- Ты не хочешь говорить. Хорошо. Я уважаю тебя. Но я задам еще один вопрос, а потом развяжу тебя и отпущу.
Она подняла голову. В глазах проблеснула надежда.
- Что?
- Только один вопрос. Я обещаю.
Вода затекла в нос, она не могла вытереть его, так как руки были связан за спиной, и просто громко фыркнула.
- Хорошо. Что за вопрос?
- Почему ты еще жива?
Она медленно наклонила голову:
- Was meinst du?
- Эти люди проделали отличную работу, заметая следы. Они убили Ингрид, она была из Восточной Германии, и здесь ее никто не станет искать. Убили людей, знавших о русских деньгах, спрятанных в банке. Я уверен, что они убили моего друга, которые пытался раскрыть их. И они сделали все, чтобы все на этой квартире умерли и не могли заявить, что не причастны к нападению.
Джек подался ближе. Не с угрозой, но с надеждой.
- Но ты, Марта, еще один 'хвост'. Если ты продолжишь разгуливать по Западному Берлину, весь их план развалиться. Как ты думаешь, они просто сядут, сложа руки, и смирятся?
Ее шея напряглась. Выражение ее лица прекрасно подходило для человека, только что разочаровавшегося во всей своей системе взглядов.
Джеку хотелось ощутить злорадство, наблюдая, как террористка поняла, что все ее действия были построена на херне и поддерживались организацией бездушных убийц. Но вместо этого он подумал, что ему было жаль ее.
Взгляд ее мокрых от слез глаз был почти бессознательным.
- Меня не должно было быть здесь. Я была на Востоке. Я пришла сюда рано утром, когда услышала, что случилось.
- Пришла? Как?
- Туннель. Его использует восточногерманская разведка. Я знаю о нем, потому что мы иногда помогаем им проносить разные вещи.
- Кто еще знает, что ты здесь?
Она лишь покачала головой.
Он наклонился еще ближе, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от ее лица, решив воспользоваться представившимся шансом.
- Даже твой куратор из КГБ?
Марта снова покачала головой. Слезы продолжали течь у нее из глаз.
- У меня нет никакого куратора. Русского, который свел меня с Ингрид, я не знала. Я никогда не встречала его раньше, но он знал некоторых из нашей группы. Он сказал, что ему можно доверять. Я подумала, что он из КГБ. Я хочу сказать... откуда он еще мог знать о нас? Он сказал, что поможет нам, если мы сделаем для него кое-что. Я не могла отказаться. Нам нужна помощь. - Она оглянулась по сторонам, словно только сейчас вспомнив, что ее товарищи по 'городской герилье' мертвы. - Нам была нужна помощь.
- Как его звали?
Она покачала головой.
- Он не сказал. Только позывной.
- Какой?
- 'Зенит'
- 'Зенит'?! - переспросил Джек.
- Ты знаешь его?
- Нет. Но думаю, что знаю, что он сделал.
Слезы заволокли все ее лицо. Из носа потекло. Ее колотило.
- Он собирается убить меня?
- Если бы ты осталась на Востоке, как должна была, ты была бы уже мертва. 'Зенит' и иже с ним, наверное, ищут тебя там прямо сейчас. Ты должна позволить мне защитить тебя.
- Но ты ведь здесь один?
- Сейчас да, но я могу доставить тебя в Клэйский штаб, и тебя будет защищать вся Берлинская бригада. Мы вытащим тебя из Западного Берлина в какое-нибудь безопасное место.
- В обмен на что?
Райан осознал, что его искренне желал позаботиться о ней. Пусть она была заблуждавшимся человеком, а вообще-то, опасной террористкой, его инстинктивное желание защитить нуждающегося было реальным.
Он не думал о какой-то взаимной выгоде. Ему просто хотелось спасти двадцатипятилетнюю девушку.
Он задался вопросом, не означало ли это, что он был недостаточно жесток и циничен для реальной оперативной работы.
Он выбросил эту мысль из головы и поднялся.
- Это вопрос не ко мне. Для начала, давай выбираться отсюда, чтобы обеспечить тебе хоть какую-то защиту. Об остальном побеспокоимся после.
- Ты врешь. Американское правительство не станет меня защищать.
