— Постой! — возразил Том. — Моих братьев похитили, куда же он их дел?

— Могу только сказать, что они взлетели в небо, — сказала корова, поднимая большие карие глаза вверх. — На каком-то весьма хитроумном устройстве.

— На весьма хитроумном устройстве, — повторил Том. — Вот оно как! Идем, ворон, мы отведем ее на ярмарку, как ты и предлагаешь. Разберемся, что происходит, а Беляночка нам поможет.

Ворон вспорхнул с его плеча и стал кружиться над ними.

— Хорошо, идем с нами, старушка Беляночка, прогуляемся.

Том подошел к корове, нашарил в траве веревку и потянул. При этом корова очень по-коровьи замычала «Му-у-у-у» и засеменила вперед. Она ткнулась мокрым носом прямо в нос Тому, и они долго смотрели друг другу в глаза. А потом корова дружелюбно лизнула Тома.

— Ой, — сказал Том.

— Рада познакомиться, — сказала корова.

Том набросил корове на спину свой зимний плащ.

— Беляночка, Беляночка, хорошая коровка, — приговаривал он.

Корова казалась Тому огромным страшным зверем, но он готов был признать, что морда у нее очень приятная.

Том никогда не бывал на ярмарках, однако часто слышал о них от старших братьев. На ярмарках было интереснее, чем просто на рынке, — там было много народу, шума и музыки. Братья рассказывали о людях, работающих на ярмарках. Они говорили, что этим людям не всегда можно доверять, что среди них полно карманников, жуликов и мошенников всякого рода и что на ярмарке главное не зевать. Кто такие жулики, Том знал хорошо и понимал: нужно держать ухо востро. Почему-то он был уверен, что его очень легко обжулить, ведь он еще маленький.

День был теплый, и было очень приятно шагать по солнышку, глядя на весенние цветочки. «Жить жизнью сказочного героя и бродить вот так по дорогам — одно удовольствие, — подумал Том, — если не вспоминать о зловещих незнакомцах и летучих устройствах».

Ярмарку они сначала услышали, а уже потом увидели. До них донеслись далекие звуки веселой шарманки. Том то и дело похлопывал Беляночку по бокам, чтобы она шла побыстрее.

— Шагай-шагай, старушка, — сказал он. — Только, пожалуйста, когда мы придем на ярмарку, не надо разговаривать на человечьем языке.

— Понятно, — вздохнула корова.

Том уловил сильный запах жареного лука и тут же, на ближайшем поле, увидел ярмарку. Там стояли яркие шатры — красные, голубые, желтые. В послеполуденном свете трепетали флажки. Музыканты наигрывали веселые мелодии. Кругом толпились веселые люди, веселые дети плясали вокруг площадок с веселыми акробатами, а также веселых качелей, горок, кривых зеркал и всяческих веселых аттракционов. Ворон улетел искать скотный ряд, а Том бродил себе вместе с коровой от аттракциона к аттракциону.

Ворон вернулся и сел Тому на плечо.

— Нашел скотный ряд, — шепнул он. — В шатре на том конце ярмарки.

Беляночка понурилась и водила копытом по земле.

— Что случилось, Беляночка? — спросил Том.

Корова печально взглянула на него и еле слышно проговорила:

— Когда продашь меня, отнеси деньги в Убогий Крестьянский Домишко. Он обозначен на карте. У тебя есть карта?

— Есть, — ответил Том.

— Не забудь, Убогий Крестьянский Домишко. Туда должен был вернуться Джек. — И корова подмигнула ему.

— Ага, — сказал Том. — Только больше не разговаривай.

Они отправились в скотный ряд; над входом в шатер эльфийской ленточкой был привязан конверт. На нем значилось «Джеку Верное Сердце, эсквайру». Том открыл конверт и вытащил пергаментное письмо.

Соглашайтесь на предложение человека в зеленом.

Берите все, что он Вам предложит.

Том сунул письмо в карман.

— Поступлю так, как должен был поступить Джек, — решил он.

Ворон остался ждать снаружи, а Том ввел Беляночку в шатер. Земля была устлана соломой, а вдоль стен стояли люди в крестьянской одежде. Стоило Тому с коровой войти, как люди в шатре словно ожили. Похоже, эти крестьяне только и дожидались, когда же появятся Том с Беляночкой. Они столпились кругом и принялись нахваливать Беляночку. Они ее разглядывали, охлопывали и говорили всякие приятные слова.

— Славное животное, — сказал один.

— В жизни не видел коровы лучше, — сказал другой.

— За такую целого мешка золота не жалко, — сказал третий, поглаживая ее по боку.

