— Красавицы! — любовались игрушки. — Одна лучше другой!

— А у меня волосы кудрявее! — приятным голосом сказала Ляля Голубая и покрутила головой.

— Нет, у меня! — ещё более приятным голосом сказала Ляля Розовая и тоже покрутила головой.

— А у меня глаза больше! — сказала Ляля Голубая и открыла свои голубые глаза как можно шире.

— Нет, у меня! — Ляля Розовая открыла глаза ещё шире.

— А у меня ресницы длинней! — Ляля Голубая прищурилась.

— Нет, у меня! — Ляля Розовая прищурилась ещё сильней.

— Нет, у меня! У меня! — Ляля Голубая дёрнула Лялю Розовую за розовый бант на макушке.

Ляля Розовая заревела и дёрнула Лялю Голубую за голубой бант. Кричат друг на дружку, злые, некрасивые. Совсем не такие, как на Катиной картинке. В лесу они только и делали, что смотрелись каждая в своё зеркальце. А картинок не нарисовали. Боялись красками испачкаться.

Мыльные пузыри

Подъёмный кран строил дом для новых кукол. Ванька-Встанька подвозил на машине розовые и голубые кубики. Остальных, чтобы не стояли под грузом и не вертелись под колёсами, попросили удалиться. Игрушки удалились и начали пускать мыльные пузыри.

Матрёшки выдували пузыри до того румяные: повяжи платочек — вылитые Матрёшки! У пингвинов пузыри летели в небо, а у Курицы плыли низко над землёй, за ними с весёлым писком гонялись цыплята.

Обезьянка так дула в соломинку, что оттуда вместо пузырей летели брызги. Медведь не выдувал, а вдувал в себя пузыри, отчего получались только кашель и чихание. У маленькой Кати выдувались самые большие пузыри.

Новые куклы никогда не видели мыльных пузырей.

— Ах, прелесть! Дайте нам скорей эти волшебные соломинки. — И стали выдувать совсем крошечные шарики, голубые и розовые.

— Изумительные бусы! Ни у кого таких нет! — радовалась Ляля Голубая. — Чур, мои голубые!

— А мои — розовые! — кричала Ляля Розовая.

Но мыльные пузыри лопались то в руках у Ляль, то на их носиках.

— Они что, всегда лопаются? — Ляля Голубая вытерла руки.

— Все до одного? — Ляля Розовая бросила соломинку.

— Всегда! Все до одного! — ответили игрушки. — Но зато они летают!

— Сплошное надувательство! — рассердилась Ляля Голубая.

— До чего ж они глупы, эти игрушки! — добавила Ляля Розовая. — Занимаются таким пустым делом!

Этих слов игрушки, к счастью, не услышали. Новый дом, наполовину голубой, наполовину розовый, был готов. Все побежали к нему.

Тигр

По городу мчался Тигр. Все перепугались. А Ляля Голубая и Ляля Розовая сидят на крыльце своего голубого и розового дома и смеются, глядя, как все улепётывают.

Ванька-Встанька вылез из куста, где прятался от зверя. Ну и Ляли! Тигра не боятся! А вдруг им всё-таки нужна защита? Ванька-Встанька бросился к крыльцу. Тигр на бегу задел его хвостом. Ванька-Встанька, конечно, не упал, но долго качался. Ежели хвост такой сильный, то каков сам зверь!

Тигр прыгнул на крыльцо, где смеялись куклы.

— Р-р-р! Отдавайте мой бант! Зачем бр-рали без спр-р-росу?

— Забирай свой бант. Он мне и не нужен вовсе! — Ляля Розовая достала из кармана зелёную ленту.

— А ещё стоял с нами в магазине на одной полке! И хвастался: я, мол, самый добрый тигр на свете. Жадина! — сказала Ляля Голубая.

— Разве мне жалко? — ответил Тигр. — Но когда я без банта — все меня боятся. Никто со мной не игр-р-рает! Р-р-р!

Тигр повязал бант себе на шею и не спеша пошёл по улице. Со всех сторон к нему бежали игрушки. Они его больше не боялись.

Маскарад

Игрушки устроили маскарад.

