– И при каком же? – сурово спросил Фу-Фу.

– А вы обещаете его выполнить?

– Бандитам мы ничего не обещаем!

– Никуда вы не денетесь. Ведь у меня в лапах крот, и – ух! – что я с ним сделаю! – засмеялся Крысс.

– Мышка, – закрякала Утя, – не стой на холодном полу босиком, ведь так и простудиться можно.

– Во-первых, скажите этой утке, чтобы она перестала звать меня мышкой! Я не мышка!

– Хорошо, – кивнул Фу-Фу, – что ещё?

– А ещё, – Крысс прищурился, – я давно не видел свою любимую картину. Хочу посмотреть на неё… в последний раз.

– Я думаю, Крыссу это не повредит, – сказал один из медведей.

– Наоборот, – добавил другой, – это может только помочь. Разглядывание картин очень хорошо влияет на течение болезни.

– Прекрасно, – согласился пёс. – Мы разрешим тебе посмотреть на картину, но сперва отпусти Шишу!

– Вот ещё, – огрызнулся Крысс, – сначала я должен увидеть картину!

– Какая наглость, – крикнула кукушка, – соглашайся на наши условия, а то не видать тебе картины, как моих ушей!

– Тише ты! – шикнула на неё Утя. – Спугнёшь мышку.

– Ну, и где твоя картина? – спросил Фу-Фу.

– Пойдёмте, сейчас я вам её покажу. Думаю, она всем понравится, – засмеялся Крысс. – Очень, очень хорошая картина. Называется «Исчезновение».

– Что-то я такой картины не припомню, – пробормотал Кис-Кис. – Сколько здесь работал, никогда не слышал такого названия.

Но на его слова никто не обратил внимания.

Крысс потащил крота за собой. Звери пошли следом. Лось достал специальный журнал, где были записаны все экспонаты музея, и теперь сверялся по нему, все ли предметы на месте.

Крысс долго петлял по коридорам и комнатам замка. Наконец он зашёл в самый тёмный коридор и подошёл к нише в стене. В нише висела маленькая картина с изображением какого-то животного в рыцарских доспехах.

– Но ведь эта картина называется «Рыцарь Скунс», а не «Исчезновение», – сверился по своему журналу лось. – Да, точно, это экспонат номер сто шестьдесят два.

– Ну… У этой картины много названий. Сейчас вы сами всё увидите.

Крысс протянул лапу к картине, что-то щёлкнуло. Звери не могли видеть, что он делает, потому что коридор освещался одним факелом, а в самой нише было очень темно. Прошло несколько минут. Наконец, лось не выдержал.

– Всё, насмотрелся? – спросил он.

– Как здесь можно на что-то смотреть? Ничего же не видно, – проворчала Кука.

– Мышка, ты испортишь себе зрение, – сказала Утя негромко, чтобы не спугнуть своего любимого пациента.

Фу-Фу внимательно следил за действиями Крысса. Тот стоял в нише, не шелохнувшись, только крот в его лапах подёргивался.

– Вроде насмотрелся, – наконец раздался голос Крысса. – Хорошая картинка.

– Всё, отпускай крота! – приказал ему Фу-Фу.

Крысс злобно засмеялся:

– Нате вам вашего крота!

И он толкнул Шишу прямо на пса. Фу-Фу повалился, сбил с ног Кис-Киса и одного из медведей. Второй медведь завалился сам. Кукушка успела отпрыгнуть, но тут на неё свалилась Утя. Позади всех прыгал Кролик, ему не было ничего видно, лось загородил весь обзор. Бобёр стоял в стороне и отковыривал от стены кусок штукатурки.

– Да что же это такое! – крикнула Кука. Она никак не могла встать, так как Утя цеплялась за неё и тянула вниз.

– Ой, опять мне на ухо наступили! – вопил один медведь.

– Хвост! – орал Кис-Кис, пытаясь вытащить хвост из-под крота.

– Ай! – взвыл Фу-Фу. Утка, поднимаясь, наступила ему на лапу.

Наконец звери кое-как поднялись. Фу-Фу нашёл свой пистолет, который выронил при падении. Потом повернулся к Крысу и с удивлением уставился на пустую стену: в нише никого не было.

– Эй, кто-нибудь видит Крысса? – крикнул Фу-Фу.

Звери стали оглядываться, но Крысс как сквозь землю провалился.

– Как же так, – наконец проговорил Кис-Кис. – Куда это он пропал?

– Крысс не мог сбежать, ведь я загораживал весь коридор, – проговорил лось.

– Вот это фокусы! – восхитилась Кука.

– Мышка, как же так? – расстроилась утка.

– Ну, даёт, – хмыкнул бобёр.

Кролик зааплодировал.

– Тише ты, – остановил его Бобрович, – иначе тебя в больницу заберут. Крысса-то теперь нет, а лечить кого-то надо.

Фу-Фу зашёл в нишу и стал тщательно разглядывать стену.

