Страшила рисковал скатиться с крыши и упасть вниз, но Тип успел подхватить его.

Последним пришёл Железный Дровосек. Он срубил во дворе четыре огромных раскидистых листа с огромной пальмы — она была гордостью жителей Изумрудного города.

— Боже мой, дорогой Ник! — воскликнул Страшила, как только заметил, что сделал его друг. — Вы повинны в тягчайшем преступлении, которое когда-либо совершалось в Изумрудном городе. Если мне не изменяет память, того, кто срубит листья с королевской пальмы, должны семь раз казнить и после этого отправить в пожизненное заключение.

— Это неосуществимо сейчас, — ответил Железный Дровосек. — Но угроза подобного наказания может стать ещё одной причиной, почему нам, особенно мне, необходимо исчезнуть отсюда. А теперь давайте-ка посмотрим, что вам удалось найти для моей работы.

Друзья с сомнением осмотрели множество разнообразных вещей, скопившихся на крыше. Наконец Страшила покачал головой и произнес:

— Хорошо, если нашему другу Нику из кучи этого хлама удастся всё же соорудить вещь, которая полетит по воздуху и вызволит нас из беды. Если это случится, я скажу ему, что он ещё более славный механик, чем я подозревал.

Поначалу казалось, что Железный Дровосек не уверен в своих силах. Лишь энергично потерев свой лоб кусочком замши, он приступил к делу.

— Первое, что требуется для любой машины, — сказал он, — это корпус. Он должен быть достаточно большим, чтобы вместить всю нашу компанию. Самая большая вещь, какая у нас есть, — это диван. Его мы и приспособим под корпус. Однако если машина чуть-чуть накренится в полёте, мы соскользнём с дивана и упадём на землю.

— А почему бы не использовать два дивана? — спросил Тип. — Точно такой же диван стоит внизу.

— Очень дельное предложение! — воскликнул Железный Дровосек. — Давайте его сюда.

Типу и лошади с большим трудом удалось доставить на крышу ещё один диван. Когда оба дивана сдвинули вместе, их спинки и подлокотники образовали настоящий защитный вал. Он окружал сиденье со всех сторон.

— Превосходно! — вскричал Страшила. — В этом уютном гнезде можно чувствовать себя совершенно спокойно.

Диваны были крепко привязаны друг к другу верёвками и канатами. Затем Ник Лесоруб привязал к одному из концов ложа оленью голову.

— Она будет указывать, где у этой вещи перёд, — сказал он, очень довольный своей мыслью. — Если подойти серьёзно, «Оленя» можно считать носовым украшением или даже головой вещи. А большущие пальмовые листья, ради которых я семь раз подвергал свою жизнь смертельной опасности, послужат нам крыльями.

— Они достаточно прочны? — спросил мальчик.

— Это самое прочное из того, что мы смогли достать, — ответил Железный Дровосек. — Хотя они не очень подходят к корпусу вещи, не будем слишком привередливы.

Он привязал с каждой стороны корпуса по два пальмовых листа.

Восхищённый Жук-кувыркун произнёс:

— Вещь практически готова! Осталось лишь оживить её!

— Минуточку! — воскликнул Джек. — Вы что же, не собираетесь использовать мою метлу?

— Интересно, для чего? — спросил Страшила.

— Её можно привязать к заднему концу, и получится хвост, — объяснил Тыквоголовик. — Согласитесь, нельзя считать вещь готовой без хвоста.

— Хм! — кашлянул Дровосек. — Не вижу никакой пользы от хвоста. Зачем нам копировать животное, рыбу или птицу? Нам нужна просто вещь, которая понесёт нас по воздуху.

— Но после того, как вещь оживят, она сможет использовать хвост, чтобы управлять им, как рулём, — предложил Страшила. — Она полетит по воздуху, как птица. А я заметил, что все птицы имеют хвост. Когда они летят, то используют его для рулевого управления.

— Очень хорошо! — согласился Ник. — Тогда метла станет хвостом. — И он крепко привязал её к заднему концу корпуса.

Тип достал из кармана перечницу.

— Вещь получилась очень большой, — произнёс он озабоченно. — Не уверен, хватит ли порошка, чтобы оживить её целиком. Но я сделаю всё возможное.

— Сыпь больше на крылья, — посоветовал Ник Лесоруб. — Они должны стать как можно сильнее.

— Да не забудь про голову! — вскричал Жук-кувыркун.

— И про хвост! — добавил Тыквоголовый Джек.

— Успокойтесь, — нервно произнёс Тип. — Дайте мне возможность поработать с волшебным веществом без помех.

