На что Вице-Правитель попросту отвечал:

— Не будь же безмозглой гусыней! Наш единственный шанс заключается в том, чтобы убрать этих маленьких выродков с глаз долой. Если ты сможешь справиться с этим, все остальное я беру на себя. Я постараюсь заставить его поверить, что наш Уггуг — образец ума и всяческих достоинств.

— Но тогда нам придется называть его Бруно, не так ли? — отозвалась Госпожа.

Вице-Правитель в раздумье почесал затылок.

— Хм! Нет! — грустно отвечал он. — Ничего не выйдет. Наш парень — идиот до такой степени, что ни за что не привыкнет отзываться на него.

— Идиот, вот как! — обиженно воскликнула Госпожа. — Если он и идиот, то ничуть не больше, чем я!

— Ты права, дорогая, — примирительным тоном сказал Вице-Правитель. — Точно такой же.

Госпожа немного успокоилась.

— Что ж, пойдем примем Посла, — проговорила она и обратилась к Профессору: — В каком зале он нас ожидает?

— В библиотеке, мадам.

— А как, говоришь, его зовут? — спросил Вице-Правитель.

Профессор взглянул на визитную карточку, которую вертел в руках.

— Его Тучность Барон Доппельгейст.

— И как только он может жить с таким забавным именем? — заметила Госпожа.

— Не может же он менять его во время поездок, — отозвался Профессор. — У него и без того полно багажа.

— Ступай и прими его, — обратилась Госпожа к Вице-Правителю. — А я тем временем займусь детьми.

Я последовал было за Вице-Правителем, но затем передумал и отправился следом за Госпожой; мне хотелось узнать, как она спрячет детей с глаз долой.

Войдя, я обнаружил, что Госпожа держит за руку Сильвию, а другой рукой нежно, совсем как мать, гладит по головке Бруно. Дети выглядели смущенными и слегка перепуганными.

— Ах мои милые малыши, — говорила она, — я задумала устроить для вас небольшую прогулку! Сегодня вечером Профессор отвезет вас в дремучий лес; поэтому захватите с собой корзину с провизией, чтобы устроить пикник на берегу лесной речки!

Бруно подпрыгнул и захлопал в ладоши.

— Ах, как здорово! — воскликнул он. — Правда, Сильвия? Сильвия, не скрывая удивленного взгляда, сложила губки для поцелуя.

— Мы вам очень благодарны, — спокойно произнесла она.

Госпожа быстро отвернулась, чтобы скрыть победную усмешку, появившуюся на ее лице, словно рябь на поверхности озера.

— Маленькие простаки! — пробормотала она про себя, направляясь в другой зал. Я последовал за ней.

— Таким образом, Ваше Превосходительство, — рассказывал Барон, когда мы вошли в библиотеку, — я командовал всеми пехотными частями. — Затем он обернулся, чтобы представиться Госпоже.

— Так вы воин, герой? — проговорила Госпожа.

— Так точно, — отозвался он, скромно потупив глаза. — Все мои предки славились как истинные гении военного искусства.

Госпожа милостиво улыбнулась.

— Да, это уже наследственное, — заметила она. — Точно так же, как и любовь к пирожным.

Барон смущенно улыбнулся, и Вице-Правитель поспешил сменить тему разговора.

— Скоро будет готов обед, — проговорил он. — Могу я иметь честь проводить Вашу Тучность в гостиную?

— Да, разумеется! — охотно согласился Барон. — Незачем заставлять гостей ждать! — И с этими словами он почти выбежал из библиотеки следом за Вице-Правителем.

Он вернулся так быстро, что Вице-Правитель едва успел объяснить Госпоже, что ее сравнение с «любовью к пирожным» было не слишком удачным.

— Ты могла бы сразу заметить, — добавил он, что это его ко «Гений военного искусства!» Фу-ты ну-ты!

— Ну как, обед готов? — нетерпеливо спросил Барон, вбегая в зал.

— Будет через пару минут, — отвечал Вице-Правитель. — Пойдемте пока прогуляемся в саду. Вы рассказывали, — продолжал он, когда они втроем вышли из дома, — что-то такое о великом сражении, в котором вы командовали пехотой…

— Верно, — отозвался Барон. — У противника, как я уже говорил, был численный перевес: но я направил свои войска в самый центр… Что это? — испуганно воскликнул гений военного искусства, прячась за спиной Вице-Правителя, когда прямо перед ними промелькнуло странное существо, размахивавшее лопатой.

— О, это всего лишь Садовник! — ободряющим тоном отвечал Вице-Правитель. — Он совершенно безопасен, уверяю вас. Слышите, он поет! Это его любимая забава!

