А что это за ворон и почему он преследовал ребят? И какие у него дела со старыми колдуньями, почему он покорно служил им?

Чтобы ответить на все эти «почему», нам надо еще раз вернуться на тридцать лет назад, к тем временам, когда Ципили и Тимбака еще владели всем арсеналом колдовских уловок и были настоящими колдуньями, пользовались в своей среде полным признанием и уважением, а Ципили имела даже звание «Пиндо», очень почетное для колдунов. Оно давалось за особое колдовское мастерство. А Ципили, как уже сказано, была в своем деле рекордсменкой, за что, собственно, и получила звание.

Именно в те дни Ципили и Тимбака решили построить себе новые избушки. Старые уже изрядно обветшали, да к тому же и место их расположения — красивая лужайка — стало приметным для людей, и колдуньям это, конечно же, не нравилось. К тому же старые избушки уже не поворачивались в желаемом направлении. Ну, а какой же это дом колдуньи, если он не вертится?..

Все колдуны и колдуньи обычно предпочитают строить свои жилища где-нибудь у скалы. Укладываясь на ночлег, они поворачивают избушку входом к скале, для безопасности. А утром достаточно промолвить: «Избушка, моя избушка, повернись!» Сказано — сделано: избушка поворачивается входом к лужайке.

Новые избушки подруги решили соорудить по другую сторону горы, на лужайке, плотно окруженной густым лесом, куда не ступала и не могла ступить нога человека: ведь с трех сторон непроходимый лес, а с четвертой — высокие скалы, уж на них-то и вовсе никому не взобраться. Общую лужайку для своих избушек колдуньи выбрали потому, что вместе ее нашли. Ципили выбрала скалу, что расположена у южного склона горы, а Тимбака ту, что на северном. В этом случае они были единодушны, не спорили, как обычно.

Поскольку Ципили была очень стара и страдала ревматизмом, она любила, чтобы в жилище к ней целый день падали лучи солнца, Тимбака же, наоборот, предпочитала мрак. «Колдовство должно твориться во мраке», — часто повторяла она.

Решить-то они решили переселиться, но кто строить будет? Обе ведь уже старые, обеим не под силу носить тяжести, а для стройки и лес нужен, и камень.

Кто-то другой должен был этим заняться… И один такой человек вдруг нашелся. Точнее, они сами нашли его.

Колдуньи давно приметили нужного им человека. Это был Дровосек, большой мастер ладить разные вещи из грушевого дерева. Прямо на поляне у склона горы, где особенно много груш, нарубит себе веток потолще и творит чудеса.

Приходил Дровосек обычно с младшим братом, который помогал ему ветки рубить. Нарубят, сделают из веток, что потоньше, в тенечке зеленое «кресло», усядется на него Дровосек, вытащит из хурджина [4] все свои инструменты, и начинается привычная работа.

Вещи, которые делал Дровосек, были очень красивые, такие красивые, что колдуньи, бывало, сидя поодаль в укрытии, глаз не смогли оторвать от чудесных поделок мастера. А работал он с упоением. Тесаком и кривым ножом он владел виртуозно. И чего только не выходило из его рук: ложки, половники, солонки, скалки, разные плошки, бочонки.

Наблюдая за его работой, колдуньи думали о том, что Дровосек этот тоже настоящий волшебник, ведь какие прекрасные вещи делает из дерева.

Как-то раз, когда Дровосек, уложив все сработанные вещи в хурджин, отправился в путь к дому, а младший его брат, собрав в свой хурджин заготовки для будущих поделок, последовал за ним, им навстречу вдруг, откуда ни возьмись, как из земли выросли, две старухи. В лохмотьях, жалкие, несчастные старухи. Дровосек с братом очень удивились. Откуда здесь эти чудища? «Еле на ногах держатся, как же они забрели в лесную чащобу?» — подумал Дровосек.

Он подошел к одной из старух, к той, что стояла впереди.

— Здравствуйте! Что вы здесь делаете?

— Мы? — спросила Ципили и замялась. — Мы… Мы…

И потому, что такого вопроса она не ожидала и не знала, как ответить, она обернулась к подружке:

— Что мы здесь делаем, Тимбака?

— Ну, естественно, собираем груши, вон их сколько нападало.

— Да, да, конечно, собираем груши.

Дровосек пожал плечами:

— Но у вас же нет корзин, во что вы собираете груши?

— А к чему нам корзины, мы съедаем то, что собираем.

