Как только папа с мамой приехали, мама сразу говорит:
— Ой, как тут у вас хорошо — цветочки, бабочки! Показывай, дядя Фёдор, клад.
Дядя Фёдор достал спичечный коробок и монету вынул.
Мама сказала:
— Это всё? И из-за этого мы ехали?..
Кот Матроскин говорит:
— Вы ехали, чтобы сына воспитывать. От дурного влияния улицы спасать.
— Ах да, — сказала мама. — Только как дядю Фёдора воспитывать, когда он в пять раз воспитанней всех нас вместе взятых? И никаких тут улиц нет.
Папа, когда монету из коробка вынул, очень долго её рассматривал:
— Где-то я её видел.
Потом он взял флакон с нашатырным спиртом, вылил спирт в стакан и монету туда положил.
— Завтра всё узнаем.
И пошли они все вместе по полям и берегам гулять. Когда все вместе, то всем очень весело.
На другой день, когда все проснулись, первым делом побежали монету смотреть.
Папа достал её, протёр тряпочкой и на обозрение выставил. Это оказался последний пятак советского времени. А усы Сарданапала — это пучки колосьев вокруг советского герба — земного шара, перевитого лентами.
Папа, мама, дядя Фёдор, пёс и кот — все успокоились и сели завтракать.
Только-только сели завтракать, как звонок в дверь.
— Здравствуйте, я — Юрий Игоревич, специалист по ассирийскому царству. Я пришёл на Сарданапала смотреть.
Ему показали «Сарданапала», он и расстроился.
— Эх, какая неудача.
Еле-еле его варениками успокоили.
Тут и второй учёный подоспел, Зарипов М.П., специалист по Швеции.
— Давайте мне, — говорит, — моего Густава Красивого.
Ему дали «Густава», он чуть не расплакался.
— Как я ошибся, и как я наказан! Это ж надо, дэнгу Густава с советским пятаком перепутать!
Слава Богу, что и для него нашлись вареники.
А тут третий учёный приехал. Видно, все они очень увлечёнными учёными были. Зря время не теряли.
— Давайте мне монету Золотой Орды!
Ему дали монету. А она вся блестит, как солнечный зайчик.
— Да она у вас в отличной сохранности!
Но потом он очки надел и всё понял:
— Какой артефакт загубили!
Еле-еле и этого варениками успокоили.
Благо кот Матроскин с поварёшкой под рукой был.
А дядя Фёдор сразу за энциклопедию схватился, чтобы узнать, что такое «артефакт». Это что-то очень старинное, редкое, интересное. Примерно как картина, статуэтка или как бабушка профессора Сёмина.
История пятая
Тату дяди Фёдора
В последние годы в село Троицкое много людей стало приезжать. Особенно летом. И на реке много всяких ребят городских появилось. И девочек.
Шум стоял и визг, и брызги летели во все стороны. А иногда ребята целыми отрядами приходили из пионерских лагерей и детских садов.
И очень любил дядя Фёдор с котом Матроскиным туда ходить. Потому что там весело было, и много интересного дядя Фёдор от детей узнавал.
Дядя Фёдор заметил, что у многих ребят на пузах, на руках и на плечах картинки нарисованы очень красивые. У кого — змея, у кого — паук, у кого и того лучше — череп.
Эти ужасы дядю Фёдора не трогали, а вот всякие птицы и тигры заинтересовали.
Дядя Фёдор спросил у одного мальчика:
— Кто тебе такого красивого орла нарисовал?
Мальчик так гордо ответил:
— Там, в будке на берегу, сидит дядя художник. Он тебе что хочешь нарисует, хоть орла, хоть трёх богатырей Васнецова. Хоть бабочку.
Ни богатыри, ни бабочка дядю Фёдора не волновали. А вот насчёт орла он задумался. Подошли они к художнику из будки, поздоровались, и дядя Фёдор спрашивает:
— А сколько стоит бабочку на щеке нарисовать?
Художник отвечает:
— Пятьдесят рублей.
— А орла на плече?
— Сто рублей.
— А трёх богатырей на конях?
— Тысячу.
Тут Матроскин дядю Фёдора в сторону отвёл и говорит:
— Может, на бабочке остановимся?
Но дядя Фёдор упёрся на орле:
— Я орла хочу.