Очень чётко были видны следы Крысса, которые он оставил в пыли, но было непонятно, куда они ведут.

– Скорее всего, здесь какой-то потайной ход, – наконец решил пёс. – Только я не знаю, как его открыть.

– Точно, когда Безымянный Суслик строил этот замок, он сделал очень много таких ходов, – сказал Кис-Кис. – Если бы в замок пробрались враги, он смог бы от них скрыться.

– Значит, Крысса нам уже не поймать. Ведь неизвестно, куда этот ход ведёт, – грустно сказал лось. – Наверное, где-то в кладовых музея есть карты, но пока мы их найдём, Крысс будет уже далеко.

Звери собрались в главном зале музея. В центре сидели бобёр Бобрович и Кролик. Бобёр нервно ёрзал на стуле, он не хотел в больницу. Кролик смотрел в потолок – ему было скучно.

– Ну, рассказывайте, как всё было? – задал вопрос Фу-Фу.

– Да чего тут рассказывать. Это всё Крысс. Я вообще ни при чём. Проходил я как-то мимо больницы. А он там за решёткой сидит. И говорит: «Помоги мне, Бобрович, выбраться отсюда. Я вернусь в музей, снова стану директором и подарю тебе всякие музейные редкости». Ну, вы знаете, как я искусство люблю.

– А мне обещали морковки накупить, – вставил Кролик, – после того как все экспонаты продадут.

Бобёр толкнул Кролика локтем.

– Не слушайте его. Вечно Кролик о морковке говорит.

– И что же было дальше?

– А дальше… Ну, я одолжил у Шиши его инструменты…

Шиша заворчал. Но бобёр не обратил на него внимания и продолжал:

– Потом мы хотели, чтоб было всё по справедливости. Хотели попросить у лося ключи от музея. Ведь Крысс настоящий директор…

Тут заворчал Можжевельник:

– Вот ещё. Его уволили.

– Ну, я же не знал, – отмахнулся от лося бобёр. – Пошли мы к лосю, и видим, как кукушка ему плетёт про гадания всякие и предсказания. У лося глаза остекленели, он снял с шеи ключи и отдал их кукушке, потом ещё разную мелочь ей отдал.

– Он их сам отдал, – заметила Кука.

– Тогда я сказал Кролику, что кукушка его мама. Я по-настоящему так думал. Посмотрел на Кролика, и вижу: ну один в один кукушка, и нос тот же, и уши.

– А ты, Кролик, и поверил? – хмыкнул один медведь. – Бестолочь ты ушастая.

– А Шиша – мой папа, – снова встрял Кролик.

– Ну, уж это ты выдумал.

– Это ты мне сказал, когда мы в замок хотели про…

Тут бобёр закрыл Кролику рот лапой.

– Вот. Кролик поселился в номере кукушки. Он нам окно открыл, мы с Крыссом надели маски, переоделись в медицинские халаты, которые одолжили у медведей, влезли, пошарили. Но сумки не нашли. И тут входит это чудо с приклеенным носом. Ну, мы и не растерялись, нужно же было как-то ключи достать.

– А зачем вы меня в лесу оставили, да ещё и к дереву привязали? – Кис-Кис был в ярости. – Ведь там дождь шёл. Я терпеть не могу дождь!

– Так это был ты? – искренне удивился бобёр.

– Да, я.

– Ну, тебя же не крепко привязали. К тому же мы не знали, что это был ты. Думали: бабка кукушкина.

– Они приняли тебя за мою бабку? – удивилась Кука. – Силён ты, котище. Я думала, тебя даже на порог гостиницы не пустят.

Кис-Кису очень понравилось то, что его похвалила кукушка. Он даже заурчал от удовольствия.

– А дальше вы всё знаете, – бобёр с серьёзным видом закончил свою речь и стал раскачиваться на стуле.

– И что теперь с вами делать? – задумчиво проговорил Фу-Фу.

– Как что? – удивился бобёр. – Я Кролика возьму на перевоспитание…

– Ну конечно, – перебил Кис-Кис. – И чему хорошему ты его научишь?

– Да разному, он будет мне помогать, варежками торговать.

– А по ночам вы будете котов похищать и к деревьям привязывать, – съязвил Кис-Кис.

– Не-е-ет, – протянул бобёр, – слишком уж это тяжело. Коты нынче пошли наглые. Всё сбежать пытаются.

Кис-Кис рассмеялся. Он не обижался на бобра, ведь зачинщиком был Крысс. Если бы не он, Бобрович спокойно торговал своими варежками.

– Ой, – вдруг подал голос крот, – Крысс-то на свободе остался. Он может вернуться…

Крот задрожал, вспомнив острые зубы Крысса.

– Он вряд ли вернётся, – поспешил успокоить его Фу-Фу. – Теперь музей будет под надёжной охраной.

– Да! Да, мы починим решётку, и он не пройдёт чёрным ходом, – крот радостно потёр лапы.