На секунду воцарилось молчание, а потом Флориан Даглвуф Вилфачоп театральным шепотом, который был слышен во всех углах, добавил несколько строк:

— А если станут меня убивать -

Плевать! Ведь двум смертям не бывать!

Давайте скорее сюда пироги -

И мне не страшны никакие враги!

Дисум стукнула зайца ложкой по лапе:

— Господин Флориан, вы говорите ужасные вещи! Флориан потряс ушибленной лапой и подул на нее:

— Уй-уй-уй! Поберегите свою злость для врагов! Да-да! Какая замечательная подливка, она вся для меня?

Крот Гурмант зачерпнул подливку маленькой ложкой и протянул прожорливому зайцу:

— В этой подливке много дикого чеснока, буррр, может, вам она и не понравится, слишком уж острая!

Скорее для того, чтобы позабавить других, нежели для собственного удовольствия, Флориан положил себе на тарелку двойную порцию, приговаривая:

— Все очень вкусно, мой добрый друг. Чеснок, говорите? Обожаю чеснок! В крайнем случае можно будет швырнуть эту миску в наших врагов — мигом уберутся! УУУУУУУУУ. о-го-го-го!

Дисум откинулась на спинку стула, прижав салфетку к носу.

— Неужели вы и в самом деле собираетесь это сделать, сэр?

Римроза положила себе несколько мятных вафель, щедро полив их кленовым сиропом.

— А вы когда-нибудь сражались, господин Флориан?

Борракуль застыл, не донеся поварешку с летним овощным супом до своей тарелки.

— О, не спрашивайте его, пожалуйста!

Но Флориана уже было не остановить. Доверху нагрузив тарелку пирожками и сливовым тортом, он сделал отважное лицо и начал:

— Сражался? Однажды мне пришлось отпугивать тысячу жаб, вооружившись не чем иным, как мокрой черникой!

Траггло Остроспин налил себе октябрьского эля.

— Не рассказывайте всякой ерунды!

Дисум взглянула на ежа поверх пирога с малиной:

— Но это правда! Я расскажу, как все получилось. Мы собирали чернику и набрали уже почти целую корзину, но, к сожалению, маленький Шалопай опрокинул ее прямо в грязь. Господин Флориан опустил ягоды в воду, чтобы промыть, а мы стали устраивать лагерь. Это все случилось глубоко в лесу на юго-западе. Ну вот, пока мы разбивали лагерь, нас вдруг окружили жабы. Их собралась, наверное, целая тысяча, и все они казались очень разозлившимися. Думаю, из-за того, что мы вымылись в том пруду, где у них плавали головастики. Так или иначе, они взяли нас в плен и, похоже, придумывали для нас какую-то гадость, для всей труппы. Расскажите, что случилось дальше, сэр…

Флориан скромно улыбнулся из-за тарелки:

— Да ничего особенного. Смотрю, вид у этих жаб — самый злобный, и подумал, что они могут навредить моей труппе. Я вынул корзину с черникой, которая в воде вся размокла и стала скользкой и противной, взял в пригоршню ягоды и пошел к ним. Подхожу и кричу страшным голосом: «Хррр, головастики! Что может быть лучше головастиков? Только парочка-другая жирных зеленых жаб! Да-да! Эй, друзья, иижу, вы поймали для меня несколько жаб?»

Элахим расхохотался, вспоминая происшествие:

— Ха-ха-ха! Видели бы вы этих жаб! Некоторые сразу ускакали в кусты — решили, что старина Флориан собирается их съесть! Хо-хо-хо! Он стоит, в лапе у него — ягоды, а он притворяется, что это головастики.

Флориан наслаждался трюфелями.

— Хмм, ну, по правде сказать, может, там и попало несколько штук — кто знает! В воде было всего полно — мокрые ягоды, скользкие головастики и всякая ерунда. Глупые жабы — принять меня за каннибала, который готов съесть все, что ему попалось!

Подмигнув Ореховому Крылышку, отец Батти сочувственно покачал головой:

— Подумать только, как это они могли так ошибиться!

На землю опустились сумерки, труппа бродячих артистов затянула песню из своего репертуара, дирижировал еж Остроигл. Лог-а-Лог смотрел, как по мере того, как угасает день, в Большом зале зажигают свечи и фонари. Он кивнул отобранным землеройкам и встал из-за стола. Они тихонько взяли рапиры и пращи, и отряд покинул аббатство.

Моккан взглянул на луну, краешек которой зацепился за облако. Где-то далеко в лесу выводил свои трели соловей, легкий ветерок шевелил стебли травы. Ночь как раз подходила для засады. Водяные крысы и Белолисы лежали в канаве, копья и топоры они испачкали грязью, чтобы блеск лезвий в лучах луны не выдал их. Лисица Предак молча спустилась в канаву, где своего часа ожидали основные силы с Мокканом во главе. Она махнула лапой в сторону главных ворот аббатства: — Эскрод и Вэннана вместе с крысами — на месте.

Моккан слегка высунулся из канавы:

— Рэдволльцев еще нет?

