— А я где буду?! — воскликнула Лиза.
— В безопасном месте, — строго ответил Печенюшкин. — Тебе ни в коем случае нельзя попадать в плен. А я стану тебя охранять и не позволю ввязаться в драку. Это тоже нелегкий труд.
Лиза очень расстроилась из-за того, что ее спаситель выбрал себе такую простую задачу. Но, поскольку никто не возражал, девочка, скрепя сердце, промолчала тоже.
Свет в троллейбусе погас, и пассажиры его погрузились в недолгий предутренний сон.
Задолго до полудня на Главную площадь начали стекаться обитатели города. Но даже пришедшие первыми застали уже в центре ее круглый, золотой парчой обтянутый помост в два человеческих роста. С помоста по ступеням лестницы сверкающая ткань текла вниз и дальше — прямо к парадным воротам замка. Небо голубело над головами. Золото парчи, слепя глаза, кипело в солнечных лучах.
Начиная от дверей замка по обеим сторонам парчовой дороги и вокруг помоста стояло двойное оцепление. Во внутренней цепи сияли сталью панцирей угрюмые широкоплечие стражники из личной охраны Ляпуса. Внешняя цепь состояла из цирковых артистов, обращенных лицами к народу, заполнявшему площадь.
Плясали в руках жонглеров разноцветные мячики, кольца и тарелки. Хвастались бугристыми мускулами силачи. Клоуны фальшиво хохотали, выдирая рыжие клочья из париков друг у друга. Исчезали и появлялись в шляпах фокусников кролики, попугаи, шелковые ленты и букеты цветов. Все циркачи, как один, имели подозрительно мощное телосложение.
Злое, напряженное веселье бродило по-над площадью.
В тесной толпе не спеша пробивались к золотому помосту двое: старый цыган с гигантским ручным медведем на цепи. Мишка в кожаном наморднике пританцовывал на ходу, доброжелательно урчал, кланялся направо и налево. Народ опасливо расступался, передние напирали на задних, не доверяя добродушному виду зверя. Постепенно цыган и медведь оказались в самом центре площади, прямо у оцепления.
Вдоль верхнего края помоста, красная на золотом, вилась надпись: «СЛАВА МАЛЕНЬКОЙ ВЕДЬМЕ!»
Наконец, часы на башне пробили двенадцать раз, и с последним ударом ворота замка распахнулись. Человечек небольшого роста в сером плаще до пят, расшитом голубыми драконами, ступил на золотую парчовую дорогу. Серебристый, сверкающий капюшон плаща был откинут, обнажая кудрявую темноволосую голову.
— Ура Великому злодею! Ура! Ура!! Ура-а-а!! — разнеслись по площади громогласные вопли собравшихся фантазильцев.
Держась за руку Ляпуса, шла с ним рядом маленькая девочка. Поверх ее пышного розового платьица был накинут такой же, как у Великого злодея, серый с серебристым капюшоном распахнутый плащ. Каштановые кудри, обрамляющие хорошенькую головку, да еще этот плащ, делали ее, особенно издали, похожей на своего спутника, словно на родного брата. Только глаза у них были разные: холодные, серые, с прищуром у Ляпуса и веселые, золотисто-карие у Алены.
За ними, держась чуть в отдалении, шествовал высокий старик в черной грубой рясе. Лысая голова на морщинистой в складках шее, крючковатый нос, горящие темные глаза под тяжелыми веками придавали ему сходство с хищной птицей.
— Клопуцин… — зашептались в толпе. — Это Клопуцин-Стервятник. Ну, будет ему сегодня пожива…
В то же мгновение, когда распахнулись ворота, раскрылись и створки огромного окна в средней башне замка. Оттуда с трудом, толчками выпростался и медленно взмыл над площадью исполинский полосатый дракон с тремя кошачьими головами и кошачьим хвостом. Крылатое чудовище застыло в воздухе над помостом, лишь подрагивал, распушаясь по ветру, невероятных размеров хвост. Тень дракона накрыла площадь, и сразу погасли кирасы стражников, парчовая дорога и два серебряных капюшона.
Ляпус, девочка и Клопуцин поднялись на помост. Отпустив руку ребенка, властитель Волшебной страны подошел к краю возвышения и обратился к народу.
