— Вершины деревьев, — кратко заключила выдра Винифред.

Они принялись разглядывать древесные кроны. Миссис Черчмаус уже начала раскаиваться, что подала никчемную идею, как вдруг Василика проговорила:

— Может быть, верхушка нашего аббатства? Морда аббата медленно расползлась в улыбке.

— Очень мудро, Василика. Вершина здания, которое строилось по замыслу самого Основателя, — чем не лучшее место для того, чтобы оставить ключ к разгадке! Ладно, смотрю на верхушку нашего аббатства. Скажите только, что мне там искать?

В ответ посыпались предположения:

— Что-нибудь в камне запечатленное?

— Точенные в камне слова?

— Что-нибудь, что не может летать, хоть и птица?

— А как насчет перепутанных зеленых букв?

— Дважды буки, четырежды аз?

— На что похож «аз»?

— Я знаю только, на что похожи буки. Джон Черчмаус постучал своей чашкой по деревянному блюдцу:

— Тише! Все эти выкрики ни к чему нас не приведут. Василика, ты не могла бы забрать у малыша Ролло нашу каменную табличку, а то он с ней играет!

Василика пересела на траву вместе с Ролло, который вертел в лапах тонкую каменную плитку, и тут же рассмеялась:

— Пока мы тут ломаем себе голову, Ролло уже нашел разгадку!

— Где?

— Прямо здесь, на этом камне, — пояснила Василика. — Я тоже не знала этого, пока не увидела, как Ролло проводит лапой по надписи. Он всякий раз останавливает лапу, когда она касается буквы, помеченной зеленым.

Аббат торопливо подошел, чтобы понаблюдать за игрой Ролло:

— Клянусь мехом, ты права, Василика. Молодец, Ролло! «5 перепутанных буквах зеленых». А ну-ка, малыш, покажи их мне. У тебя глаза лучше, чем у меня. Джон, возьми уголек и пергамент. Я буду называть буквы, а ты записывай.

Ролло с охотой принялся тыкать маленькой пухлой лапой в помеченные буквы. Мордальфус сообщал их Джону Черчмаусу:

— Первая буква «буки», вторая буква «буки». Амброзии Пика почесал нос:

— Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь, ко всем желудям, происходит? То какие-то зеленые буки, то вырезанные на камне буквы.

Аббат с терпеливым смирением возвел очи горе:

— Иди сюда, Амброзии, давай я тебе покажу. Взгляни на стихотворение. Видишь, некоторые буквы помечены зеленой краской? Вот. Я сейчас назвал Джону первые две из них. Это буквы «буки», а не настоящие буки. Видишь, здесь еще есть помеченные зеленым знаки.

Все это казалось Амброзию выше его понимания. Он выпучил глаза на буквы, покачал головой и буркнул:

— Хм, у меня и так полно работы в подвале. Недосуг мне играть тут в слова.

Джон Черчмаус взглянул поверх очков на взбунтовавшегося хранителя подвалов.

— Так на чем мы остановились? Две буквы «б». Что там дальше, аббат?

— Четырежды «аз», Джон. Погоди, кажется, Ролло нашел еще. Да, это буква «с». Отлично, малыш. Есть еще?

Для Ролло это было чудесной забавой. Он, как волшебник, водил лапой, и аббат называл указанные им буквы.

— Записывай, Джон. Е, П, И, Л, два Н, два Т, Р, два В, два О и буква Ш. Ну вот, я уже прекрасно разбираю старинные буквы. Это все, Ролло?

Малыш помахал лапой и припустил вслед за Амброзием в винный погреб.

— Да, вот так! — рассмеялась Василика. — Что у нас получилось, Джон?

— Б, Б, два О, четыре А, дальше по два Н, Т, В, затем Р, Е, П, С, И, Л и Ш. Всего двадцать одна буква, но они перемешаны в полном беспорядке. Не видно, где голова, где хвост. Почему аббатиса Жермена не написала ясно, что она имела в виду?

Аббат, потянувшись, встал:

— Потому что тогда это не было бы тайной. Эти буквы и есть ключ. Как только мы сложим их в нужном порядке, нам станет ясно, каков будет наш следующий шаг.

Маттимео яростно рыл и скреб сыпучий бок оползня. Солнце достигло зенита, копать стало совсем жарко и безнадежно тяжело. Пыхтя от напряжения, он выпрямился и вытер лапой лоб, как вдруг рыхлые комочки земли посыпались сверху ему на уши. Он набрал полную горсть щебня и запустил ею в Тима, который копал наверху кучи.

— Прекрати сыпать мне на голову всякий мусор! — огрызнулся Маттимео. — И куда, во имя всех когтей, подевался этот еж? Он еще полсезона будет искать ветку, чтобы мы могли поддеть эти камни…

— Вот они, здесь, маленький герой. Твои друзья уже с нами!

Битый Глаз и Лысолап тащили Юба и Синтию, захлестнув им горло веревкой.

Маттимео схватил обломок камня:

— Вперед, Аума, Сэм, атакуем их! Они сбежали по осыпи вниз, но позади них раздался насмешливый голос Слэгара:

— Ай какие мы смелые!