До их слуха донеслись громкие слова песенки:

А Садовник тем временем, отшвырнув лопату, пустился отплясывать лихую жигу, растопырив пальцы и повторяя вновь и вновь:

Услышав это, Барон немного обиделся, но Вице-Правитель заверил его, что в песенке этого глупца нет ни малейшего намека на Его Тучность, да и вообще она — совершенная бессмыслица.

— Ты ведь не имел в виду ничего такого, верно? — обратился он к Садовнику, который допел очередной куплет и стоял, покачиваясь, на одной ноге и глядел на них разинув рот.

— Я никогда ничего не имею в виду, — отвечал Садовник. Тут как нельзя кстати появился Уггуг, и беседа приняла новый оборот.

— Позвольте представить вам моего сына, — произнес Вице-Правитель, добавив шепотом: — Это — один из самых умных и добрых мальчиков на свете! Я хотел бы, чтобы вы сами могли убедиться в его познаниях. Он разбирается буквально во всем, о чем его сверстники и понятия не имеют: в стрельбе из лука, в ужении рыбы, в живописи, в музыке… впрочем, вы сами все увидите. Видите вон ту мишень? Он запросто попадет в нее. Мальчик мой, — проговорил он более громким голосом, — Его Тучность хотел бы посмотреть, как ты стреляешь из лука. Принесите Его Высочеству лук и стрелы!

Взяв лук и стрелы, Уггуг заметно смутился, но все-таки положил стрелу на тетиву. Но едва только стрела сорвалась с тетивы, Вице-Правитель что есть силы наступил на ногу Барону.

— Тысяча извинений! — воскликнул он. — Я просто слишком разволновался. Видите! Прямо в яблочко!

Барон был просто изумлен.

— Знаете, он держал лук так странно, что это кажется просто невероятным! — пробормотал он. Но повода для сомнений не оставалось: стрела торчала в самом центре мишени!

— Здесь неподалеку — озеро, — продолжал Вице-Правитель. — Принесите Его Высочеству удочку!

Уггуг с неохотой взял удочку и закинул ее.

— У вас на рукаве жук! — воскликнула Госпожа, шлепнув бедного Барона с такой силой, словно в его рукав вцепился добрый десяток омаров. — Жуки этого вида ужасно ядовиты, — пояснила она. — Ах, какая жалость! Вы не видели, как наш сын вытащил рыбину!

На берегу, с крючком в верхней губе, лежала огромная треска.

— А я всегда думал, — заметил Барон, — что треска — рыба морская.

— Да, но только не у нас! — отвечал Вице-Правитель. — Чем бы нам еще заняться? Задайте моему сыну какой-нибудь вопрос — о чем угодно, решайте сами!

Хмурый мальчишка тотчас подошел и встал рядом с Бароном.

— Не скажет ли мне Его Высочество, — задумавшись, проговорил Барон, — сколько будет семью девять?

— Налево, скорее налево! — воскликнул Вице-Правитель, резко отступая назад — настолько резко, что незадачливый гость, наткнувшись на него, тяжело плюхнулся носом в землю.

— Ах, извините! — воскликнула Госпожа; они с мужем кинулись к гостю и помогли ему подняться на ноги. — Мой сын, как вы, вероятно, слышали, ответил «шестьдесят три!»

Барон ничего не сказал; он был с головы до ног покрыт пылью и чувствовал себя совершенно разбитым. Но когда хозяева проводили его к дому и хорошенько отчистили его платье, он почувствовал себя немного лучше.

Обед прошел своим чередом, и от каждого нового блюда настроение Барона заметно улучшалось. Но все старания хозяев понудить его высказать свое мнение об уме и сообразительности Уггуга оказались тщетными до тех пор, пока неописуемый умница вышел из столовой, и родители с гостем наблюдали из раскрытого окна, как он, расхаживая по газону с маленькой корзинкой, собирал в нее улиток.

— Наш мальчик просто обожает естественные науки! — заметила нежная мать. — Ну, Барон, скажите же нам наконец, что вы о нем думаете.

— Он весьма достойный мальчик, — сказал осторожный Барон, — но мне хотелось бы самому убедиться в его достоинствах. Вы, кажется, упоминали о музыке…

— Музыке?! — воскликнула Вице-Правительница. — О, да он у нас просто вундеркинд! Вы непременно должны послушать, как он играет на рояле. — С этими словами она подошла к окну. — Уг… я хотела сказать, мальчик мой! Пойди к нам на минутку и захвати с собой учителя музыки! Учитель будет листать ноты для мальчика, — с улыбкой пояснила она.