Старый Ле обрадовался и повел первого молодца во двор, указал на высокое-высокое дерево возле изгороди.

— Я прикажу слуге залезть на самую вершину, — сказал он. — Пусть он помажет один листочек известью. А ты должен сбить этот листочек одним выстрелом и чтобы упал он прямо перед нами.

Взял стрелок свой лук со стрелами. Выпустил он одну-единст-венную стрелу — и перед глазами у всех закружился лист, меченный известью.

Решил старый Ле испытать второго молодца. Повел он его на берег моря, показал кольцо и сказал:

— Я прикажу кому-нибудь из своих слуг отплыть на лодке подальше в море да бросить его на дно. Ты же должен найти это кольцо и принести его мне.

Не стал ныряльщик медлить: скинул одежды и прыгнул в море. Не успели те, кто на берегу остался, бетель[28] пожевать, а он уже из воды вынырнул. Радостно помахал рукой и показал всем кольцо.

Настала очередь третьего молодца. Повели его на рынок. Старик Ле указал лекарю на умирающего нищего и говорит:

— Исцели его.

Осмотрел лекарь больного. Быстро приготовил отвар из листьев и трав и дал ему выпить. Через несколько мгновений больной встал и попросил есть, будто только что пробудился после долгого сна.

Видит старый Ле, все три молодца искусны в своем деле, растерялся. За кого из троих отдать ему дочь, не знает.

— Все вы пришлись мне по душе, — говорит. — Выдать дочь за любого из вас — большое счастье. Но вас трое, а дочь у меня одна. Как тут быть? Пойдем все вместе в храм, вознесем молитву и погадаем на палочке. На кого из вас палочка укажет, тому и быть женихом.

Все трое согласились с ним и пошли в храм. Только приступили они к молитве, как из дому прибежал человек и говорит:

— Красавица Ле в поле траву полола, вдруг прилетел гриф и унес ее.

Услышали это молодцы, побежали к полю — смотрят, а гриф уже над морем летит.

Искусный стрелок мгновенно приладил стрелу, натянул лук, и тут же гриф с перебитым крылом рухнул в море, увлекая за собою девушку.

Тут ныряльщик прыгнул в море и тотчас вынес девушку на берег. Но бедная девушка была мертва, и тогда за дело принялся лекарь, и оживил он девушку.

— Если бы я не подстрелил чудовище, — сказал старику Ле первый молодец, — мы бы и следов красавицы не нашли. Так что быть ей моей женою.

— Нет, подождите, — возразил второй, — если бы я не вытащил девушку на берег, то, как бы ни был меток стрелок, все равно не спасли бы мы красавицу.

— Если бы не мое искусство врачевания, то сейчас перед вами лежало бы бездыханное тело. А потому справедливо будет отдать ее в жены мне, — уверял третий.

Никто из троих не хотел уступать. Старый Ле пригорюнился, не знал он, как ему быть, кому из молодцев отдать дочку в жены. И решили все вместе пойти к правителю, чтобы он их рассудил.

Долго думал правитель, какое ему решение принять, и наконец придумал. Позвал он к себе старого Ле с дочерью и трех искусных умельцев и объявил:

— Все вы одинаково искусны в своем ремесле. Каждый помог избежать беды. Но как бы там ни было, лекарь не может получить девушку в жены, как не может он требовать себе в жены каждую спасенную им женщину. Дочка Ле должна видеть в лекаре благодетеля, а не мужа. Что же касается стрелка, то стрелять в птицу и не думать о том, что девушка упадет в море, неразумно: если бы не оказалось рядом ныряльщика, никто не смог бы достать девушку со дна моря. Потому будет разумно, если ныряльщик и красавица Ле станут мужем и женой. А супруги пусть считают своих благодетелей братьями.

Выслушали три молодца совет правителя и сделали, как он велел.

Стали все трое назваными братьями, да такими дружными, какими и родные не бывают. Искусный же ныряльщик женился на красавице Ле. Говорят, они и теперь живут в любви и согласии.

ВОРОН НА ДЕРЕВЕ. Вьетнамская сказка

Во времена давние-стародавние жили два брата. Братья рано осиротели. Старший брат был жаден и скуп. Он забрал себе все наследство, а младшему брату оставил одну только хижину.

Возле той хижины росло чудесное дерево карамбола, оно давало вкусные, сладкие плоды. Младший брат и его жена были люди добрые, незлобивые и на бедность свою не сетовали, работали от зари до зари в поле на хозяина да заботливо ухаживали за своим деревом карамболой — сладкие его плоды они относили на рынок и продавали. Тем и жили супруги.