Маттимео резко обернулся. Перед ним стоял лис и с ним с полдюжины бандитов. Они были вооружены до зубов. Все еще вне себя от ярости, мышонок швырнул в них камень. Слэгар с легкостью увернулся и вытащил свое ужасающее оружие. Три кожаных ремня, повинуясь движению его лапы, вихрем взметнулись, и металлические шары на концах ремней страшно клацнули, ударившись друг о друга. Лис в маске указал на Тэсс:

— Брось камень. Если кто-нибудь из вас сделает хоть одно движение, я размозжу голову этой мышке. Я никогда не промахиваюсь.

Тэсс крепко зажмурилась и сцепила лапы:

— Беги, Маттимео! Спасайся, беги в Рэдволл. Приведи подмогу!

— Ну давай, делай, что она говорит, — захихикал с издевкой Слэгар. — После того как я убью ее, я убью и тебя. Разделаюсь с Воином Рэдволла и с его сыном. Вот когда моя месть будет полной!

Камень выпал из разжавшейся лапы Маттимео, он в отчаянии опустил голову.

Битый Глаз и Лысолап грубо согнали их в кучу. Каждому из беглецов набросили на шею веревочную петлю, и Битый Глаз стянул им впереди лапы ремнями.

Слэгар кивнул в сторону южной опушки леса:

— Отлично, пошли. Теперь вы можете не спешить, нас больше некому преследовать. Ха-ха-ха!

Странный подавленный звук, то ли рык, то ли стон, вырвался из горла Аумы. Волоча за собою остальных пленников, она бросилась на огромную каменную кучу и стала неистово рыть. Бандитам пришлось взяться всем вместе, чтобы оттащить ее.

Настегивая пленников прутами и концами веревки, они погнали всю компанию прочь по следу, ведущему на юг через гущу леса.

Ужас всего происшедшего, как удар грома, поразил Сэма, слезы брызнули из его глаз. Остальные тоже плакали.

Все, кроме Маттимео. Его глаза были сухими. Крепко сжав зубы и выпрямившись, он шагал вперед, ничего не видя вокруг себя, кроме спины Слэгара. Он ни на мгновение не отрывал пристального взгляда от лисьей фигуры и его покрытой маской головы.

Слэгар сдержал шаг, чтобы поговорить с Лысолапом.

— Как далеко отсюда остальные? — спросил он.

— В двух переходах от больших скал. Я велел им ждать у подножия холмов, пока мы не вернемся, хозяин.

— Хорошо. Нам нетрудно будет догнать их. Куда ты уставился, мышонок?

— Тебе следовало убить меня там, в ущелье. — Голос Маттимео был спокойным и презрительным.

Слэгар сверкнул глазами на бесстрашного пленника и покачал головой:

— Я уже убил твоего отца. Его меч погребен вместе с ним. На сегодня с меня хватит. А тебя я оставлю в живых, чтобы ты страдал.

Маттимео остановился как вкопанный. Его друзья остановились вместе с ним.

— Тогда ты не просто трусливый подонок-убийца, ты еще и дурак. Потому что с этого часа я буду жить с одной лишь мыслью: убить тебя!

Слэгар был ошеломлен тем, с какой ненавистью и силой прозвучали слова Маттимео. Лис злобно уставился на него, пытаясь взглядом запугать его и заставить покориться. Маттимео бесстрашно выдержал этот взгляд.

Вырвав у Лысолапа ивовый прут, Беспощадный лис накинулся на Маттимео, хлеща его без остановки. Прут сломался.

Маттимео вызывающе скривил губы в усмешке. Он даже не почувствовал ударов.

— Найди себе новый прут и постарайся сильнее, полумордый!

— Лысолап, Битый Глаз! Поставьте этого вперед, пусть идет перед нами. Живо!

Маттимео поволокли в начало колонны. Слэгар с обескураженным видом шел позади, явно испытывая облегчение от того, что спину ему больше не сверлит взгляд мышонка.

Взволнованный гул голосов наполнил Пещерный Зал, когда все собрались к чаю во второй половине дня. По лапам ходили списки букв, обнаруженных малышом Ролло, а на столе был поставлен приз — покрытый розовой глазурью сливовый торт с пряностями, который испек сам аббат. Джон Черчмаус имел самые серьезные намерения завоевать его, однако даже аббат Мордальфус не на шутку взялся за дело. Сияя от гордости за свое творение, он хотел сам получить его.

Кроты решили составить сборную команду и сидели, почесывая свои меховые затылки и разглядывая двадцать одну букву.

— Вур-р, все шивор-рот-навывор-рот, надо сказать.

— Хур-р, брось болтать и размышляй, мямля, или никогда не выиграешь тор-рт.

Василика объединилась с малышом Ролло и миссис Черчмаус. Винифред, брат Осока и Амброзии Пика сели кучкой поодаль. Во всех уголках упорно трудились небольшие группы, пытаясь разгадать тайну двадцати одной буквы. Каждую минуту кто-нибудь подходил к аббату, предлагая отгадку. Мордальфус, исполнявший роль арбитра, окидывал каждого оценивающим взглядом.