— Он тоже умеет думать и говорить, как и ты? — спросила Озма, удивленно поглядывая на великана.

— Нет, — ответил механический человек. — Он-умеет-только-молотить-по-дороге. Он-не-снабжен-думающим-или-говорящим-устройством. Но-дело-свое-он-делает-отменно.

— К сожалению! — сказал Страшила. — Мимо него ни проехать, ни пройти. Но разве нельзя его выключить?

— Это-может-сделать-только-Король-Гномов, — ответил Тик-Ток. — У-него-есть-специальный-ключ.

— Что же нам делать? — спросила Дороти.

— Дайте немножко подумать, — сказал Страшила. — Вдруг я что-то и придумаю.

Он отошел в сторону, уставился своими нарисованными глазами на ближайший утес и начал усиленно соображать.

Тем временем железный великан продолжал свое занятие: он высоко поднимал молот над головой и с силой опускал его на землю, отчего в горах раздавалось гулкое эхо, похожее на пушечную пальбу Но когда молот оказывался над головой великана, проход был свободен Похоже, Страшила это заметил, потому что, вернувшись, он сказал.

— Все очень просто Необходимо успеть пробежать между ног железного великана, когда он заносит молот для очередного удара.

— Тут нужно проворство, — с сомнением покачал головой Железный Дровосек. — Но, похоже, другого выхода у нас нет. Кто пойдет первым?

Наступило молчание, все выжидательно переглядывались. Затем Трусливый Лев, задрожав, как осиновый лист, сказал:

— Кто шел первым, и здесь должен быть первым Стало быть, идти мне Но я страшно боюсь молота.

— Но что станет со мной? — спросила Озма. — Ты, может, и проскочишь, но моя колесница разобьется вдребезги.

— Колесницу придется оставить здесь, — сказал Страшила — А вы, девочки, сядете верхом на Льва и Тигра.

Так и порешили. Льва выпрягли из колесницы, и Озма, вскарабкавшись ему на спину, сказала, что готова.

— Держись крепче за его гриву, — посоветовала ей Дороти. — Я не раз так ездила на нем Озма крепко ухватилась за косматую гриву Льва, а он присел, внимательно поглядывая на молот. Улучив момент, когда, ударив о землю, молот стал снова подниматься. Лев прыгнул Когда молот снова опустился на землю, Озма и Лев были уже на другой стороне целые и невредимые.

Настала очередь Тигра. Дороти уселась на него, обхватив руками его полосатую шею — грив у тигров не бывает. Тигр метнулся, словно пущенная из лука стрела, и прежде чем Дороти могла опомниться, она уже стояла рядом с Озмой.

Затем настала очередь Страшилы и Коня. Все обошлось благополучно, хотя они проскочили буквально на волосок от ужасного орудия.

Тик-Ток спокойно подошел к железному великану и, когда молот стал подниматься, перешагнул через опасное место. Так же поступил и Железный Дровосек, хладнокровно преодолевший это препятствие. Теперь дело оставалось за двадцатью шестью офицерами и рядовым, но они были так перепуганы, что едва держались на ногах.

— Мы храбрецы на поле брани, — заявил один из генералов, — и враги боятся нас как огня. Но одно дело война и совсем другое этот железный великан. Нам совершенно не улыбается перспектива быть расплющенными в лепешку. Мы решительно против этого.

— А вы попробуйте бегом, — предложил им Страшила.

— У нас так дрожат колени, что мы не можем бежать, — пожаловался капитан. — Один удар молота, и от нас мокрого места не останется.

— Ну что ж, — вздохнул Трусливый Лев. — Похоже, мой дорогой друг Тигр, нам придется всерьез рискнуть жизнью, чтобы выручить эту отважную армию. Попробуем сделать все, что в наших силах.

Тигр и Лев снова проскочили между ног великана и вскоре оказались на той стороне, захватив с собой по генералу. Они повторили этот подвиг еще двенадцать раз, пока все офицеры не оказались в безопасности. К тому времени оба зверя совершенно выбились из сил и тяжело дышали, свесив языки.

— А что делать с рядовым? — спросила Дороти.

— Пусть остается сторожить колесницу, — предложил Лев. — Я так устал, что вряд ли еще раз смогу прыгнуть.

Услышав это, офицеры начали бурно протестовать, заявив, что без рядового они категорически отказываются следовать дальше, поскольку им некем будет командовать. Но так как и Лев, и Тигр сильно устали. Страшила послал к рядовому Коня.

