642

Стряпуха.

Ковета — помост в избах, заменяющий кровати.

Мякина (Ред.).

Наглый, неприятный гость.

Поперечная дверь.

Искать.

Т. е. русского духу набрался; пахну́ть — веять и за́пах сравни со словами: дунуть и дух.

Дми — дуй, выдувай (Ред.).

Ток, видное место.

Ободок (Ред.).

Спит.

Ходенем.

В углу.

Большие куски грязи, земли.

Свадебном.

Место записи неизвестно. AT 301. Мотив рождения трех братьев-близнецов в разные периоды суток и соответственно этому нареченных развивается в довольно многих русских, украинских и белорусских сказках о трех царствах. Изредка сказки о Вечернем, Полуночном и Утреннем (Заревом) богатыря встречаются и в сборниках произведений устного творчества неславянских народов СССР, например, в сб.: Груз. ск., с. 15—19; Татарские народные сказки / Сост. Х. Ярмухаметова. Казань, 1970, с. 8—35; Башк. творч., III, № 7. «Старичок сам с ноготок, борода с локоток» — традиционная для восточнославянских сказок формула изображения демонического старичка-карлика. Обычно в сказках типа 301 братья (спутники) героя не вытаскивают его обратно на белый свет, как в данном варианте сюжета, но совершают предательство. Об образе богатыря Зорьки см.: Новиков, с. 53—56. Варианты в сносках Афанасьева: к именам героев Вечорка, Полуночка и Зорька (с. 242) — «Было у нее три сына: Вечер, Полночь и Заря»; к мотиву приготовления обеда Вечеркой (с. 242) — «на дворе было много всякого скота; вот он выбрал самого большого быка...»; к описанию старичка (с. 242) — «Старичок — сам в аршин, борода — семь аршин». Даны два варианта описания схватки Зорьки со старичком (с. 243). «Вариант 1: Зорька ухватил старика за́ бороду и до тех пор садил его об пол, пока совсем борода не оторвалась. Старичок с ноготок вырвался и убежал, а борода его осталась у богатыря в руках. Зорька взял ее, прибил к стене гвоздем и, как только братья с охоты пришли, стал им на ту бороду показывать: «Вот-де ваша головная боль! Угорели вы не от печки, а от этой бородки». Вариант 2: «Зорька раздвинул в полу две доски, просунул старичку бороду, защемил и давай его бить железным прутом. Тот рвался, рвался и ушел без бороды».

