— Нет, нет, не надо! — прервал его Грифон испуганно. — Давай сначала приключения! А то объяснениям конца не будет, я это знаю, ученый, слава богу!

И вот Алиса принялась рассказывать обо всем, что с ней приключилось с тех пор, как она впервые увидела Белого Кролика.

Сначала она чуточку робела — уж очень близко к ней подсели оба чудища и уж очень широко они разинули глаза, а главное, рты; но постепенно она увлеклась своим рассказом и совершенно перестала бояться.

Слушали они ее, надо отдать справедливость, затаив дыхание, и только когда она добралась до того места, где читала Синему Червяку стихи и все перепутала. Деликатес шумно вздохнул и сказал:

— Да, это очень странно!

— Очень близко к дальше ехать некуда! — сказал и Грифон.

— Все стихи шиворот-навыворот! — задумчиво произнес Деликатес. — Любопытно было бы послушать еще что-нибудь в этом роде. Вели ей прочесть, любезный друг! — обратился он к Грифону, словно был уверен, что тот имеет полное право приказывать Алисе.

— Вот что: встань и продекламируй: «Завтра, завтра, не сегодня — так ленивцы говорят!» — распорядился Грифон.

«Ой, они меня прямо затыркали! — подумала Алиса. — Каждый распоряжается, каждый вызывает отвечать уроки! Хуже, чем в школе! Честное слово!»

Тем не менее она послушно встала и начала читать. Вот только в голове у нее все еще звучала Раковая Кадриль, и потому образовалась такая каша из Раков, Улиток и прочего, что бедняжка сама плохо понимала, что говорит, и стихи получились опять ни на что не похожие:

— Да-а, это совсем не похоже на то, что я учил, когда я был дитятею!

— сказал Грифон.

— Я лично вообще впервые слышу подобную чушь, — сказал Деликатес. — Тут у меня нет никаких сомнений!

Алиса молчала; она села, закрыла лицо руками и в отчаянии думала: неужели никогда не вернется нормальная жизнь?.. ?

— Весьма желательно, чтобы она нам все это объяснила и растолковала!

— сказал Рыбный Деликатес.

— Да что ты, что ты! Она не сумеет! — опять всполошился Грифон. — Пусть лучше еще что-нибудь прочитает!

— Нет, любезный друг, пусть объяснит хотя бы про нос и про носки! — не уступал Деликатес. — Откуда у Рака взялся нос? И тем более носки! И как в таких условиях он может носом вывернуть носки?

— Да это не те носки, — беспомощно пролепетала Алиса. Объяснять было ей довольно трудно, потому что она сама абсолютно ничего не понимала. — Это, наверно, как когда танцуют, выворачивают носки по первой позиции!

Бедняжка была в полной растерянности. Грифон, видимо, сжалился над ней.

— Ладно, возьмем что-нибудь попроще, — великодушно предложил он. — Ну хоть про Козлика сможешь прочесть?

Алиса, хотя и не сомневалась, что опять ничего хорошего не выйдет, не посмела отказаться и дрожащим голосом начала:

— Слушай, дитя, какой смысл произносить всю эту чепуху, — проворчал Рыбный Деликатес, — если ты даже ничего не можешь толком объяснить? Это что-то неслыханное!

— Да, тяжедый случай, — поддержал друга Грифон. — Лучше прекратим!

И Алиса, надо сказать, очень обрадовалась.

— Не пройти ли нам вторую фигуру Раковой Кадрили? — предложил Грифон. — Или ты, может быть, предпочитаешь, чтобы Деликатес спел тебе еще песенку?

— Да, песенку, конечно, песенку! Дяденька Деликатес, будьте так добры! — закричала Алиса с таким энтузиазмом, что Грифон даже немного обиделся.

— Гм! Ну что ж, как угодно, — проворчал он. — О вкусах не спорят! Спой ей «РЫБАЦКУЮ УХУ», старик!

Рыбный Деликатес испустил тяжелый вздох и голосом, прерывающимся от рыданий, запел:

— Припев два раза! — крикнул Грифон, и Деликатес начал было повторять припев, как вдруг издали донесся крик:

— Суд идет!

— Бежим! — завопил Грифон и, схватив Алису за руку, помчался со всех ног, не дожидаясь окончания песни.

— Какой суд? — спросила Алиса, задыхаясь от бега. Но Грифон только повторил, «Бежим!» — и помчался еще быстрей, и лишь легкий ветерок приносил к ним замиравшие в отдалении душераздирающие слова:

Когда Алиса с Грифоном прибежали. Король и Королева уже сидели на троне, а кругом собралась огромная толпа: пичужки, зверюшки всех пород, не говоря уже о картах всех мастей. Перед судейским троном стоял в цепях под охраной двух солдат — один справа, другой — слева — Червонный Валет.

По правую руку от Короля находился Белый Кролик, с трубой в одной лапке и пергаментным свитком в другой.

А в самом центре судебного зала стоял стол, а на нем красовалось большое блюдо с пирожками, н вид у них был такой аппетитный, что у Алисы прямо слюнки потекли. «Хорошо бы, суд уже кончился и позвали к столу!» — подумала она.

Но так как, судя по всему, до этого было еще далеко, она, чтобы скоротать время, стала рассматривать все окружающее. Хотя Алиса раньше никогда не бывала в суде, она устала про суд в книжках, и ей было очень приятно отметить, что она знает, как тут все — или почти все — называется.

«Вот это судья, — сказала она про себя. — Кто в большом парике, тот и судья».

??? Между прочим, в Англии судьи до сих пор носят парики, хотя лягушки, караси и лакеи уже давно их не носят (а может быть, и никогда не носили). Спросите, зачем носят? По-моему, для важности. Судьей, кстати, был сам Король, и так как на парик ему пришлось надеть корону, он очень стеснялся — такой наряд был ему явно не к лицу.

«А вот эти двенадцать тварюшек (она не могла найти другого слова — ведь там были и птички и зверьки) — это, наверное, пристяжные… нет, присяжные!»

Алиса не без гордости раза два-три повторила это слово. «Вряд ли много найдется девочек в моем возрасте, а то и старше, — подумала она, — которые слыхали такое слово и знают, что оно значит».

??? Если вы не будете путать присяжных (заседателей) и пристяжных (лошадей), у вас будет не меньше оснований гордиться собой, чем у Алисы. Даже больше: ведь сейчас гораздо реже, чем сто лет назад, встречаются и те и другие. Пожалуй, она была права, хотя слово «заседатели» было бы ничуть не хуже. Присяжные сидели на большой скамье, стоявшей на возвышении («Это скамья присяжных. В скамейке то все и дело, кто на нее присел, тот и присяжный», — подумала Алиса). У всех у них были грифельные доски, и все они что-то деловито записывали.

— Что это они? — шепнула Алиса Грифону. — Записывать-то нечего, суд еще не начался!

— Они записывают свои имена, — тоже шепотом ответил Грифон, — боятся забыть, как их зовут, пока процесс кончится.

— Вот дураки-то! — начала было Алиса громко выражать свое возмущение, но тут же осеклась — Белый Кролик закричал:

— Соблюдать тишину в зале заседания!

А Король надел очки и обвел зал настороженным взглядом, разыскивая нарушителя тишины.

Присяжные (Алиса прекрасно это видела) принялись записывать на своих досках: «Вот дураки-то»; она даже заметила, что один из них не знал, как пишется слово «дураки», и попросил соседа подсказать.