— Проснись, Квокс! — закричала Многоцветка. — Тебе пора вмешаться!

Но Квокс и не думал просыпаться. Он лежал в глубоком забытьи, словно окаменев. Его громадные глаза были плотно закрыты; огромные веки, как и все остальные части тела, серебрились крупной чешуей.

Многоцветка подумала было, что Квокс умер, но потом вспомнила, что драконы не умирают так скоро, и, кроме того, она заметила, что его шкура вздымается и опадает, а значит, он дышит. Многоцветка взяла с земли камень и постучала им по векам Квокса, приговаривая:

— Проснись, Квокс, проснись.

Но Квокс не просыпался.

— Боже мой, какая досада, — тяжело вздохнув, произнесла прекрасная дочь Радуги. — Интересно, чем же можно разбудить Дракона? Пока это здоровенное чудище будет спать, всех моих друзей захватят в плен и уничтожат.

Многоцветка раза два или три обошла вокруг Квокса: она высматривала какое-нибудь чувствительное место, чтобы стукнуть или ущипнуть спящее чудовище. Дракон лежал, растянувшись на камнях, уронив голову и подобрав под себя лапы. Он был надежно защищен толстой небесно-голубой шкурой (толще, чем у носорога), а сверх того еще и серебряной чешуей.

Отчаявшись разбудить Квокса, обеспокоенная судьбой друзей, Многоцветка побежала назад ко входу в пещеру и устремилась внутрь по подземному проходу.

Руггедо развалясь сидел на троне и курил длинную трубку. Возле него находились генерал Гуф и Калико, а перед ним стояли в ряд Принцесса Роз, Книггз и Косматый. Тик-Ток по-прежнему лежал на полу, прижатый громадным золотым слитком.

У Руггедо заметно поднялось настроение: всех пришельцев, вторгшихся в его владения, он взял в плен одного за другим; у Косматого в кармане действительно был спрятан страшный Магнит Любви, он находился всего в нескольких футах от Короля, но Косматый был бессилен им воспользоваться. Так что Руггедо чувствовал себя в полной безопасности: ведь талисман угрожал лишь тому, у кого он окажется перед глазами. Что до Бетси Боббин и ее осла, то Король был уверен, что Калико бросил их в Склизкую Пещеру. Не сомневался он и в том, что Анна с офицерами заперты в яме. Книггза с Озгой Руггедо не боялся, но на всякий случай велел надеть на них золотые наручники, которые не причиняли больших неудобств, но помешали бы Принцессе Роз и ее другу напасть на Короля, если бы они вдруг надумали это сделать.

Король Гномов чувствовал себя теперь полным хозяином и обрушил на своих пленников поток злобных насмешек. И тут в пещере неожиданно появилась Многоцветка: сияя ослепительной красотой, она плясала, словно солнечный зайчик.

— Ого! — воскликнул Король. — Радуга под землей? Ну и ну! — Он пристально взглянул на Многоцветку, затем, по-прежнему не сводя с нее глаз, приосанился, разгладил складки на мантии и подкрутил усы.

— Готов поклясться, ты самое очаровательное существо на свете, — проговорил Руггедо. — Ты, наверно, Фея?

— Я — Многоцветка, Дочь Радуги, — последовал гордый ответ.

— Должен признаться, что ты мне нравишься, — сказал Руггедо. — Остальных я ненавижу. Я ненавижу всех — но тебя… Скажи, Многоцветка, а ты не хочешь навсегда остаться жить в моей прекрасной пещере? Гляди! Стены здесь усыпаны драгоценными камнями, они переливаются всеми цветами твоей Радуги, но в отличие от нее никогда не исчезают. Я прикажу, чтобы для тебя каждый день собирали капельки росы: ты будешь лакомиться ими. Ты станешь повелительницей всех моих Гномов и будешь таскать Калико за нос сколько тебе вздумается.

— Нет уж, спасибо! — засмеялась Многоцветка. — Мой дом — на небесах, я ведь только временно спустилась на эту грубую, грязную землю. Но скажи мне, Руггедо, почему мои друзья связаны веревками и опутаны цепями?

— Они посмели угрожать мне. Эти дураки даже не представляли себе, как велико мое могущество.

— Но сейчас-то они уже ничего не могут сделать. Почему бы тебе не развязать их и не отпустить обратно на землю?

— Потому что я ненавижу их и подвергну мучительному наказанию за то, что они нагло вторглись в мои владения. Но я готов заключить с тобой соглашение, Цветик мой: ты останешься со мной — а я освобожу всех твоих друзей. Будешь мне дочерью, или женой, или тетушкой, или бабушкой, как захочешь — только останься, чтобы в моем сумрачном царстве засиял свет, а в сердце воцарилась радость.

Многоцветка смотрела на Руггедо с изумлением; затем, повернувшись к Косматому, она спросила:

— А он точно не видел Магнита Любви?

— Абсолютно точно, — ответил Косматый. — Просто ты сама действуешь не хуже Магнита, Многоцветка.

