Все произошло в последнюю минуту, потому что с горизонта уже налетал смерч. Он имел вид спиралеобразного вращающегося облака, он с ревом крутился над лесом и ломал деревья, как спички.

– Держись крепче! – крикнул Муми-тролль. Все что есть сил ухватились за оборки платья и для верности связались хвостами. И вот смерч налетел! В мгновение ока их поглотила ревущая, клубящаяся тьма. Платье Хемуля взмыло ввысь и со страшной быстротой понеслось на восток. Немного погодя его уже никто не мог бы увидеть.

В сумерки смерч выдохся и завязался узелком на самом себе.

Воздушный шар плавно снизился и застрял в кроне дерева. Шесть ошалелых путешественников медленно расползлись по веткам и долго сидели, приходя в себя. Наконец Муми-тролль произнес:

– Мы целы или мне только так кажется?

– Я цел, – ответил Хемуль. – И я раз и навсегда заявляю, что отказываюсь участвовать во всех ваших штуках. Если вам охота бузить, бузите без меня.

– Мое зеркальце цело, – сказала фрекен Снорк.

– И шляпа с гармошкой тоже, – сказал Снусмумрик.

– А мою тетрадь унесло, – мрачно сообщил Снорк. – Ту самую, в которой записано, как спасаться от комет. Как же мы без нее?

– Где Снифф? – тревожно спросил Муми-тролль.

– Я здесь! – пропищал из мрака тоненький голосок. – Если только это я, а не какая-нибудь дрянь, подхваченная смерчем…

– Уж как не ты, – сердито сказал Хемуль. – Попробуй от тебя избавься! А теперь меня интересует вопрос, могу ли я получить обратно свое платье.

– Пожалуйста, и спасибо за выручку, – сказал Снорк.

Ворча себе что-то под нос, Хемуль через голову натянул платье.

– Терпеть не могу мятых оборок, – сказал он.

Должно быть, сразу после этого они заснули. А проснулись они лишь на другой день в двенадцать утра.

День седьмого октября был очень тихий и жаркий. Муми-тролль широко зевнул и вдруг громко эахлопнул пасть. Глаза у него сделались совсем круглые и пустые.

– Сегодня, – сказал он.

– Комета, – прошептал Снифф.

Казалось, она заполнила собой все небо и сверкала так ярко, что на нее было боязно взглянуть. Озаренный ее дрожащим светом, лес стоял затаив дыхание и ждал.

Муравьи заползли в муравейники, птицы попрятались в гнезда, каждая букашка нашла себе норку, ища спасения от кометы.

– Который час? – спросил Муми-тролль.

– Десять минут первого, – ответил Снорк. Больше никто ничего не сказал. Они слезли с дерева и пошли прямо на запад. Хемуль шел и без конца брюзжал то из-за погибшего альбома с марками, то из-за помятого платья.

– Заткнись, – сказал Снорк. – Сегодня у нас есть заботы поважнее.

– Как по-твоему, она не опередит нас? – шепотом спросила фрекен Снорк.

– Нет, нет, – ответил Муми-тролль. – Не беспокойся.

Но он не смел поднять на нее глаз. Лес был тут зеленый и цветущий – саранча облетела стороной эти края. Местность понемногу понижалась, вокруг было полно синих полевых цветов.

– Хочешь цветок за ухо? – спросил Муми-тролль.

– Ой нет! – ответила фрекен Снорк. – Я вся как на иголках, где уж тут думать об украшениях.

В это мгновение до них донесся вопль Сниффа, который бежал впереди всех.

– Опять, наверное, какая-нибудь буза, – проворчал Хемуль.

– Эй! Гей! – кричал Снифф. – Скорее сюда! Бегом!

Он сунул лапы в рот и пронзительно засвистел. Муми-тролль пулей бросился к нему.

Но что это? Он принюхался. В нос ему пахнул приятный запах свежевыпеченных булок. Лес поредел – и Муми-тролль стал на месте как вкопанный.

Внизу под ним лежала родная долина. А посреди стоял их голубой дом – такой же голубой, такой же тихий и уютный, как и в тот день, когда он покидал его. А в доме его мама тихо-мирно пекла булки и пряники.

– Ведь я же говорил, что все будет хорошо! – сказал Муми-тролль.

– А вон ваш новый мост! – воскликнула фрекен Снорк. – А вон дерево, про которое ты мне говорил. Ах, какой чудесный у вас дом!

– Еще бы! – гордо сказал Муми-тролль. И они начали спускаться в долину, голодные и полные ожидания.

Муми-мама стояла на кухне и украшала большой торт светло-желтыми сбитыми сливками и райскими грушами. На стенках торта красовалась надпись из шоколада: «Моему милому Муми-троллю», а на самой верхушке сияла сахарная звезда.

Муми-мама тихонько насвистывала про себя и нет нет да и выглядывала в окошко.

Муми-папа беспокойно прохаживался из комнаты в комнату и без конца мешал.

– Им давно бы пора быть здесь, – говорил он. – Уже половина второго.