И вот в ту пору, когда на дереве уже созрели плоды, к нему повадился прилетать огромный Ворон. Едва наступит день, а Ворон тут как тут. Сядет на ветку и клюет плоды. Как ни гнала его жена младшего брата, Ворон все посиживал себе на ветке да поклевывал плоды, выбирая те, что повкуснее. Бедная женщина из сил выбилась, его прогоняя. Однажды села она под деревом и громко заплакала:

— Горе нам, горе! Ведь семья наша тем и живет, что продает плоды. Как же нам быть теперь, о господин Ворон? Вы все склевали, нам ничего не оставили. Придется нам с голоду помирать.

И вдруг Ворон с вершины дерева ответил ей человеческим голосом:

— За каждый плод заплачу куском золота! Шейте суму три ладони в длину!

Испугалась жена, она поняла, что птица эта волшебная, и не посмела больше своими жалобами докучать Ворону, побежала к мужу и обо всем ему рассказала.

Рассудили супруги, что надо так и сделать, как приказала птица, и сшили каждый себе по суме длиной в три ладони. С тех пор изо дня в день прилетал Ворон, садился на дерево, а досыта наклевавшись, кричал, перед тем как взмахнуть крыльями и улететь:

— За каждый плод заплачу куском золота! Шейте суму три ладони в длину!

А когда Ворон склевал последний плод, он распушил крылья, опустился во двор и громко крикнул:

— За каждый плод заплачу куском золота! Несите суму три ладони в длину!

Младший брат вынес обе сумы, а Ворон приказал сесть ему на спину. Ворон взмыл в вышину, помчался по небу в дальнюю даль, пролетел десять тысяч раз по десять тысяч зэмов[29] и опустился на острове, что одиноко стоял средь синего моря.

— О человек, ты можешь набрать в две сумы всего, что пожелаешь, — сказал Ворон.

Открыл младший брат глаза, таращит их, сам себе не верит: вокруг него лежат жемчуг и драгоценные камни, золото и серебро рассыпано, будто песок или галька на берегу ручья. В глазах у бедняги зарябило. Но он был не жаден, а потому набрал две полные сумы, взобрался на спину к Ворону и полетел восвояси.

С тех пор младший брат и его жена зажили в достатке: построили новый дом, купили землю.

И вот, когда подошел праздник, младший брат пригласил старшего брата в гости. Старший брат и его жена не любили младшего и презирали за бедность.

— Когда ты устелешь цветными циновками путь от нашего дома до твоей хижины и позолотишь ворота, тогда мы, пожалуй, придем, — заявил с усмешкой старший брат.

Обрадовался младший брат, сказал жене, чтобы она купила циновки с красной каймою и расстелила их по дороге, а сам купил золотой краски и позолотил ворота.

Увидели это старший брат с женой, диву дались. Поспешили К младшему брату, стали расспрашивать, как это он богаче их стал. Младший брат рассказал все, как было, ничего не утаил. Затрясся от зависти и жадности старший брат и уговорил младшего брата обменяться. Все свои богатства и дом отдал за хижину рядом с деревом карамболой. Живет старший брат с женой в хижине, Ворона поджидает. Прилетел наконец Ворон, сел на дерево и стал плоды клевать. А скупец только того и ждал. Начал стенать и охать, на бедность свою жаловаться. Ворон ему в ответ:

— За каждый плод заплачу куском золота! Шей суму три ладони в длину!

Тотчас жадные супруги сшили два огромных мешка. Назавтра Ворон отнес старшего брата на тот самый остров, где младший брат уже побывал. Обрадовался завистник, набил золотом два огромных мешка, да ему все было мало. Насыпал золота за пазуху, в штаны, даже в нос и в уши умудрился засунуть.

Летит птица над морем, с трудом тяжесть несет. Сложила крылья, чтоб отдохнуть, а скупец камнем и упал в воду. Недаром говорится: знай во всем меру, завязывай мешок прежде, чем доверху наполнишь.

ЮНОША ТЫКВА. Вьетнамская сказка

В давние времена у одной женщины родился безобразный ребенок. Он был подобен тыкве. Его так и назвали Жа — Тыква. Едва появился он на свет, как тут же съел целый горшок рисовой каши, и с тех пор с каждым днем ел все больше и больше. Матери трудно было прокормить такого младенца, нужда ее совсем одолела.

Однажды Жа сказал матери:

— Мы бедны, а мне, как назло, все время есть хочется. У нас в доме не осталось ни зернышка риса. Односельчане помогали нам чем могли. Пора мне идти наниматься к людям, попроси старейшину, чтобы он взял меня в работники.

Мать отвечала:

— Разве с твоим аппетитом можно наниматься к этому скупцу?

Но Жа долго упрашивал мать, и она в конце концов согласилась.