— Эгей, устал я, есть хочу! Поем-ка я, пожалуй.

Сказал и скрылся в ущелье. Вдруг гагара появилась и говорит:

— Теперь я полечу с тобой.

Полетела гагара с ним. Как только наступила ночь, отдыхать стали. Гагара сказала:

— Скоро на месте будем. Вон там, за горой забивают оленей.

И волк тут как тут, присел, лапы лизать стал. Гагара сказала мальчику:

— Я буду за ярангой кричать, дождь вызывать!

Перелетела гагара через ярангу. На озеро села, закричала:

— Яри-и!

Таннитский старик сказал:

— Почему это птица так кричит?

Как только наступила ночь, поднялись тучи из-за горизонта. Начался сильный ветер с дождем. Волк мальчику сказал:

— Пойди и к сушилам прислонись! Когда женщина к сушилам подойдет, спроси ее: «Кто ты?» Ответит: «Я Яри». Скажи ей: «Поскорее сушила свои развяжи. Из мешка жир неезженного оленя в штаны переложи!»

Пошел мальчик, к сушилам прислонился. Олени около яранги улеглись. А дождь льет. Волк оленей стал сзывать. Стадо кружится на месте, топчется. Вдруг женщина к мальчику подходит. Мальчик спрашивает ее:

— Кто ты?

Отвечает ему:

— Я Яри.

— Быстрее сушила развязывай! — сказал мальчик. Женщина сушила развязала. Жир неезженного оленя вынула из мешка. Брат ее сказал:

— Эге, не нужно этого лабаза, оставь его!

К волку пошли. Выскочили с криком танниты на топот оленей. Стадо многих людей потоптало. Одних волк загрыз. Других гагара заклевала. Поманил волк стадо: стадо за ними пошло. Волк посадил на себя женщину, гагара мальчика понесла. Шли, шли, к островку подошли. Волк стадо остановил. Сказал:

— Эх, пожалуй, отдохнем! Где олений жир?

Женщина вынула жир. Волк сказал:

— Жир разрежь пополам. Вот эти куски с братом глотайте целиком. Брат твой одну половину пусть проглотит, ты — другую. Если вам живыми суждено остаться, легко проглотите. Если умереть должны, не сможете проглотить.

Поднес брат ко рту жир. Жир сам в горло скользнул. И сестра так же легко свою половину проглотила. Волк сказал им:

— Танниты не убьют вас!

Когда еще спали, погоня подоспела.

— Ира! Ира!96 — воинственными криками разбудили брата с сестрой.

Волк поманил стадо. Закружились олени на месте. Всех тех людей перетоптали. Стадо стало ничьим. Гагара сказала:

— Осень наступает, полечу я на родину. Ведь я своей жизни не жалела, а птенцов моих звери поедали.

Мальчик сказал:

— Что же для тебя сделать, чем отплатить тебе?

Гагара сказала:

— Ничего мне не надо. Хочу только, чтобы в будущем году вы летом у озера жили.

Мальчик сказал:

— Ну что ж, я буду жить летом у озера.

— Пора мне, — сказала гагара. — Лечу в теплые края.

Сестра и брат со склона холма свою ярангу увидели. Мальчик волку сказал:

— Если хочешь жениться, сестру мою бери!

Мальчик сестре сказал:

— Теперь к отцу пойдем.

Волк женщине сказал:

— Назавтра, когда проснешься рано утром, сразу горшок не выноси, а на север посмотри. Если женщину увидишь, схвати, плюнь на нее, домой отведи!

Оказалась эта женщина сестрой волка, которую он в жены мальчику обещал отдать. Взял ее мальчик с собой, чтобы хозяйкой стала. И отправились брат с сестрой домой. Входят в ярангу, а у старика даже веки распухли и покраснели, так много он плакал. Скоро умер старик, похоронили его дети, а лето настало, к озеру переселились. Гагара сюда прилетела и много птенцов вывела, потому что зверь не трогал их. С тех пор много стало в тундре гагар. Мальчик стадо свое сам не пас. Волк его оленей пас и охранял.

Рассказал Ытаин (см. прим. к №.17); зап. и пер. Г. А. Меновщиков.

Опубл.: Ск. нар. Сев., стр. 529 («Кит, женщиной рожденный»); Эск. ск., стр. 67; Эск. ск. и лег., стр. 93.

Космогоническое предание о рожденном женщиной ките. На фоне этого фантастического повествования развертывается картина реальных социальных отношений между двумя семейными общинами, борющимися за угодья морской охоты. Упоминавшаяся уже в № 17 община Алихпагмит противостоит здесь общине Нунагмит. Чукотский вариант этой эскимосской сказки в сокращенном виде был записан также В. Г. Богоразом (1900, № 115).