- Мы, по крайней мере, не собираемся тебя убивать. Подумай вот о чем, Марта. Мы капиталисты. Вы дадите нам что-то, и мы дадим тебе что-то. Чистая сделка. Вы дадите нам информацию, а мы дадим тебе защиту. Все просто.
- Почему я должна тебе верить?
Джек слегка улыбнулся.
- Потому что Америка работает с теми, кто не любит эти долбаные времена.
Похоже, что ее проняло. Джек мог сказать, что она понимала, в каком положении оказалась. Она могла быть не согласна с его словами, все еще пребывая на грани паники, но она кивнула.
Джек развязал ее.
- Почему РАФ просто не объявит, что она непричастна к случившемуся?
- Я не возглавляю РАФ. Да и если КГБ обманул нас, чтобы свалить на нас ответственность за случившееся в Швейцарии, РАФ не пойдет в открытую против Советского Союза. Это станет последним гвоздем в крышку нашего гроба. Мы больше не получим помощи от какой-либо коммунистической партии в мире.
Райан понимал это. Они были до некоторой степени вассалом советской разведки. Они могли жаловаться на что-то по этой линии, но не могли выступить открыто и объявить, что КГБ их использовал.
Джек помог Марте встать на ноги.
- Ты первый, - сказала она. - Я пойду следом.
- Почему?
- Не хочу поворачиваться к тебе спиной. Один раз ты уже меня ударил.
ГЛАВА 77
Марта и Джек вместе прошли по темному зданию. На первом этаже Джек повернулся к пожарной лестнице, но Марта сказала:
- Нет. Иди за мной.
Джек последовал за ней по лестнице в автомобильную мастерскую на первом этаже. Света нескольких тусклых лампочек было достаточно, чтобы они могли легко добраться до подсобки на северо-восточном углу здания. Узкая деревянная лестница вела в подвал. Марта потянула за какой-то шнурок в центре комнаты, и загорелась лампочка, осветившая стиральную машину и сушилку. Рядом с ними в стене виднелся металлический люк.
- Что это? - Спросил Джек.
- Люк для загрузки угля, сделанный еще до войны. Мы пользуемся им, когда полиция ведет наблюдение за фасадом.
Марта открыла люк. Раздался громкий скрежет, но Джек понял, что полицейские на противоположной стороне здания его не услышат. Она проползла в люк первой, Джек последовал за ней.
Они оказались в переулке между зданиями. Здесь едва было место, чтобы развернуться.
- Наше здание пережило войну, но то, что слева, было построено потом. Они стоят так близко друг к другу, что на картах обозначаются как стоящие вплотную. Эти тупые свиньи даже не знают, что здесь есть проход.
Они около минуты пробирались темным узким проходом между жилыми домами, а затем вышли на тротуар на Шпарршртассе.
Оказавшись на улице, Джек сказал:
- Нам нужно поймать такси.
- Такси? У тебя что, нет машины?
- Нет. Я пешком.
- Что же ты за шпион такой?
- А я не говорил, что я шпион.
Марта снова посмотрела на него взглядом, преисполненным ужаса. Было ясно, что она боится оказаться на улице.
- Сейчас час ночи. Здесь, в Веддинге, в это время такси можно поймать только на Феннштрассе. Это в трех-четырех кварталах.
- Тогда пошли.
Она заколебалась. Было видно, что ее руки дрожат. Но, наконец, она сказала:
- Сюда.
Они двинулись мимо небольшого пустующего сквера. Джек придерживал левой рукой раненное правое плечо. Его взгляд метался от жилых домов справа на женщину слева. Увидев телефон, он подумал воспользоваться им и запросить кого-нибудь из Берлинской миссии, чтобы забрать их, но решил этого не делать, рассудив, что на такси они доберутся до Клэйского Штаба быстрее, да и не придется ждать кого-то прямо здесь.
* * *
Марта и Джек прошли мимо темной Шпаррплац, заполненной зелеными насаждениями, под ледяным дождем, так что было не удивительно, что они не заметили одинокого человека, молча наблюдавшего за ними из-за деревьев рядом с баскетбольной площадкой. Он стоял молча и неподвижно, пока они не свернули направо на Линарштрассе и исчезли из его поля зрения. Он вышел из сквера, прошел мимо уличного фонаря и свернул на тротуар, по которому они прошли полминуты назад.