– Смотрите не подавитесь, – с угрозой предупредила она.

Людушка озадаченно взглянул на гостью.

– Что верно, то верно, – согласился он. – Уж больно ты, Коринушка, худощавая! И куда твои родители смотрели? Может быть, в вареном виде ты будешь вкуснее? Я даже стишок сочинил на эту тему:

– Моя мамочка всегда говорила: «Не купайся, девочка, в кипятке – это вредно для здоровья», – с усмешкой ответила Корина. – Посудите сами, разве я могу ее ослушаться?

– Уж не знаю, чем тебе помочь, дорогуша, – огорченно развел пухлыми руками Людушка. – Кстати, а как звали твою мамочку?

Гингема, – небрежно ответила девушка.

Людоед вытаращил глаза от изумления.

– Как-как?!

– Колдунья Гингема, – пояснила Корина и тихо добавила что-то про себя.

Тотчас держащие ее железные обручи разомкнулись и со звоном упали на пол. Людоед с воплем попытался вскочить на ноги, но не смог даже пошевелиться. Какая-то могучая сила удерживала его на месте.

Корина пододвинула к себе глиняное блюдо и с задумчивым видом посмотрела на два длинных ножа.

– Так мы будем сегодня ужинать или нет? – спокойно осведомилась она.

– Э-э… да… то есть нет… – забормотал насмерть перепуганный Людушка. – Знаешь, Коринушка, что-то у меня аппетит пропал. И вообще, есть перед сном вредно. Особенно нас, людоедов.

– Это еще почему?

– Мы же с тобой, можно сказать, в прежние времена дружили семьями! – с пылом воскликнул Людушка. – Папашка мне не раз с восхищением рассказывал про твою мамулю-колдунью. Ох, до чего же он Гингему уважал! И она папашку не трогала, людоедским промыслом заниматься не мешала. Неужто и мы с тобой договориться не сможем? Жевуны тебя еще больше бояться станут, если я буду сидеть здесь, в лесу. Папашка часто говаривал: «Каждому правителю полезно иметь в своей стране нашего брата людоеда!»

Корина задумалась, поигрывая остро отточенными ножа:, ми. Она пока не собиралась становиться королевой Голубой страны. В Когиде даже и дворца-то не было! Но слова Людушки показались ей вполне разумными. Такой хитрый и страшный союзник мог пригодиться в будущем.

– Ладно, я подумаю, – сказала она. – А теперь давайте поужинаем на самом деле, а то у меня слюнки текут!

Сковывающие тело хозяина невидимые путы внезапно исчезли. Людушка облегченно вздохнул.

– Я мигом обернусь! – воскликнул он, с неожиданной легкостью выскакивая из-за стола. – Ты не думай, у меня подвалы ломятся от вегетарианской пищи! Есть и мед, и варенья, и соленья – все, что душе угодно. Мой папашка любил устраивать себе каждую неделю разгрузочные дни и меня к этому приучил. Я мигом!

Людушка торопливо побежал вновь в подвал. Корина усмехнулась, провожая его взглядом.

«Все-таки хорошо быть волшебницей, – подумала она. – Даже коварный людоед мне не страшен. А это значит, что я на самом деле повзрослела, поумнела и стану хорошей королевой Фиолетовой страны. Неужели справиться с простаком Дровосеком будет труднее, чем с этим хитрюгой Людушкой-душегубушкой?»

Вскоре хозяин замка вернулся, неся в руках огромный поднос, но не пустой, а наполненный блюдами с фруктами, печеньем, пирожками и даже вафлями.

– Кушай, Коринушка! – радостно воскликнул он, поставив все эти яства перед девушкой. – Эти вкусные вещи для меня испекли Жевуньи из деревни Омуток. За это я моих соседей никогда не кушаю и даже иногда защищаю от лихих разбойников. А все почему? Потому что в душе я добряк добряком. Скоро мне уже пять десятков годков стукнет, а я все еще словно ребенок-людоеденок. Папашка мой – это другое дело, он был самым настоящим людоедом. Может быть, и я таким стал бы, да Дровосек помешал. Слыхала небось, что моего папашку этот железный болван зарубил? А мамашка моя годом раньше в болоте утопла. Вот я и остался круглым сиротой. Пришлось до всего своим умом доходить… Да ты кушай, кушай, не опасайся, здесь все свежее и вкусное!

Юная волшебница попробовала пирожок с капустой. Он был хорош, а медовое печенье еще вкуснее. А какими сладкими были груши и виноград! Забыв об осторожности, Корина увлеклась и отведала фрукты и сладости из каждого блюда. Людушка с умилением смотрел на нее и развлекал гостью рассказами о своем трудном детстве.

Наконец Корина насытилась и с довольным видом откинулась на спинку стула.

– Уф, как было вкусно! – сказала она. – Спаси…

Неожиданно девушка почувствовала, что не может вымолвить ни слова. Язык и губы словно онемели и никак не желали слушаться.