У человека две жены. Одна рожает детей, вторая бездетная. Вторая жена отдельно живет. Однажды притворилась она больной. И мужчина даже охотиться перестал из-за беспокойства. Дальше порога никуда не отходит, думает, как бы не умерла его вторая жена. Сидит он у землянки, а мимо него девочка-сиротка все бегает да посмеивается. Мужчина даже сердиться стал. А девочка ходит туда-сюда, смеется, подразнивая его. Не стерпел, бросился за нею, чтобы наказать за насмешки, а девочка-сиротка и говорит:

— Что ж, прибей! Только я ведь хочу что-то тебе сказать. Поэтому все и хожу около.

Услышал эти слова мужчина, пошел в землянку первой жены, где и сам жил. Жене сказал:

— Девочка-сиротка смеется надо мной. Хотел я ее наказать, а она обещает сказать что-то.

Жена его говорит:

— Если завтра она опять придет, позови ее. Я ее вкусной едой угощу.

Муж сказал:

— Я тоже с ней зайду и расспрошу ее.

Назавтра девочка-сиротка опять пришла. Мужчина велел жене угостить ее. Девочка сказала:

— Твоя вторая жена, которая отдельно живет, только притворяется больной.

Мужчина сказал:

— Расскажи все, что знаешь! Новую одежду тебе справим.

Девочка сказала:

— А ты сегодня ночью не спи, покарауль да сам посмотри, что она делает.

Вот наступила ночь, луна появилась. Вышел он на улицу и стал из-за укрытия больную жену караулить. Вот уж и полночь луна показывает. Вышла больная жена из землянки. Одета в дождевик и охотничьи торбаза. В руках держит блюдо, полное до краев мяса, и ведро с водой. Влезла на крышу землянки и запела. Зовет песней своего мужа-кита. Кончила петь и слушает. Раздался далеко в море выдох кита. Женщина снова спела призывную песню. Ближе выдох кита послышался. В третий раз спела. Совсем уже близко дыхание кита. А как запела в четвертый раз, подошел кит к самому берегу, к крутому прибрежному камню голову прислонил. Спустилась женщина к самой воде, подошла к киту, накормила его мясом, напоила. Вышел из китового носа человек и пошел наверх. Вошел в землянку к той женщине и спал с нею. Вернулся мужчина к своей первой жене и говорит ей:

— А ведь та вторая и правда замуж вышла.

Лег спать. А наутро, как проснулся, стал китовое копье точить. Весь день точил, на щеке острие пробовал.

Эх, хорошо наточил! Как кончил точить, ту девочку-сироту позвал, угостил в благодарность. Она ведь правду ему сказала.

Пошел вечером опять жену свою караулить. Вот в полночь снова женщина вышла, снова на ней охотничья одежда. Вот запела она свою песню, зовет мужа-кита. Снова четыре раза пела. Подошел к берегу кит, прислонился головой к камню. Спустилась женщина на берег. Накормила кита, напоила. Опять из носа кита мужчина вышел, бегом наверх побежал вместе с женщиной. Вошли они в землянку и снова ласкались вместе.

Тем временем ее настоящий муж из укрытия вышел, с копьем в руках вниз пошел. Подкрался к киту и поразил его в самое сердце. Убил кита. Когда копье вонзал, в этот самый миг вскрикнул поднявшийся к женщине человек, женщину от себя оттолкнул. Схватила она его, но не удержала. Ринулся он вниз, прыгнул в нос кита, вздрогнул кит и умер.

А первый муж этой женщины домой пошел. На другой день освежевали кита. Вечером пошел он спать ко второй жене, которая больной притворялась. Женщина эта оказалась беременной. Живот ее очень быстро рос. Муж ее теперь снова стал охотиться. Наконец пришло время жене рожать. Родила она детеныша. Муж спросил:

— Кого ты родила?

Ответила:

— Китеныша родила!

Положила его в таз с водой. Так в воде сына-китеныша и растила. Молоком своим кормила его. Смирился муж с китом-детенышем. Кит этот, рожденный женщиной, быстро рос. Вырыли ему яму с водой около речки. Та сиротка-девочка стала с ним играть. Скоро яма мала ему стала. В другом месте ближе к морю вырыли яму. Вот уж вырос кит величиной с белугу. Скоро совсем большой стал. Тогда потащили его на моржовой шкуре в море. Подтащили к воде, пришили к носу красную метку из крашеной нерпичьей замши. И в море отпустили. Стал кит далеко в море уходить и всегда к родному берегу возвращался. Вместе с ним другие киты приходили. И стали, нунагмитцы97 добывать много китов.

Нунагмитский кит каждый раз все дольше не возвращается. Вот однажды и совсем не пришел. Беспокоятся о нем жители Нунака. Что случилось с китом, рожденным женщиной? Оказывается, убили нунагмитского кита жители соседнего селения Мамрохпак98. Сестра одного нунагмитца была замужем за мамрохпагмитцем. Жаль ей стало двоюродного брата, послала она в Нунак вестника. Рассказал он матери, как убили мамрохпагмитцы ее сына-кита.