– Будут, будут, – успокаивала его Муми-мама. – Подержи-ка вот, я переставлю торт. Блюдечко вылижет Снифф, он это любит.

– Только бы он вернулся, – сказал Муми-папа и вздохнул.

В эту минуту вошел Ондатр и сел на ларь для дров.

– Ну, как обстоят дела с кометой? – спросил Муми-папа.

– Она приближается, – сказал Ондатр. – Дети земные могут сетовать и страшиться, философ – никогда!

– Не хочешь пряничка? – спросила Муми-мамкаа.

– Мм… пожалуй, можно штучку, – согласился Ондатр и, съев восемь, проговорил: – Кажется, вон там по склону прошел Муми-тролль в весьма пестрой компании.

– Муми-тролль? – вскрикнула Муми-мама. – Что же ты мне сразу не сказал!

И она бросилась на веранду, а с веранды в сад.

А они уже бежали по мосту! Сперва ее любимый сын, потом Снифф, а за ними куча незнакомого народу.

Муми-тролль бросился в материнские объятия.

– Родной мой Муми-сын! – сказала Муми-мама. – Я так тебя ждала!

– А я дрался! – восхищенно заговорил Муми-тролль. – С ядовитым кустом, и я победил! Руки у него так и отлетали – раз-раз! – и под конец остался один пенек!

– И откуда только смелость взялась! – сказала мама. – А кто эта маленькая девочка?

– Это сестра Снорка, – ответил Муми-тролль. – Поклонись папе и маме, фрекен Снорк!. Это ее я спасал от ядовитого куста! А это мой лучший друг Снусмумрик. А это Хемуль. Он собирает почтовые марки.

– В самом деле? – любезно отозвался Муми-папа. – Ну-ну, в молодости я тоже собирал марки. Очень интересное хобби.

– У меня это не хобби, а профессия, – прошипел Хемуль. Он плохо выспался.

– Тогда я должен показать вам целый альбом, который принесло вчера ветром, – сказал Муми-папа.

– Альбом с марками? – оживился Хемуль. – Принесло ветром?

– Да, да, – подтвердила Муми-мама. – Я выставляла тесто, чтобы оно поднялось, а утром гляжу – в нем полно каких-то противных липких бумажек.

– «Противных липких бумажек»! – воскликнул Хемуль. – Они целы? Где они? Надеюсь, вы не выбросили их?

Муми-мама указала на перила веранды. Там аккуратно просушивался целехонький альбом с марками.

Хемуль издал радостный вопль и бросился на веранду.

– Во как запрыгал, – сказал Снорк. – Небось не запрыгает так и от самой кометы.

– Ах да, комета…– озабоченно сказала Муми-мама. – Ондатр рассчитал, что она упадет вечером прямо в наш огород. Так что я не стала пропалывать его.

– Предлагаю провести по этому поводу собрание, – вылез Снорк. – И, пожалуй, лучше в помещении, если хозяева не возражают.

– Конечно! Само собой разумеется! – сказал Муми-папа. – Входите, пожалуйста! Все наше – ваше!

– Вы, надеюсь, не откажетесь от пряников? – сказала Муми-мама, расставляя на столе новый кофейный сервиз с розами и лилиями. – Ах, милые дети, как хорошо, что вы вернулись домой!

– А вы получили телеграмму от домового? – спросил Снифф.

– Да, – ответил Муми-папа. – Только буквы в ней стояли как попало, и все больше восклицательные знаки. Домовой, как видно, нервничал, и ему было не до грамматики.

– Кофе подан! – крикнула в окно Муми-мама.

Но Хемуль только проворчал в ответ, что ему некогда: он разбирает свои почтовые марки.

– Итак, – сказал Снорк, – приступим к делу. К сожалению, я утратил свою тетрадь, где записаны правила спасения от комет. Но если спокойно обдумать вопрос, станет совершенно ясно, что пункт первый правил гласит: найти хорошее место, где можно спрятаться.

– Зачем же начинать все сначала? – сказала сестра. – Разве мы не договорились спрятаться в гроте Муми-тролля?

– И взять с собой все драгоценности! – крикнул Снифф, крепко сжимая в лапах золотой кинжал. – Кстати сказать, грот мой.

– Что вы говорите! – воскликнула Муми-мама. – У вас есть грот?

Тут Муми-тролль и Снифф пустились наперебой рассказывать о том, как они нашли грот, какой он мировой и как хорошо в нем можно спрятаться. Они старались переговорить друг друга, и Снифф опрокинул на скатерть чашку с кофе.

– Ай-яй-яй, – сказала Муми-мама. – Впрочем, не все ли равно, раз Земля-то погибнет. Садись на коврик и вылизывый блюдечко из-под торта, дружок. Оно на столике для мытья посуды.

– Пункт второй, – сказал Снорк. – Разделение труда. Надо как можно скорее отнести в грот ценные вещи: ведь уже три часа. Мы с сестрой позаботимся о постельном белье.