— Это даже будет милость, если подумать, — вставил Поллукс, но его голос прозвучал не милостиво, а нетерпеливо. — Ведь если беднягам удастся сбежать от нас, за них возьмется Краб, а ты знаешь, что это значит.

— В любом случае вы оставите их мне, — отрезал Дальнобойный Снайпер.

Он обратил свой жуткий напряженный взгляд на Людо. Ликор стоял в трех шагах, но Людо показалось, его изучают с высоты звезд. Только с третьей попытки он смог издать звук.

— Господин, Ваша Милость, — начал он, облизнув сухие губы, — мы ушли из дома только вчера и идем за Солнцем. Ренти… Это — Ренти, Ваша Честь. Он провалился в сугроб, и единственный выход был через пещеру, где живет Ваш брат, Стрелец. Он ведь Вам брат, верно?

— Да, это так. И он вас обоих пропустил?

— Он-то и велел нам идти за Солнцем, — ответил Людо. И потом, все еще нервно запинаясь, рассказал Ликору, как Ренти упал в трещину, о совете Стрельца и об их путешествии. Ему было еще труднее рассказывать из-за того, что с обеих сторон в нетерпении ерзали Близнецы. Кастор проводил большим пальцем по лезвию ножа Пелея и бормотал:

— Убить их в одно мгновение — и никаких проблем. Но и удовольствия никакого. Он даже не сопротивляется. Крестьянин.

С другой стороны Поллукс кивал в знак согласия:

— Да, никакой потехи. С чего это вдруг Стрелец пропустил этого крестьянского мальчишку? Да и лошадь тоже никакая. Хрома, как утка. Легкая жертва.

Дальнобойный Снайпер молчал, только слушал, не отрывая глаз от Людо, и стоял так неподвижно, что мальчик стал было подумывать, что тот и не слушает. Он начал запинаться сильнее, сбился, в смущении прикусил язык и совсем умолк.

— Ну, вот же, вот, — тут же отреагировал Поллукс. — Даже говорить нормально не может. Никчёмыш. Отдайте их нам, Повелитель-Волк. Мы с ними разберемся.

— Способ есть, — поддержал Кастор, проводя большим пальцем по лезвию ножа и ухмыляясь.

Ликор не обратил на них ни малейшего внимания. Теперь Людо стало трудно даже взглянуть на него. Солнце быстро садилось и уже коснулось горизонта, пылая огнем. На его фоне Ликор казался лишь неясной тенью. Золото его волос и золото лука мерцало в закатных лучах. Все остальное превратилось в тень. А волков и вовсе стало не различить — в темноте сверкали только их страстные глаза.

Когда Ликор заговорил, его голос показался слабее, будто доносился издалека.

— Мальчик, — сказал он, — и натянутая тетива зазвенела при звуке его голоса, — когда ты родился?

— Одиннадцать лет назад, сэр, — ответил удивленный Людо, — в первый день июня.

— Я так и подумал, — сказал Ликор. — Блестящие глаза мгновенно сверкнули в закатных лучах, когда он повернулся к неугомонным Близнецам.

— Пропустите их! — приказал он. Он — мой. — Верни ему нож, Кастор. И не смейте его трогать — вы оба.

Несколько секунд Близнецы смотрели так, будто не поверили своим ушам. Потом переглянулись через голову Людо. Их тупые симпатичные физиономии застыли от удивления и тревоги.

— Но, Ликор! — начал Поллукс.

— Но, Ликор! — подхватил Кастор.

— Таков мой приказ! — ответил высокий человек, и тетива зазвенела на низкой ноте.

Людо глубоко вздохнул. Он не понимал, что происходит, но знал, что Дальнобойный Снайпер защитит его от Близнецов, поэтому он заговорил смело, хотя сердце его стучало:

— Ваша Милость…

— Да, мальчик?

— Мы правда можем идти? Прямо сейчас?

— Ты можешь идти, — ответил Ликор. — Ты родился в этом Доме, под знаком Апполона Ликора, Повелителя Волков, Дальнобойного Снайпера, Защитника стад и гуртов. Ты мой. И ты верно послужил мне. Поэтому в этом Доме тебе не причинят зла. Можешь отдохнуть до рассвета, а когда Солнце встанет, ты безопасно пройдешь в Дом Краба. Но твой конь с тобой не пойдет. Он покалечен, а ни один калека, будь то человек или животное, не пройдет через мой Дом.

— Вы хотите сказать… Вы хотите сказать, что можете его исцелить? — спросил Людо.

— Исцелить ли, убить ли — не все ли равно? — ответил Повелитель Волков. — А теперь отойди. Через минуту свет погаснет.

Он поднял свой огромный лук и вставил в него стрелу с серым оперением. Ее зубец тоже светился серым, как сталь. Тетива пропела на высокой жуткой ноте, и последние лучи Солнца вспыхнули и осветили ее, как если бы с нее сбежали капли крови.