То ли деревянный скакун проявил беспечность, то ли неправильно рассчитал движение молота, но его постигла роковая неудача: грозный инструмент нанес ему удар прямо по голове с такой силой, что рядовой взмыл высоко в воздух и оказался на руке стального исполина. Судорожно уцепившись за нее, он взмыл вверх и опускался вниз, пока гигант размеренно делал свое дело.

Страшила отправился вызволять своего скакуна и получил страшный удар по набитой соломой ноге, прежде чем успел вытащить беднягу, получившего серьезные повреждения. Хотя дерево, из которого была сделана голова скакуна, оказалось прочным и выдержало удар, оба уха отлетели напрочь, и Конь лишился слуха. Ему срочно пришлось делать новые уши. Его левое колено треснуло, и его подвязали веревочкой.

Биллина спокойно пролетела между ног гиганта, пока молот был в воздухе. Оставалось только вызволить рядового, болтавшегося где-то в поднебесье.

Страшила первым сообразил, что делать. Он распростерся на земле и скомандовал рядовому прыгать прямо на него: солома должна была смягчить удар. Рядовой сделал, как ему велели, улучив момент, когда оказался ближе всего к земле. Он приземлился благополучно, ничего себе не сломав, да и Страшила тоже совершенно не пострадал.

После того как Железный Дровосек изготовил новые уши для деревянного скакуна, процессия продолжила путь, а гигант по-прежнему колотил молотом по земле.

Постепенно они приближались к горе, в которую упиралось ущелье и где заканчивалось Королевство Эв. С каждым шагом становилось все темнее — горы по сторонам уходили ввысь и совершенно заслоняли солнце. Вокруг стояла мертвая тишина: не было ни белок, ни птиц. Не было и деревьев. Только камни, скалы и утесы.

Озма и Дороти не на шутку встревожились этим странным безмолвием. Притихли и сникли и остальные участники экспедиции. Только деревянный скакун Страшилы трусил размеренной рысью с седоком на спине и напевал песенку, где был такой припев:

Но никто не слушал песенку. Мало кто вообще заметил, что скакун ее поет Путешественниками завладела неотвязная мысль, еще немного, и они окажутся во владениях могущественного Короля Гномов, подземные чертоги которого расположены где-то поблизости.

Внезапно тишину разорвал взрыв насмешливо-презрительного хохота, и процессия остановилась. Впрочем, через минуту-другую все равно пришлось бы остановиться, потому что Озма и ее спутники уже подошли к самому подножию горы, в которую упиралось ущелье. Дальше дороги не было.

— Кто смеялся? — обратилась Озма к своим товарищам. Ответа не последовало. В полумраке на каменистых склонах то здесь, то там стали вдруг возникать очертания причудливых существ. По расцветке и форме эти загадочные создания очень походили на обломки горной породы, что валялись повсюду вокруг. Существа появлялись и внезапно исчезали, взлетали вверх по отвесным горным стенам, передвигались по ним с той же легкостью, что мухи по оконным стеклам или по потолку, кружились в каком-то странном безостановочном танце.

— Не-надо-их-бояться, — сказал Тик-Ток, увидев, как вздрогнула Дороти. — Это-Гномы.

— А вообще, кто такие Гномы? — испуганно спросила Дороти.

Горные-духи-которые-служат-Королю-Гномов, — ответил механический человек. — Они-не-причинят-нам-вреда. Надо-позвать-Короля-потому-что-без-него-не-отыскать-вход-во-дворец.

— Позови его ты, — сказала Дороти Озме.

Тут Гномы разразились таким страшным смехом, что двадцать шесть офицеров громко скомандовали рядовому: «Кругом-шагом-марш!» — и дружно пустились наутек.

Железный Дровосек бросился догонять свое войско с криками «Стойте!». Когда они наконец остановились, он спросил:

— Куда вы побежали?

— Я-я вспомнил, что забыл взять с собой щеточку для усов, — сказал один из генералов, дрожа от страха. — Вот мы и решили за ней сходить.

— Это невозможно, — сказал Железный Дровосек. — Великан расплющит вас своим молотом, когда вы будете возвращаться.

— Я совсем забыл о нем, — сказал генерал, побелев, как мел.

— Мне кажется, ты вообще забыл о многом, — заметил Железный Дровосек. — Надеюсь, вы не забыли, что вы храбрецы?

— Ни в коем случае! — отозвался генерал, несколько раз ударив себя в грудь.

— Ни в коем случае! — рявкнули прочие офицеры, повторив жест генерала.

— Что касается меня, — проговорил рядовой, — я обязан слушаться своих начальников. Когда мне говорят «Беги!», я бегу, когда мне говорят «В бой!», я иду в бой.