И кот тоже упёрся:
— Да за такие деньги, дядя Фёдор, я тебе сам орла на спине нарисую. И денег не возьму.
Матроскин был очень хозяйственный кот. По хозяйству он всё умел делать, а в искусстве — в музыке, в рисовании — ничего не понимал. Ему казалось, стоит ему взять кисточку, он сразу «Девочку с персиками» создаст. Стоит взять скрипку, как он песню крокодила Гены заиграет с ходу. А дай ему пишущую машинку, он сразу «Красную Шапочку» сочинит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Короче, он убедил дядю Фёдора деньги не тратить. Решили, что Матроскин сам рисунок сделает.
Идут они дальше по берегу реки, всякие ларьки с сувенирами рассматривают.
Дядя Фёдор увидел хорошую шкатулку деревянную, с крышкой на петельках, с рисунком по бокам и с орденом на крышке.
— Хорошая шкатулка. Вот бы папе подарить.
Он тётю в ларьке спрашивает:
— Сколько такая шкатулка стоит?
Продавщица отвечает:
— Двести рублей. И за пакет два рубля.
Матроскин забеспокоился:
— Ты что, собираешься эту шкатулку покупать?
— Ну, да.
Матроскин дядю Фёдора оттащил:
— И не вздумай, дядя Фёдор. Я тебе за эти деньги две таких шкатулки сделаю. И пакет за два рубля не понадобится.
Тогда они дальше проследовали. В следующем ларьке всякие плетёные вещи продавались: сумки женские, кошельки и лапти цветные.
Дяде Фёдору лапти сильно понравились:
— Сколько они стоят?
— Четыреста рублей. И пакет два рубля.
Дядя Фёдор говорит Матроскину:
— Матроскин, Матроскин, давай купим.
Матроскин отвечает:
— Ты что, дядя Фёдор, с ума сошёл? Да я тебе к твоему дню рождения ещё красивее лапти сплету. Вот увидишь.
И дядя Фёдор стал ждать.
И вот приблизился день рождения дяди Фёдора.
За три дня до этого Матроскин и Шарик стали для дяди Фёдора подарки готовить. Лапти, шкатулку и тату.
Лапти у них с грехом пополам получились. Потому что им почтальон Печкин помог. Он был известный мастер по лаптям и плетению. Его лапти даже на выставки народного промысла брали. Плохо, что материала у него подходящего не было — лыка. Лыко надо с липы драть, а это трудно и неправильно, потому что липы жалеть надо.
Поэтому Печкин взял пластмассовые полоски, которыми ящики с мебелью обкручивают, и начал с ними работать.
Лапти получились красивые, разноцветные, с бантиками на носках.
Со шкатулкой труднее получилось — не было ни дощечек красивых, ни инструмента тонкого. Хорошо, что профессор Сёмин выручил. Он Матроскину коробку из-под сигар подарил.
— Всё, — говорит Матроскин, — со шкатулкой покончено.
— Нет, не покончено, — отвечает Шарик. — На той шкатулке был орден привинчен.
— А где ж нам орден взять?
Тут Шарик вспомнил, что папа дяди Фёдора когда-то давно ему подарил ошейник с медалями. На том ошейнике ещё значки были красивые и жетоны с эмалью.
Немедленно они выбрали самый красивый жетон, просверлили дырочку в крышке сигарной коробки и завинтили закрепляющую гайку.
Осталось с тату разобраться.
— Что мы, Шарик, на дяде Фёдоре нарисуем? Может, «Грачи прилетели»? Он же птиц любит.
— Ты, Матроскин, совсем обезумел. Какие грачи, давай попробуем сначала простого сокола нарисовать.
Залезли они на чердак, взяли Брема — любимую книжку дяди Фёдора — и стали всех хищных птиц рассматривать. Увидели красивую голову орла (1/5 натуральной величины) и стали пытаться её нарисовать. И карандашами рисовали, и акварельными красками, и даже масляными — ничего не выходит.
Мимо профессор Сёмин проходил. Матроскин и Шарик его позвали. Он к ним на чердак залез.
— Над чем трудимся?
— Над дядей Фёдором, Эрик Трофимович. Хотим ему красивое тату сделать. Вот этого орла хотим на плече нарисовать. А у нас не получается, всё вкривь и вкось идёт.
— Нет ничего проще, — говорит Сёмин. — Вы по клеточкам рисуйте.