Она опять засмеялась и обратилась к Руггедо:

— Я не стану жить в твоем Королевстве даже ради спасения своих друзей. К тому же я не могу долго находиться в обществе такого злобного чудовища, как ты.

— Не забудь, что ты тоже находишься в моей власти, — мрачно насупившись, проговорил Руггедо.

— Нет, Руггедо, твоя злоба бессильна — ты не можешь причинить вреда Дочери Радуги.

— Хватайте ее! — внезапно крикнул Король, и Гуф рванулся вперед, полный решимости выполнить приказ.

Многоцветка не двинулась с места, но когда Гуф попытался схватить ее, у него в руках остался один только воздух, а Дочь Радуги, спокойная и улыбающаяся, уже стояла в другом конце зала. Гуф предпринял еще несколько попыток, да и сам Король, вскочив с трона, поспешил на помощь своему Генералу, но они не смогли даже дотронуться до очаровательной небесной Феи: она, подобно солнечному зайчику, перепархивала с места на место и всякий раз, ускользая от своих преследователей, весело смеялась им прямо в лицо.

Через некоторое время Руггедо перестал гоняться за Многоцветной и вновь уселся на троне, утирая лоб платком с тончайшей золотой вышивкой.

— Ну, что ты теперь намерен делать? — спросила Многоцветка.

— Сейчас самое время немного поразвлечься — надо отдохнуть после всех этих забот, — ответил Король Гномов и, повернувшись к Калико, приказал:

— Позвать сюда палачей!

Калико тотчас удалился и вернулся в окружении множества Гномов самого свирепого вида — прямо под стать своему хозяину. В руках у них были громадные золотые щипцы и острые серебряные прутья, тиски, цепи и разные другие устрашающего вида орудия — все они были изготовлены из драгоценных металлов и украшены алмазами и рубинами.

— Слушай меня, Пыткин, — заговорил Руггедо, обращаясь к старшине палачей, — ступайте к яме, где сидит армия Угабу со своей Королевой, вытащите их всех и приведите сюда. Будете пытать их в моем присутствии, и друзья их пусть тоже посмотрят. То-то смеху будет!

— Слушаю и повинуюсь, ваше величество, — ответил Пыткин и вместе со своими Гномами удалился по подземному коридору.

Через несколько минут он вернулся и поклонился Руггедо.

— Они все ушли, — объявил он.

— Ушли? — завопил Король Гномов. — Куда ушли?

— Адреса они не оставили, ваше величество, но яма пуста.

— Черт побери мои заступы с кирками! — взревел Король. — Кто снял крышку?

— Никто, — ответил Пыткин. — Крышка на месте, но пленников под ней нет.

— В таком случае, — проворчал Король Гномов, стараясь не выдать своего огорчения, — идите в Склизкую Пещеру и приведите сюда девчонку с ослом. Пока мы будем их тут пытать, Калико с сотней Гномов отправятся на поиски сбежавших узников — Королевы Угабу и ее офицеров. Если Калико их не найдет, он сам будет подвергнут пыткам.

Калико удалился с грустным и встревоженным видом: он знал, что Руггедо жесток и несправедлив, с него станется привести свою угрозу в исполнение. Пыткин с палачами отправились в другую сторону; вскоре они вернулись, но ни Бетси Боббин, ни Хенка с ними не было.

— В Склизкой Пещере никого нет, ваше величество, — сообщил Пыткин.

— Лягушки прыгучие! — завопил Король Гномов. — Опять побег? А вы были в той самой пещере?

— У нас здесь только одна Склизкая Пещера, но в ней пусто, — уверенно ответил Пыткин.

Руггедо продолжал неистовствовать, но постепенно в его душу закралась тревога. Тем не менее дурные вести разозлили его еще пуще, он метнул яростный взгляд на своих пленников и сказал:

— Черт с ними — с девчонкой и с ослом. У меня здесь четверо пленников — уж они-то точно не убегут. Дайте-ка подумать. Пожалуй, я переменю свое решение насчет Тик-Тока. Разведите под золотым тиглем жаркий огонь: когда он раскалится добела, мы бросим туда медного человека и расплавим его.

— Ваше Величество, — возразил Калико, который отправил сотню Гномов на поиски воинства Угабу и теперь вернулся в тронный зал, — не забывайте, что Тик-Ток — это поразительный, тончайший механизм. Было бы очень обидно, если бы человечество лишилось столь остроумного изобретения.

— Еще одно слово — и ты отправишься в печь вместе с ним, — прорычал Руггедо. — Ты мне надоел, Калико! Смотри мне, а то в два счета превращу тебя в картофелину и поджарю тонкими ломтиками. Ладно, — продолжал он, несколько поутихнув, — следующий на очереди — Косматый. Поскольку он владеет Волшебным Магнитом, превращу-ка я его в голубя. Сделаем его мишенью и постреляем из Тик-Токова ружья. Смотрите, сейчас будет очень интересно. Прошу всех внимательно следить, видите — в рукаве я ничего не прячу.