— Ну, положим. А зачем вам метлы?

— Метлы?.. — задумчиво сказала Ципили и опять вопросительно поглядела на подружку. — Зачем метлы, Тимбака?

— Они помогают нам доставать груши из-под кустов.

Дровосек засмеялся:

— Это вы хорошо придумали! Но все же надо во что-то собрать груш для дома?

— Какого дома? — удивленно спросили в один голос колдуньи. — У нас нет дома, мы бездомные, никому не нужные старухи.

— Как так бездомные? — в свою очередь удивился Дровосек. — Где же вы живете?

— В лесу… Где ночь настигнет, там и ночуем, — жалобно сказала Ципили.

— Ничего не поделаешь, — продолжила Тимбака, — наши хижины так обветшали, что жить в них уже нельзя, а другого дома у нас нет. — Чуть помолчав, она добавила: — Если бы нашелся кто-нибудь, кто мог бы построить нам дом… Кстати, добрый человек, а ты не можешь помочь бедным старухам, не согласишься ли построить дом?

Дровосек задумался.

— Как сказать… — проговорил он, пожимая плечами, — построить большой настоящий дом мне не по силам, но маленькую деревянную избушку я, пожалуй, и смог бы.

Старухи от радости даже подпрыгнули.

— А нам большой и не нужен! — закричали они в один голос. — Но… нам нужно два… очень, очень маленьких два дома.

И старухи показали, какой им нужен дом, по пояс.

Пока Дровосек разговаривал со старушками, брат его с хурджином через плечо продолжал шагать по тропке. Уйдя довольно далеко, он наконец остановился и недовольно поглядел на старшего брата, удивляясь, о чем можно так долго говорить с этими старухами.

— Эй, кончай, брат, пошли!..

— Сейчас иду, — ответил Дровосек. И, обернувшись к старухам, добавил: — Не выйдет у нас с вами. Кому они нужны, такие маленькие домишки? Вам в них не поместиться!

— Ну что тебе за дело, что маленькие! Нам такие нужны. А коли хочется, можешь и побольше выстроить. Только обязательно построй, а мы для тебя… Тимбака, что мы для него сделаем?

— Мы будем благодарны, что мы еще можем для него сделать? Мы будем очень благодарны.

— Мы тебе… Мы сделаем тебе подарок! — добавила Ципили.

— Мне не нужно никакого подарка, — улыбнулся Дровосек. — Да и какой же вы можете сделать мне подарок, бедные старушки?

— О, не говори, — сказала Ципили, — мы можем сделать тебе такой подарок, что ты всю жизнь нас не забудешь.

Дровосек засмеялся.

— Ладно, — сказал он, — мне правда ничего не надо. Завтра я пойду на базар распродавать все поделки, что наработал сегодня, а послезавтра приду и начну строить вам дом. Только где я вас найду?

— Прямо здесь, вот у этого дуба! — радостно воскликнули старушки.

— Значит, договорились, до послезавтра.

— До послезавтра! — грустно протянула Тимбака.

Дровосек улыбнулся и про себя подумал: «Такие беспомощные, наивные, как малые дети». Но очень скоро ему предстояло узнать, что ошибался.

Тимбака, подняв с земли помело, сказала:

— А вдруг не придешь, что нам тогда делать?

— Как я могу не прийти, слово ведь дал?

— Э, мы знаем, какие ваши обещания! Сколько раз нас люди обманывали, — покачала головой Ципили, — потому и не верим.

— Ну что, хотите, поклянусь?

— Да, поклянись, но по-нашему. — Тимбака оседлала помело и предложила: — Давай и ты со мной. Сделаем вместе три шага на помеле, и тогда ты обязательно придешь.

— Всего три шага? Ну что же, я согласен.

Дровосек вслед за Тимбакой тоже оседлал ее помело и…

Именно в этот миг брат Дровосека снова в нетерпении оглянулся, чтоб еще раз позвать его, и вдруг увидел, как старухи подняли его брата в воздух и как тот вскоре исчез в синеве небес. Некоторое время он не понимал, что произошло с братом, побежал туда, где совсем недавно видел его, но, кроме хурджина, там ничего не осталось. Парень несколько раз потер глаза, поглядел вверх и, когда окончательно понял, что случилось, снял с плеча свой хурджин, бросил его рядом с хурджином брата и, взвыв нечеловеческим голосом, кинулся по дороге к деревне.