Медведь нарядился Подъёмным краном, рычал: «Вира! Майна!», поднимал и опускал всех по очереди, а малышей без очереди. Подъёмный кран нарядился большой Матрёшкой и скрипучим голосом пел: «Во саду ли, в огороде…» Большая Матрёшка нарядилась доктором и вместо лекарств давала конфеты, средняя — мухомором, который снимал шляпу и кланялся, а маленькая Матрёшечка — бабочкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Лошадка надела длинные уши и стала осликом. Обезьянка нацепила банты даже на хвост: «Я — не обезьянка! Я — девочка Маша!» Катя верхом на Бобике изображала Алёнушку на Сером волке.

Вдруг прибыл машинист на паровозе. Паровоз бибикнул. Все догадались: это Ванька-Встанька на машине! Остальные давно узнали друг дружку.

Ляля Голубая и Ляля Розовая думали-думали и поменялись платьями. Ляля Голубая стала Розовой, а Розовая — Голубой.

— Ой, Ляля Розовая! А вот и Ляля Голубая! — обрадовались игрушки. — Почему вы никем не нарядились? Ведь у нас маскарад.

— Здо́рово мы всех обманули! — шепнула Ляля Голубая, поправляя розовое платье.

— Вот глупенькие! Так ведь нас и не узнали! — согласилась Ляля Розовая, поправляя голубой бант.

Себя новые куклы считали очень умными. Ведь они всё время думали. О чём? О том, какие они умные!

Попугай учил пингвина

Однажды к Матрёшкам пришла беда.

— Это кто ж в нашем доме окно расколотил? А мы-то спали, не слыхали!

Новые куклы (они жили напротив) выглянули из окон. Ляля Голубая зевнула. А Ляля Розовая посоветовала:

— По-моему, надо вставить новое стекло.

Ванька-Встанька привёз стекло. Дом опять засиял всеми окнами. Но беда не приходит одна: у машины отвалилось колесо.

— Машина без колеса не поедет! — сказала Ляля Голубая.

— По-моему, его надо приделать! — добавила Ляля Розовая.

Медведь приподнял машину, и, пока он держал машину, а Ванька-Встанька приделывал колесо, произошла новая беда: у Медведя оторвалось ухо!

— Ухо надо пришить, — посоветовала из окна Ляля Голубая.

— Безухих медведей не бывает! — добавила Ляля Розовая.

Катя, сама с напёрсток, взяла иглу, нитку, влезла Медведю на плечо — ухо пришивать. Матрёшки плясали перед Медведем, чтобы он отвлёкся и развлёкся. Он и вправду не заметил уколов иглы, обрадовался пришитому уху, заплясал. И вот беда — наступил на ногу Лошадке.

— Иго-гой! — Лошадка упала прямо в клумбу на свои любимые цветы.

— В другой раз будь осторожнее! — посоветовала Ляля Голубая.

— Не падай в клумбу! — добавила Ляля Розовая.

— Не плачьте, уважаемая Лошадь, — сказал Пингвин. — Растения будут расти. То есть цветения будут цвести.

И тут случилось небывалое: Пинг подрался с Кингом. Братья всегда жили дружно — водой не разольёшь. Бобик кинулся разнимать, нечаянно укусил Пинга, а заодно и Кинга, чтобы Пингу не было обидно.

Папа Пингвин огорчился так, что мысли в его голове (их там помещалось очень много!) взметнулись, закружились, как снег в зимнюю вьюгу. «После укуса собаки… То есть в результате собачьего укушения… Укушенным необходимы уколы от бешенства… При условии, что собака бешеная или неизвестная. Но Бобик — собака хорошо известная. Вот только в своём ли она уме?» — так думал Пингвин, стесняясь взглянуть на Бобика, чтобы проверить свои мысли.

А Бобик, недолго думая, лизнул Кинга, лизнул Пинга и попросил прощения у их папы. Катя уже тащила пузырёк с йодом.

Пока Пингвин мазал сыновей йодом и приводил в порядок свои мысли, Ляля Голубая посоветовала ему с крыльца:

— Если детки плачут, им надо вытереть глазки и носики!

— Так всегда поступают умные родители! — добавила Ляля Розовая.

— Попугай учил Пингвина, для чего пригодна льдина! — буркнул Пингвин и сам ужаснулся своей невоспитанности.

— Какой-то попугай! Какая-то льдина! — пожала плечами Ляля Голубая. — И это вместо благодарности.

— А говорят, Пингвин — умная птица! — сокрушалась Ляля Розовая. — И как жили эти глупые игрушки без наших советов!

Цыплёнок в луже

Ляля Голубая и Ляля Розовая прогуливались. Говорят, полезно дышать свежим воздухом. Воздух после дождя был совсем свежий.