Корова недоуменно оглядела их и покачала головой. Один из крестьян протянул Тому большой полотняный мешок. Мешок позвякивал.

— Этого хватит? — спросил крестьянин. — Здесь сотня золотых соверенов!

Корова замычала.

— Я дам две сотни! — сказал краснолицый человек с соломинкой во рту и в начищенных кожаных гетрах.

— Даю триста! — воскликнул кто-то еще. — Но ни совереном больше!

Столько денег за корову? Нет, в этом определенно было что-то странное и невероятное.

Тут вперед выступил еще один человек. На нем был зеленый сюртук, панталоны цвета апрельского луга и высокий изумрудный цилиндр. Лицо у него было приветливое и румяное. Он улыбнулся Тому.

— Предлагаю тебе вот это, — сказал он тихо-тихо и протянул Тому ладонь.

Том поглядел на нее и увидел развернутый зеленый бумажный кулечек и пять бурых сухих бобов.

— Бобы, — сказал Том. — Но ведь они не слишком дорого стоят, правда?

— О, это не простые бобы, — ответил человек в зеленом.

Крестьяне дружно захохотали.

— Ну такие непростые, просто с ума сойти! — произнес один из них, согнувшись от смеха.

— Это совсем не простые бобы, — прошептал человек в зеленом. — Они волшебные.

— Волшебные? — От неожиданности Том произнес это слово очень громко.

— Ш-ш! Да-да, волшебные! — ответил человек.

Крестьяне снова расхохотались, а корова глуховато замычала: «Му-у-у-у».

Человек с мешком соверенов позвенел деньгами у Тома под носом.

— Последний раз предлагаю! — закричал он.

Человек в зеленом…

— Я беру… бобы, — проговорил Том.

В шатре раздался дружный гогот; крестьяне едва не плакали от смеха.

— Ну и влетит тебе, парнишка, — сказал один из них.

Человек в зеленом взял у Тома веревку и нежно почесал Беляночку за ухом.

— Вот, бери, — сказал он и вручил Тому кулек с бобами. — Посади их лунной ночью — и увидишь настоящее волшебство. Они стоят дороже всех золотых соверенов на свете, — добавил он.

Том сунул кулечек с бобами в карман. Потом погладил Беляночку по боку.

— Пока, старушка Беляночка, — сказал он. — Я буду по тебе скучать.

Он успел полюбить это милое животное.

— Пока, Том, — шепнула в ответ корова, а потом подмигнула ему.

Человек в зеленом отдал Тому зимний плащ, а потом вывел корову из шатра. Том вышел следом. Корова обернулась и печально замычала на прощание.

— Не забудь! — сказал человек в зеленом. — Сажать бобы можно только ночью! — И он ушел, уводя за собой Беляночку.

Ворон спорхнул с шалаша.

— Надеюсь, ты выгодно продал ее, — сказал он.

— Вообще-то да, — ответил Том.

Они вернулись к воротам, не обращая внимания на шум и веселье ярмарки. Солнце уже клонилось к закату.

— Нужно добраться до Убогого Крестьянского Домишка, пока совсем не стемнело, — сказал Том. — Беляночка сказала, что как только мы ее продадим, надо сразу идти туда.

Том вытащил из заплечного мешка карту Страны Сказок. Неподалеку на дороге действительно был обозначен Убогий Домишко.

Тому было жалко оставлять позади огни и музыку ярмарки, но пора было идти. Он зашагал по дороге к закату. Он забирался на холмы и спускался в низины. Он шел и шел и в конце концов подошел к дремучему лесу, где ухали совы. Ворон с довольным видом покачивался у Тома на плече. Вид у Тома был не такой довольный: уже стемнело. В голову приходили разные мысли о том, что за твари притаились в этом лесу, поджидая неосторожных путников. Сколько раз его братьям приходилось в своих сказках встречаться в лесу со свирепыми волками, а то и с кем похуже? Слушать подобные рассказы в уютной кухне у очага — одно дело, а вспоминать их сейчас, посреди дремучего леса, — совсем другое. Том нащупал рукоять гномьего меча и немного успокоился. Он достал меч из ножен, и клинок засверкал, как серебро, отражая скудный свет, словно маячок в вечернем лесу.

Том вспомнил о волшебных бобах. Он остановился и вытащил из кармана рубашки зеленый кулек, развернул его и поглядел на бобы. Неужели они и вправду волшебные?

Ворон тоже поглядел на бобы.

— Что это? — поинтересовался он.

— Это волшебные бобы, я получил их за корову, — сказал Том.

— То есть денег ты не выручил, — сказал ворон.

— Да, — сказал Том.

— Э-э… понятно, — сказал ворон.