Предан поморщилась — видно было, что она нервничает.

— Может, они вообще не придут?

В темноте блеснули зубы предводителя Белолисов. Он пнул мешок с завязанным Шалопаем, которого напоили травами, после чего тот заснул.

— Поверь мне, они придут! Эти аббатские звери слишком честные и глупые, чтобы так рисковать, — они побоятся, что с мышонком что-нибудь случится. Эти дураки воображают, что мы будем играть по их правилам и вернем малыша в обмен на безделушки. Болваны! Они еще узнают, что играть с Белолисами — то же самое, что пытаться удержать в лапе дым.

Лог-а-Лог с землеройками надежно спрятался в густых зарослях на опушке Леса Цветущих Мхов. Высланный вперед разведчик Баргл вернулся и кивнул в сторону канавы:

— Они еще там, капитан, не двигаются ни туда, ни обратно. И ближе не подойти, хотя так можно было бы услышать, о чем они говорят.

Лог-а-Лог всмотрелся в траву, растущую у канавы:

— Не важно. Мы не собираемся с ними болтать. Баргл задумчиво дотронулся до рапиры:

— Они не знают, что мы здесь, а мы совершенно точно знаем о них. Может, наброситься на них и проредить их ряды?

Лог-а-Лог с сожалением вздохнул:

— Я и сам об этом подумал, но лучше нам придерживаться плана и дождаться сигнала.

Баргл приподнялся с земли:

— Отсюда довольно далеко до ворот аббатства, и прикрытий никаких нет. Мы можем стать хорошей мишенью.

Лог-а-Лог улыбнулся:

— Значит, нам придется какую-то часть пути проползти по-пластунски.

Рузвел тихо пробормотал:

— Кое-кого я вижу. Лежат в канаве, а сверху торчат наконечники копий.

Глаза Грома блеснули.

— Верно. Я тоже их теперь вижу. Наверх выбирается Белолис и с ним две крысы. Они тащат что-то похожее на мышонка, запеленутого в мешок.

Рэдволльцы остановились. Пока Моккан подходил, остальные Белолисы вывели крыс из канавы и построили их полукругом перед рэдволльцами, которые стояли спинами к стене. Гром коротко кивнул Белолису:

— Малыш с вами?

По сигналу Моккана крысы положили перед ним мешок с Шалопаем, Белолис оперся на него лапой.

— Он здесь. Драгоценности принесли?

Гром показал на рэдволльцев, держащих тюки:

— Принесли, но вы не получите ни одной безделушки, пока не покажете мышонка. Мы должны убедиться, что с ним все в порядке.

Моккан улыбнулся и слегка поклонился:

— Мои комплименты, соображаешь ты хорошо. Покажите им мышонка.

Одна из сопровождавших Белолиса крыс нагнулась и вспорола мешок маленьким кинжалом. Шалопай с ревом выкатился оттуда. Моккан указал на тюки:

— А теперь покажите выкуп! Гром подмигнул Рузвелу:

— Открывай!

Они дружно взялись за узел, развязали тюк и швырнули безделушки в морду Белолиса и его компаньонов.

— Рэдво-о-оолл! И началось!

Командор бросился плашмя на землю, сбив с ног крыс и схватив Шалопая. Рэдволльцы развязали тюки с оружием и направили его на врагов. Командор сунул Шалопая Крегге, и они стали пробиваться через крысиное войско, вооруженное копьями и топорами. Барсучиха зажала зубами край туники мышонка, так что обе лапы у нее были свободны, и она отшвыривала попадавшихся на ее пути крыс, не заботясь о том, ранены они или уже мертвы. Она ломала копья, как спички, топтала прочее оружие и грозно рычала. Впрочем, и остальные не отставали. Траггло Остроспин схватил огромную кувалду, такую тяжелую, что ему приходилось держать ее обеими лапами, другие тоже ринулись в бой, крича:

— Рэдвоооолл! Рэдвоооооолл!

В воздухе замелькали топоры Белолисов, враги пошли в атаку. Все сражались, кто как мог. Флориан построил свою труппу в круг. Стоя в центре, он раздавал удары налево и направо поверх голов товарищей, крысы так и отлетали от его ударов, при этом он не переставая громко и виртуозно ругался.

— Идите сюда, похитители детей! Да-да! Попробуйте-ка сразиться со мной! Мерзкие лиходеи! Я оторву ваши хвосты и скормлю их вам!

Как только Лог-а-Лог и его землеройки услышали крик, они тотчас ринулись вперед, зазвучал боевой клич землероек:

— Логалогалогалогалогалогалог! Вперед! Землеройки преодолели мертвое пространство, в воздухе свистели их рапиры. Лог-а-Лог, захваченный азартом битвы, оставил далеко позади Фенно, за которым еще недавно собирался следить и который так удачно споткнулся и отстал. Храбрый капитан допустил ошибку, и трус тотчас воспользовался ею. Подпрыгнув, он метнул свою рапиру, как копье, прямо в незащищенную спину капитана.