Место записи неизвестно. AT 301. Начало отчасти сходно со сказками типа AT 703 — «Снегурочка» (ср. текст № 34). Эпизоды рождения Ивашки Медведко и его «забав» с ребятами-сверстниками и изгнания, имеющие параллели во многих восточнославянских сказках о трех царствах, находят соответствие в сказках типа AT 650 А — «Юный силач» (ср. тексты № 143, 150, 152). Разновидность сюжета «Три царства», в которой спутниками героя-силача (сына медведя) являются фантастические исполины (Усыня, Горыня, Дубыня или подобные им) отмечена в AT особо под номером 301 В. Варианты этой разновидности типа 301 записывались во всех частях света, встречаются в сборниках сказок многих народов СССР и составляют около половины опубликованных восточнославянских сказок о трех царствах. В настоящем варианте, как и в следующем (текст № 142), а также в нескольких других опубликованных вариантах богатыри сталкиваются не со старичком-карликом, а с бабой-ягой, герою помогают победить ее дочери-невесты. Об образах чудесных встречных великанов см.: Новиков, с. 146—152. В сносках Афанасьев указал варианты: вместо «за ягодами» (с. 244) — «за грибами»; вместо имени Ивашко-Медведко (с. 245) — «Максим семи аршин». К словам «богатырь дубье верстает» (с. 245) дан вариант: «Богатырь в лесу работает: возьмется за ель — тотчас с корнями вон, за сосну — и ту выдернет». К имени Дубынюшка дан вариант (с. 245): «Лесиня-богатырь (от слова лес) или Еленя-богатырь (от слова ель)». После слов: «Ну, пойдем; я товарищам рад» (с. 245) указан вариант предыдущих эпизодов сказки: «Растет Ивашко не по годам, а по часам, ест по целой квашне на день; не донялся тем, что по целой квашне съедал, и стал говорить старику со старухою: «Вы мне больше не кормильцы; пойду по дорогам гулять». — «Что ты, дитятко! Живи с нами». — «Нет, коли с вами жить, надо мной смеяться будут: в лесу-де родился, пням богу молился!» Сковал себе палицу в девяносто пуд, подбросил ее высоко вверх и подставил свой лоб; палица упала — чуть-чуть погнулась. «Годится!» — сказал Ивашко, взял эту палицу и пошел — куда сам знал. Идет он путем-дорогою и видит: в некотором царстве, в чужой стороне против неба на земле, один богатырь горох веет. «Бог помочь, богатырь Горошник!» — «Спасибо, Ивашко-Медведко!» — «Нечто пособить тебе?» — «Пожалуй, пособи!» Ивашко начал горох веять, бросит одну горсть — сделается четверть, бросит другую горсть — две четверти; живо весь горох перевеял. Спрашивает его богатырь Горошник: «Возьми меня с собой; я твоим меньшим братом буду». — «Ладно, и мне веселей с товарищем! Чем этаким богатырям дома сидеть, лучше по белу свету погулять, себя показать, людей посмотреть». Пошли вместе. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли — доходят до высокой горы, ту гору богатырь копает. «Здравствуй, богатырь Горник! Зачем гору копаешь?» — «От скуки. Нонче время мирное, воевать не с кем, делать нечего — хоть над горою потешиться!» «Что ж ты долго возишься? Аль пособить тебе?» — сказал Ивашко, схватил гору и разом с места сдвинул. «Пойдем лучше с нами!» Пошли трое. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли — пришли к озеру; на том озере богатырь усами рыбу ловит. «Здравствуй, Усыня-богатырь! Что делаешь?» — «От скуки рыбу ловлю». — «А много поймал?» — «Нет, братцы, еще и почину не сделал». — «Плохо твое дело, — сказал Ивашко. — Нечто пособить тебе?» Нагнул голову к озеру и давай тянуть воду; вытянул все озеро до́суха, вся рыба на дне оказалася: сколько хошь, руками бери! Просится Усыня-богатырь: «Возьми меня с собой!» — «Пойдем!» К словам «толкачом погоняет» (с. 246) вариант: «пестом упирает, помелом след заметает». После слов «отсек бабе-яге голову» (с. 247) указан вариант описания встречи Ивашки с ягой под землей: «Баба-яга теперь больна, в своей спальне сидит, а как проснется — станет с тобой бороться. Ступай на погреб, там есть две бочки пива: в одной пиво сильное, в другой бессильное; переставь их с места на место. Коли это сделаешь, твой верх будет». Ивашко переставил бочки. Вот проснулась баба-яга, увидала его и говорит: «Здравствуй, Ивашко-Медведко! Зачем сюда зашел?» — «В гости, баба-яга!» — «Ну пойдем пиво пить». Пошли на погреб; баба-яга пьет пиво бессильное, а Ивашко сильное. «Ну, Ивашко-Медведко, давай бороться». — «Давай, баба-яга!» Схватились они руками, ходили-ходили, Ивашко приподнял бабу-ягу и ударил так сильно, что насилу на́ ноги встала. «Пойдем, еще пива выпьем!» Припали к бочкам: баба-яга пьет пиво бессильное, а Ивашко сильное. Стали бороться, Ивашко опять поборол бабу-ягу, снова бросилась баба-яга пить пиво, припала к бессильной бочке, а Ивашко подкрепил себя из сильной бочки, и когда стали бороться — так хватил бабу-ягу, что она тут же упала мертвая».

Т. е. вверх.

Часть, кусок (Ред.).

Ковш (Ред.).

Место записи неизвестно. AT 301. Вступительному эпизоду чудесного рождения героя и эпизоды его «забав» и изгнания соответствует, как и в предыдущем тексте, сюжетный тип 650 А — «Юный силач». Эпизоды боевой схватки героя с чудовищным противником, во время которой девушка меняет местами сосуды с водой, прибавляющей силу, и с водой, убавляющей силу, часто встречаются в восточнославянских вариантах сюжета о трех царствах. В нашем варианте последняя часть сюжета изложена схематично.

Внук.

Записано в Ржевском уезде Тверской губ. священником С. Разумовским. AT 650 А (Юный силач). Заключающий текст эпизод встречи героя с Горыней-богатырем сближается с сюжетом о трех царствах (AT 301). Сюжет типа 650 А бытует в разных частях света. Русских вариантов — 42, украинских — 22, белорусских — 13. С этим сюжетом связаны некоторые эпизоды англосаксонской эпической поэмы «Беовульф», дошедшей в рукописи X столетия. Исследования: Panzer F. Beowulf. Studien zur germanischen Sagengeschichte. München, 1910; Wesselski, S. 247—249. Старейшая русская литературная обработка «Сказки о Иване-медвежьем ушке» (контаминация с сюжетом о трех царствах) относится к XVIII в.: Погудка.., I, № 10, с. 37—47. В фольклоре восточнославянских народов сюжет о юном силаче чаще всего соединяется с сюжетами или отдельными мотивами сюжетов о глупом черте (см. тексты № 150, 152) или о трех царствах, нередко имеет антипоповскую или антибарскую социальную заостренность. В данном варианте характерны для русской сказочной традиции эпизоды проявления героем необычайной силы во время игры с ребятами, при корчевке леса и заготовке дров (запрягает в телегу медведей). В более полных вариантах сюжета, в которых он получает самостоятельную разработку, повествуется также о подвигах юного силача после его изгнания.