ее. И вдруг она увидела, как из моря поднялись ее сестры; они были бледны, как и она, но их длинные роскошные волосы не развевались больше по ветру – они были обрезаны.

– Мы отдали наши волосы ведьме, чтобы она помогла нам избавить тебя от смерти! Она дала нам вот этот нож. Прежде чем взойдет солнце, ты должна вонзить его в сердце принца, и когда кровь его брызнет тебе на ноги, они опять срастутся в рыбий хвост и ты опять станешь русалкой и проживешь свои триста лет, прежде чем сделаешься морской пеной. Или он, или ты – один из вас должен умереть до восхода солнца!

Они глубоко вздохнули и погрузились в море.

Русалочка приподняла занавесь шатра и увидела, что головка прелестной невесты покоится на груди принца. Русалочка наклонилась и поцеловала его в прекрасный лоб, посмотрела на небо, где разгоралась утренняя заря, потом на острый нож и опять на принца, который во сне произнес имя своей невесты – она одна была в его мыслях! – и нож дрогнул в руках русалочки. Она бросила его в волны, которые покраснели, точно окрасились кровью, в том месте, где он упал. Еще раз посмотрела она на принца, бросилась с корабля в море и почувствовала, как ее тело расплывается пеной.

Русалочка видела ясное солнышко и каких-то прозрачных чудных созданий, сотнями реявших над ней. Русалочка увидела, что и у нее такое же тело, как у них, и что она все больше и больше отделяется от морской пены.

– К кому я иду? – спросила она.

– К дочерям воздуха! – ответили ей воздушные создания. – У нас тоже нет бессмертной души, но мы можем приобрести ее себе добрыми делами. Ты, бедная русалочка, всем сердцем стремилась к тому же, что и мы. Теперь ты сможешь обрести бессмертную душу.

На корабле за это время все пришло в движение, и русалочка увидала, как принц с невестой искали ее. Невидимо поцеловала русалочка красавицу невесту в лоб, улыбнулась принцу и поднялась к розовым облакам.

У одного короля было одиннадцать сыновей и дочь, Элиза. Хорошо жилось детям, да только недолго! Их отец женился на злой королеве, которая возненавидела бедных детей. Она отдала Элизу на воспитание в деревню, а спустя немного времени столько наговорила королю о бедных принцах, что он больше не хотел их видеть.

– Отправляйтесь на все четыре стороны! – сказала злая королева. – Летите большими птицами без голоса и заботьтесь о себе сами!

Они превратились в прекрасных диких лебедей, с громким криком вылетели из дворца и понеслись над лугами и лесами.

…Когда Элизе исполнилось пятнадцать лет, она вернулась домой.

Увидев, какая она красавица, мачеха еще больше возненавидела ее. Королева пошла в мраморную купальню, взяла трех жаб и сказала первой:

– Когда Элиза войдет в купальню, сядь ей на голову – пусть она станет такой же глупой и ленивой, как ты!

– Сядь Элизе на лоб! – сказала она другой жабе. – Пусть она станет такой же безобразной, как ты!

– Сядь моей падчерице на сердце! – велела королева третьей жабе. – Пусть Элиза станет злой!

Королева спустила жаб в прозрачную воду, и вода сразу же позеленела. Затем мачеха позвала Элизу и велела ей войти в воду. Элиза послушалась. Тотчас одна жаба села ей на голову, другая на лоб, а третья на грудь. Но Элиза даже не заметила этого. Девушка была так набожна и невинна, что колдовство не могло подействовать на нее.

Тогда злая королева натерла Элизу соком грецкого ореха, так что она стала совсем коричневой, вымазала ее прелестное личико вонючей мазью и спутала ее прекрасные волосы. Даже отец не узнал Элизу и сказал, что это не его дочь.

Что было делать Элизе? Она горько заплакала, тайком ушла из дворца и до самой ночи брела по полям и болотам к лесу. Она так соскучилась по братьям, что решила найти их во что бы то ни стало.

Как-то Элиза встретила старушку с корзинкой. Добрая старушка дала девушке горсточку ягод, а Элиза спросила ее, не проезжали ли тут одиннадцать принцев.

– Нет, не проезжали, – сказала старушка, – но вчера я видела на реке одиннадцать диких лебедей в золотых коронах.

И старушка повела Элизу к реке. Река эта впадала в открытое море. Добравшись до ее устья, Элиза нашла на берегу одиннадцать лебединых перьев, а на закате она увидала летевших к берегу диких лебедей в золотых коронах. Лебеди опустились на землю недалеко от нее и захлопали огромными белыми крыльями. Солнце скрылось, и в ту же минуту лебеди превратились в прекрасных принцев! Это были Элизины братья. Элиза бросилась к ним, а они обнимали ее и целовали.

– Мы, сестра, – сказал самый старший из братьев, – летаем весь день, от рассвета до заката. Только когда заходит солнце, мы можем принять человеческий облик. Вот почему мы всегда спускаемся на землю перед тем, как сядет солнце: ведь иначе мы бы разбились, упав с высоты. Мы живем далеко, в прекрасной стране, но, чтобы туда добраться, нужно перелететь море. Только на самой его середине есть небольшой утес, на котором мы можем отдохнуть, тесно прижавшись друг к другу. Лишь раз в год мы можем прилететь на родину. Мы можем пробыть здесь еще только два дня, а потом должны улететь! Но мы не можем взять тебя с собой, ведь у нас нет ни корабля, ни даже самой маленькой лодочки!

Они проговорили почти до самого утра. С восходом солнца братья снова стали птицами и улетели. С Элизой остался только младший из братьев. Он лег рядом, положил голову сестре на колени, а она нежно перебирала его перышки.

Братья вернулись к вечеру.

– Завтра мы должны улететь отсюда, – сказал младший брат. – Хватит ли у тебя храбрости улететь с нами?

– Да, возьмите меня с собой! – сказала Элиза.

Всю ночь они плели большую прочную сетку из лозняка и тростника. В эту сетку и положили Элизу.

На рассвете братья превратились в лебедей, взяли в клювы сетку и полетели к облакам.

Лебеди летели целый день. Ночь они провели на утесе, а на следующий день наконец показалась земля – та самая страна, в которой теперь жили братья.

Задолго до захода солнца Элиза сидела на скале перед большой пещерой, обросшей нежными ползучими растениями, и ей пригрезилась идущая навстречу прекрасная фея.

– Ты можешь спасти братьев, – сказала фея. – Но достаточно ли у тебя мужества и стойкости? Видишь, здесь, возле пещеры, растет крапива? Нарви ее, несмотря на то что твои нежные руки покроются волдырями от ожогов, разомни ее ногами, свей длинные нити и сплети из них одиннадцать рубашек с длинными рукавами. Набрось их на братьев, тогда колдовство исчезнет! Но тебе может пригодиться только эта крапива, и еще та, что растет на кладбищах. Однако помни: с той минуты, как ты начнешь свою работу, и до тех пор, пока не окончишь ее, ты не должна произнести ни слова! Первое же слово, которое слетит у тебя с языка, пронзит сердца твоих братьев, как стрела. – И фея коснулась Элизиной руки крапивой.