Мы с папой понимали: стоит собаке Белло на глазах у Верены снова превратиться в человека, в господина Белло, — и Верена поверит, что папа не обманщик. Но бутыль-то с голубой микстурой разбилась.

Тут мы вспомнили: старушка, которая принесла нам микстуру, сказала, что у неё в холодильнике стоит ещё одна бутылочка — она отлила себе про запас. Мы пошли её искать и даже нашли, где она жила. Но, к сожалению, она уже умерла. Мы расстроились и уже собирались уходить ни с чем, как вдруг сосед вручил нам бутылку с голубой жидкостью и рассказал, что это была просьба старушки: незадолго до смерти она велела отдать микстуру аптекарю Штернхайму.

В общем, микстуру мы нашли и уже собирались показать Верене превращение Белло в господина Белло. Но пёс наотрез отказался пить голубой сок. Не хотел снова становиться человеком. Понимаете, он нашёл свою старинную собачью любовь — колли по кличке Адриенна.

И тут я одним махом решил все проблемы. По рассказу получается, как будто я хвастаюсь. На самом деле хвастаться нечем. Стоит мне вспомнить об Адриенне и о том, сколько натерпелся от неё господин Белло, и я уж не знаю, хорошее ли дело я ему тогда предложил.

В тот раз я подозвал Белло к себе и стал шептаться с ним, чтобы папа не расслышал. Я сказал ему прямо в ухо:

— Выпей, пожалуйста, голубой сок и стань человеком!

Белло помотал головой, потому что не соглашался. Он освоил человеческий язык, пока был человеком, и до сих пор всё понимал.

Я продолжал настаивать:

— Слушай, что я говорю, и перестань трясти башкой. Станешь человеком, а потом пойдёшь в городской парк, поставишь там мисочку с голубой микстурой у дорожки, где хозяин обычно гуляет с Адриенной… — тут Белло навострил уши и прислушался. Сразу понял, к чему я Клоню. — Собакам же всё время хочется пить, — добавил я.

Белло энергично кивнул.

Приманишь Адриенну…

Тут Белло склонил голову набок и вопросительно уставился на меня.

— Ну ты ведь уже будешь человеком, вот и скажешь ей, например, «Ко мне!», или «Адриенна, нá вкусненькое!», ну или что-нибудь в этом роде. Сам лучше меня знаешь, как говорить с собаками. Адриенна подойдёт к тебе, вылакает голубую микстуру из миски, а потом…

Больше можно было ничего ему не шептать. Он охотно вышел с нами на лестницу, мы поднялись в мансарду к Верене и продемонстрировали ей превращение Белло. Она так испугалась! Ещё больше, чем я в первый раз. Она была просто в ужасе, когда пёс на её глазах превратился в человека. Но зато теперь поняла, что папа не врал.

А потом, когда Верена с папой сидели внизу, в нашей квартире, и отмечали примирение, в дверь позвонили. Вошёл господин Белло с какой-то рыжей женщиной и представил её как свою подругу Адриенну фон Эшенхайм. Папа сначала вообще не врубился, кто эта женщина. Он понял одно: с подругой господин Белло уже не мог спать на подстилке в моей комнате, как раньше.

Но я решил и эту проблему. Я сказал:

— Как вам такое предложение: госпожа Лихтблау, ну то есть Верена, может переехать на этаж ниже, то есть к нам с папой. А господин Белло с подругой — в мансарду на третьем этаже. Она же как раз освободится.

Так потом и вышло. По крайней мере, что-то в этом роде.

Это всё была предыстория. А теперь, наверно, пора рассказать продолжение истории про господина Белло и Адриенну.

О читалось, что господин Белло с подругой живут в мансарде Верены. Но на самом деле наверху они бывали редко. Почти всё время они проводили у нас — и всё больше и больше раздражали папу с Вереной.

— Твоя идея превратить в человека ещё и колли, подругу Белло… ммм… не самая удачная, — сказал мне папа, в очередной раз поругавшись с Адриенной. — Надеюсь, тебе не придёт в голову осчастливить всех собак — прошлых друзей господина Белло, напоив их голубым соком? А то будет у нас целая футбольная команда из бывших собак.

— Нет, конечно, — ответил я. — Сока должно хватить для господина Белло и Адриенны на много лет. Конечно, я не буду тратить его просто так!