– Что же ты не поблагодаришь меня как следует? – захихикал Людушка, с довольным видом потирая руки. – Это очень даже невежливо с твоей стороны, Коринушка! Впрочем, я не в обиде. Ведь теперь ты не сможешь произнести и своих колдовских заклинаний, верно?

Корина растерянно смотрела на него, хлопая ресницами.

– Напрасно ты съела печенье, ха-ха! – продолжал веселиться людоед. – Папашка не раз мне втолковывал: «Сынок, всегда будь готов угостить дорогого гостя ядом, снотворным или еще чем-нибудь вкусненьким». Вот я и держу в запасе печенье с соками разных травок-муравок. Одна из них так и зовется: «Помолчи, дружок». Оч-чень полезная травка! Годится против болтунов, а также колдуний. Хотя какая ты колдунья? Плохо учила тебя мамочка Гингема. Разве ты не знаешь мудрое правило: «Людям доверять нельзя, а людоедам – тем более»?

Девушка покачала головой.

– Жаль, очень жаль. Ну, ты поужинала, теперь и мне пора подкрепиться… Ой!

В зал вошел Нарк и уселся на пороге, высунув язык и насмешливо глядя на Людушку.

– Однако и глуп же ты, бр-ратец, – прорычал Нарк, – не то бы знал другую поговорку: «На каждого людоеда найдется свой железнозуб».

– Я… я пошутил! – задрожал Людушка. – Пошутить, что ли, нельзя?

Нарк в ответ так грозно зарычал, что онемение, охватившее Корину, словно рукой сняло. Что же касается людоеда, то он с испуганным воплем выпрыгнул из окна, вышибив раму.

Вздохнув с облегчением, Корина обняла за голову своего серого друга.

– Спасибо, Наркуша, – сказала она с раскаянием. – Какую же глупость я сделала! Видимо, прав был этот разбойник: нет во мне хитрости, а без нее и колдовство не всегда может помочь.

– Ничего, хозяйка! – ободрил ее волк. – Лиха беда начало. Только в следующий раз не зевай – я могу и замешкаться.

Корина подошла к окну и выглянула наружу. В лунном свете она разглядела людоеда, который стоял по колени в болотистой жиже, заполнявшей ров. С головы Людушки свисали водоросли. Около ног весело квакали лягушки. Вид у молодого людоеда был настолько жалким, что волшебница не выдержала и рассмеялась.

– Смотри не простудись, обманщик, – сказала она, – и не наглотайся лягушек – они очень вредны для людоедского желудка. Так и быть, прощу тебя, но с одним условием.

– С каким, дорогая Коринушка? – простонал хозяин замка.

– Скажи, где находятся Сосенки, в которых некогда жил Дровосек? Не верю, что ты не хотел отомстить его родным и не разыскивал эту деревню.

Глаза Людушки зажглись недобрым огнем.

– Хотел, да еще как! – хрипло ответил он. – Только дойти не мог, уж больно до Сосенок далеко… Ладно, скажу. Иди по дороге из желтого кирпича до большого оврага, а затем поворачивай налево. Выйдешь из леса и шагай прямо на север по холмистой равнине. Через день дойдешь до большой каменной стены без начала и конца. За ней-то и находятся Сосенки. Не знаю уж, как эта деревушка туда попала, но на прежнем месте ее нет, это точно. Один старый ворон так и сказал: однажды утром деревня поднялась с места и ушла по равнине к Лесу призраков.

– А ты не обманываешь? – с подозрением спросил Нарк, вспрыгнув на подоконник.

– Ну что вы! – обиделся людоед. – Даю самое честное-пречестное слово!

Корина рассмеялась и махнула рукой.

– У тебя все слова честные-пречестные, обманщик, – сказала она. – Ладно, постой там, во рву, до утра и подумай, как жить дальше. Мы с Нарком отдохнем в твоем замке. Только не вздумай сбежать: волк тебя и под землей найдет.

Людушка понурился, и Корине ответили дружным кваканьем лягушки.

Ранним утром Корину разбудил Нарк. Волк всю ночь просидел возле девушки, не смыкая глаз. В животе у него бурчало от голода, но Нарк не рискнул сбегать в лес даже на полчаса, чтобы поймать зайца или куропатку себе на ужин.

– Подымайся, хозяйка, – сказал он, теребя Корину за рукав. – Надо уходить из этого гнилого замка. Того и гляди, либо крыша рухнет, либо пол провалится.

– Ничего не провалится, – зевая, ответила Корина и неохотно слезла с огромного дивана. – Это только видимость, что все здесь держится на одном честном слове. Ох и хитрущий этот Людушка! Кстати, как он себя чувствует во рву?

Корина подошла к окну и выглянула наружу. Было туманное, прохладное утро. Солнце еще не поднялось из-за высокой стены деревьев, окружавших замок, и потому вокруг царил серый сумрак.