Он начал аккуратно посыпать вещь чудесным порошком. Сначала тонким слоем порошка были покрыты все четыре крыла. Затем ещё более тонкий слой лёг на диван и метлу.

— Голова! Голова! Умоляю вас, не забудьте про голову! — волновался Жук-кувыркун.

— Осталось совсем немного порошка, — объявил Тип, заглянув в коробку. — Сдаётся мне, важнее оживить ноги, чем голову.

— Неверно, — решил Страшила, — у всего должна быть голова, чтобы управлять остальными частями тела. А поскольку это создание должно летать, а не ходить, то не так уж и важно, оживут его ноги или нет.

Тип изменил своё намерение и остатки порошка высыпал на оленью голову.

— А сейчас тихо, — сказал он, — я буду колдовать.

Мальчик хранил в голове магические слова и знаки старой Момби. Кроме того, его ободрял успешный опыт с оживлением деревянной лошади. Поэтому Тип без колебаний произнёс три магических слова, сопровождая каждое особыми жестами рук.

Это была пышная и впечатляющая церемония. Едва она завершилась, вещь затряслась всей своей огромной массой. Гамп издал пронзительный крик, что присуще этому виду животных. Затем неистово захлопали все четыре крыла.

Тип успел зацепиться за печную трубу, иначе он упал бы с крыши от ужасного ветра, вызванного хлопками крыльев. Страшила, будучи очень лёгким, взмыл в воздух и полетел, Типу еле удалось ухватить его за ногу. Плоский Жук-кувыркун, едва возвышавшийся над поверхностью крыши, легко избежал опасности. Вес Железного Дровосека позволял ему прочно стоять при любом ветре. Обхватив обеими руками Тыквоголового Джека, он уберёг его от нападения. Козлы же перевернулись на спину и беспомощно болтали ногами в воздухе.

Пока все приходили в себя, Гамп медленно отделился от крыши и взмыл в воздух.

— Куда? Назад! — закричал Тип испуганно. Одной рукой он цеплялся за трубу, другой удерживал Страшилу. — Немедленно назад, я тебе приказываю!

И тут стала очевидной мудрость Страшилы, решившего вместо ног оживить голову Вещи. Уже находясь высоко в воздухе, Гамп услышал команду Типа и повернул голову. Он стал кружиться над крышей, не теряя её из виду.

— Назад! — снова закричал мальчик.

Гамп повиновался. Медленно и изящно махая крыльями, он приземлился на крышу и затих.

— Да, — произнёс Гамп писклявым голосом, который никак не вязался с внушительными размерами его туловища, — это было самое яркое впечатление в моей жизни. Последнее, что я отчётливо помню, — это прогулка по лесу и громкий звук выстрела. Возможно, какой-то охотник застрелил меня тогда, что означало мой конец. И вдруг я здесь, и снова живой. С четырьмя чудовищными крыльями и телом, которое, осмелюсь заметить, если его приделать к любому уважающему себя животному или птице, заставит их зарыдать от стыда. Что всё это значит? Я болван или чудовище? — Говоря всё это, Гамп смешно затряс своей бородой.

— Пока что вы вещь, — ответил Тип, — с головой болвана. Мы построили и оживили вас с тем, чтобы вы перенесли нас по воздуху туда, куда мы пожелаем.

— Что ж, чудесно, — вздохнула вещь. — Раз я не болван, у меня не может быть дурацкой гордости и независимости духа. Поэтому я могу стать кем угодно, в том числе и вашим слугой. Остаётся утешаться тем, что я не кажусь себе достаточно прочным. Поэтому навряд ли я долго проживу в рабстве.

— Не говорите так, прошу вас! — вскричал Железный Дровосек, чьё великодушное сердце было потрясено этой печальной речью. — Вы плохо себя чувствуете сегодня?

— Видите ли, — сказал Гамп, — это мой первый день в новом качестве. Поэтому я не могу сказать, как я себя чувствую. — И он помахал хвостом-метлой с задумчивым видом.

— Ну-ну! — успокоил его Страшила. — Постарайтесь быть более жизнерадостным и принимать жизнь такой, как она есть. А мы будем добрыми хозяевами и постараемся сделать ваше существование как можно приятней. Вы не откажетесь перенести нас по воздуху, куда мы пожелаем?

— Нет, конечно, — отвечал Гамп, — я вообще предпочитаю летать по воздуху. Потому что, путешествуй я по земле, я могу столкнуться с кем-нибудь из представителей своей породы. Это приведёт меня в ужасное замешательство!

— Да, вас можно понять, — посочувствовал ему Дровосек.

— Кроме того, — продолжал Гамп, — внимательно рассмотрев вас, мои хозяева, я нахожу, что вы созданы ненамного искуснее, чем я.