Хотя, если честно, мне ужасно понравилась эта идея, и я представил, как у меня в комнате рядом с господином Белло сидят ещё господин Пушер, господин Рекс и господин Чапка и мы все вместе играем в «Монополию» или в лото. Без Адриенны я вполне мог бы обойтись. Она бы всё равно только скандалила. А если бы её номера в лото долго не выпадали, она бы сгребла все фишки и швырнула об стенку. Адриенна, наверно, была ужасно избалованной собакой, хозяин ей всё позволял. В отличие от Белло — бездомного бродяги, который жил впроголодь и радовался, когда сердобольные люди давали что-нибудь поесть, — Адриенне наверняка доставались самые лакомые кусочки, её холили и лелеяли, мыли и расчёсывали, без конца хвалили и гладили.

Хозяина Адриенны (ну я имею в виду хозяина Адриенны-собаки) я встретил на прошлой неделе, когда шёл из школы. Он меня, конечно, не узнал: он же видел меня от силы два раза, я в парке гулял с собакой, а он отгонял моего Белло, стоило тому приблизиться к Адриенне. Теперь человек этот выглядел довольно грустно, он шёл свесив голову и опустив плечи и так дошёл до маленького коттеджа. Наверно, он там живёт.

На калитке висело большое объявление. Я потихоньку прочёл его, когда тот человек скрылся за дверью:

Вознаграждение 100 евро!

Пропала (убежала или похищена() собака колли (девочка).

Шерсть рыжая, волнистая… Отзывается на кличку Адриенна.

За ценные советы, которые помогут найти собаку, гарантирую вознаграждение 100 евро.

Внизу был номер телефона.

Хозяина мне стало жалко. Но что мне было делать? Позвонить ему в дверь и сказать: «Не волнуйтесь, у Адриенны всё хорошо! Она превратилась в человека и целыми днями ругается с господином Белло»?

Адриенна на самом деле всё время капризничала, ко всему придиралась, сидела с недовольным видом и довела добродушного господина Белло до того, что он часами с ней ссорился.

У неё была любимая фраза: «А мне не хочется!».

Например, когда господин Белло хотел показать ей, что суп можно есть ложкой (он с таким трудом научился это делать и теперь страшно этим гордился), она говорила: «А мне не хочется!». Потом двумя руками подносила тарелку ко рту и хлюпая выпивала весь суп через край. Когда господин Белло уговаривал её обуться и ходить как другие люди (Верена пожертвовала ей очень удобные мягкие туфли), Адриенна говорила: «А мне не хочется!» — и продолжала ходить босиком.

Когда они ссорились, мы с папой и Вереной, конечно, всё слышали — я ведь уже говорил, что они обычно толклись в нашей квартире. Господин Белло с подругой то сидели под столом, то растягивались на ковре (не забывая сначала по-собачьи поваляться и два-три раза перевернуться со спины на живот), так что приходилось всё время смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о гостей. Они без спросу таскали из кухни колбасу и ссорились из-за того, кому кусать первым. Точнее говоря, спорила Адриенна. Потому что сперва господин Белло великодушно предлагал: «Пусть кусает Адриенна», а она отвечала: «А мне не хочется!» Но стоило господину Белло откусить от колбасы (а кусал он будь здоров!), как Адриенна тут же начинала хныкать, даже била господина Белло и говорила, что он всегда всё съедает сам и ничего ей не оставляет.

И как-то раз Верене всё это надоело. Она сказала:

— Штерни, поди-ка сюда и полюбуйся! Это уж ни в какие ворота не лезет!

С недавних пор Верена называет моего папу Штерни. По-моему, дурацкое прозвище.

Но, с другой стороны, как его ещё называть? Пипин — нельзя, это имя его раздражает. А Штернхайм — слишком официально.

Тут сразу же подскочил её Штерни и спрашивает:

— Врени, что случилось? Что там такое?

Верене он выдумал прозвище Врени — это, по-моему, ещё глупее.

— Конечно, это не мой диван, а твой. Но я бы такого позволять не стала, — ответила Верена.

Господин Белло и Адриенна, наверно, проголодались, вот и достали из холодильника миску с макаронами, которые остались с обеда. И господин Белло как раз раскладывал макароны на две кучки. Прямо на диване. Горстку налево — горстку направо, в левую кучку — в правую кучку.

Адриенна сидела рядом и внимательно наблюдала за ним.

— Господин Белло, ты что, с ума сошёл? — закричал папа. — Теперь придётся менять обивку. Это что ещё такое?

— Господин Белло хочет ррразделить по справедливости, — объяснил тот, не бросая своего занятия. — Господин Белло разделит, а Адриенна скажет, какую кучку макарон она хочет. Тогда Адриенна не будет говорить, что у господина Белло макарон больше.

— А ну убирайте с дивана свои макароны! — велел папа. — Чтоб через минуту их здесь не было!

— Вот это правильно, Штерни, — сказала Верена. — Хорошо, что ты поговорил с ними серьёзно. А то это уж слишком.