Кастор неохотно отдал нож Пелея, потом они с Поллуксом сдвинулись в сторону, как им велели. Но Людо не отошел от Ренти. Старый конь стоял лицом к Дальнобойному Снайперу, головой вперед, так что нужен был точный прицел. Людо сделал над собой усилие стоять спокойно, настолько прямо, насколько он мог — перед конем, между Ликором и стрелой, и взмолился о жизни Ренти:

— Господин, — начал он.

— Отойди в сторону, — твердо приказал Дальнобойный Снайпер тем же тоном, каким он разговаривал с Близнецами, упорными в своей тупости — они тут же подошли и встали между Ликором и Людо. В это мгновение Солнце спустилось еще ниже и утонуло на западе, за горизонтом, словно горящее колесо упало в воду, наводнив небо малиновым цветом и отбросив длинные тени. Людо быстро повернулся, как угорь, и вскочил на спину Ренти. Он натянул веревку, служившую вожжами, поддал Ренти ногами под ребра и крикнул: «Давай, Ренти! Вперед! Быстрей!»

И Ренти повиновался. Он был напуган не меньше мальчика, и только Людо успел плюхнуться ему на спину, как конь уже несся, несмотря на свою хромоту к ближайшим скалам, где можно было укрыться.

Людо, лежа плоско на спине Ренти и вцепившись ему в гриву, словно мрачная смерть, услышал, как заорали близнецы — одновременно: один громкий злой выкрик. И потом — голос Ликора, спокойный и (ты не поверишь) со смехом:

— Оставьте их. Подожди!

Людо, чья щека плотно прижималась к шее коня, обернулся, чтобы посмотреть. Все скальное плато пошло глубокими тенями. Близнецы стояли рядом, плечо к плечу, как два коренастых каменных столба. За ними, силуэтом на фоне плывущего алого неба возвышался Дальнобойный Снайпер, высокий, словно дерево, словно утес, словно само небо, а его вскинутый лук светился радугой посреди неба. Спастись было невозможно…

Раздался звук — будто кто тронул струну арфы, и затем, с переливом музыки и вспышкой воздух с шумом прорезала стрела, словно ветер засвистел в крыле ястреба. Стрела пронеслась у самой щеки Людо — белые гусиные перья щекотнули кожу, золоченый зубец царапнул шею Ренти, и стрела исчезла в сгущающейся темноте. Они не услышали, как она воткнулась.

Тут же их поглотила тень спасительных скал, и вот они уже скачут вниз по длинной прямой тропе — к морю.

Пляж был прямым и длинным — таким длинным, что в сгустившейся тьме Людо не мог различить другого конца. По одну сторону лежало море — низкое и ледяное, а над горизонтом, по всему пространству серого неба, сверкали звезды. Казалось, серые облака и сверкающие звезды движутся, несутся вдоль неба вместе с несущимся по пляжу Ренти. А еще Людо казалось, что за мчащейся лошадью бегут волки Ликора, ему даже почудилось, он слышит, как клацают их когти.

С другой стороны пляж был ограничен высокими черными утесами, взмывающими ввысь, насколько хватало глаз. Утесы возвышались, как стена, воздвигнутая гигантами, на фоне черного неба, где уже показалась медленно восходящая Луна.

Людо приник к шее коня, ухватившись за его развевающуюся гриву, а Ренти скакал по плоскому гладкому берегу так, будто никогда не хромал. Благодаря звездам и Луне, набирающей свечение, можно было хорошо разглядеть близлежащий отрезок пути, и Людо увидел знак Краба, ясно начертанный на песке.

Ренти проскакал мимо, и за знаком песок сразу сделался изрытым и не таким уплотненным, так что конь с вытянутой шеей и стоячими ушами пронесся по узкой полоске пляжа между морем и скалами.

Вокруг не было ни души — ни человека, ни зверя, ничего, кроме изменчивого шепчущего моря, да луны над утесом, белком, зияющим в небе, да на плоском темном песке — мириады малюсеньких крабиков, торопливо разбегающихся в стороны от копыт Ренти, выбивающих быстрый равномерный ритм.

«Ренти! — шепнул ему Людо. — Ликор помог нам, потому что я родился в его Доме, а еще потому что он — Повелитель стад и гуртов, а я смотрел за ними всю свою жизнь, и потому что он не любит темноту. А стрела — серой стрелой он хотел убить тебя, но пустил белую, она задела тебя, и ты исцелился. Ты исцелен, Ренти! Ты больше не будешь хромать! И теперь мы сможем догнать Колесницу Солнца! Теперь нас ничто не остановит! Эти маленькие глупые крабики ничего нам не сделают! Смотри, вон конец пляжа!»

Людо с трудом поверил, что самое страшное из всех испытаний, которого он боялся больше всего, оказалось таким легким. Он был прав. Ренти уже проскакал половину пляжа и находился как раз посредине, скача так быстро, как еще никогда в жизни, даже когда был молодым… И вдруг справа от них, меж черных утесов, что-то сдвинулось.