— Сегодня радостный день, друзья мои! Алена, настоящая земная девочка, прибыла в Фантазилью. Вместе с нами она хочет служить делу Великого Зла. Сейчас знаменитый маг Клопуцин на наших глазах превратит ее в маленькую ведьму. После превращения Алена станет моей названой дочерью. Черная принцесса Фантазильи — таков будет отныне ее титул! Порадуемся же вместе! Прошу вас, маэстро Клопуцин, приступайте!
Чародей сделал шаг к девочке, мгновенным движением накинул ей на голову алый платок, скрывший лицо, и простер длинные костлявые пальцы над маленькой фигуркой.
Толпа взорвалась восторженным ревом.
Но что это?! Будто в ответ на рев толпы, с неба донесся ошеломляющий пронзительный вой. Казалось, что завизжали, зашипели, заорали десятки тысяч разъяренных кошек. Внезапно вой оборвался на высверливающей уши ноте. Сквозь прозрачную мгновенную тишину поток солнечных лучей вновь залил площадь. Все головы, как по команде, задрались вверх и уставились в небо.
Дракон с кошачьим хвостом, набирая высоту, стремительно удирал от другого дракона, еще большего, красно-бурого, быстро настигающего первого. Очевидно, второй дракон, незамеченный, появился в воздухе в ту минуту, когда все собравшиеся, не отрываясь, смотрели на Ляпуса.
Вот крылатые чудища сшиблись в небе, где-то над окраиной города. До фантазильцев донеслось шипение, приглушенное расстоянием, словно под струю воды сунули раскаленную сковородку.
Драконий клубок, беспорядочно взмахивая крыльями, задергался в вышине и рухнул наземь. Дрогнула почва под ногами, последний вопль шести жутких глоток донесся до толпы и смолк…
Старик цыган и его ручной медведь стояли уже по обе стороны лесенки, ведущей на помост. Взобраться наверх им мешали циркачи и стражники из оцепления. Медведь, словно сам постиг все тайны циркового ремесла, жонглировал, как мячиками, тремя верзилами в кирасах. Попутно он успевал отражать град копий, арбалетных стрел и метательных ножей. Цыган орудовал огромным двуручным мечом с непостижимой легкостью. Пространство перед ним было покрыто телами перебитых гвардейцев. Вот его скрыла под собой свежая волна наступавших и отхлынула в беспорядке, усеяв поле боя новыми жертвами. Старик же, выиграв мгновение, успел подняться на две ступеньки вверх.
Жители города в панике покидали площадь, запрудив боковые улицы и переулки.
Зловещий Клопуцин стоял в центре помоста, как вкопанный. Одной рукой он цепко держал перепуганную девочку, другой сжимал рукоять обнаженной сабли. На лезвии, ждущем схватки, танцевали коварные болотные огни. Ляпус же исчез неведомо куда и когда, словно его вовсе здесь не было.
Неизвестно, что в это время происходило под землей. Хотя, зная характер кобры и силы, ей подвластные, можно было не сомневаться — и там кипит серьезная потасовка.
— Мишка, прикрывай! — крикнул цыган, продвинувшись еще на одну ступеньку.
Медведь, жонглировавший стражниками, немедленно пошвырял их, одного за другим, в гущу наступавших. Там образовалась брешь, и, пока длилось секундное замешательство, цыган в два прыжка вскочил на помост.
В пылу схватки кожаный намордник давно лопнул, упав с головы Чемпиона. Лицо его, размалеванное ярким клоунским гримом, было сейчас страшным. Одним махом перескочив через головы нескольких врагов, он оказался на нижней ступени лестницы.
Запястье передней лапы медведя охватывал стальной браслет, вокруг которого был обмотан метровый обрывок тяжелой кованой цепи.
Взмах лапы — и цепь, приглушенно свистнув в воздухе, сшибла с верхних ступенек забравшегося туда силача, который замахивался молотом на цыгана. Отлетев в сторону, молот сокрушил юркого паяца, что пробрался ползком к медведю за спину и держал уже наготове нож.
Раскрутив цепь перед собой смертоносным пропеллером, Мишка свободной лапой ухватился за подножие лестницы, вырвал ее и отшвырнул в сторону. Затем, спиной к помосту, он двинулся вокруг него, кося, как сорную траву, приспешников сбежавшего Ляпуса, которые рискнули подступить к Чемпиону на небезопасное расстояние.
— Морковкин! — крикнул он. — Дело за тобой! Здесь все в порядке!