Да, по правде сказать, частенько обижали её сёстры. Не могли они ей простить, что она из них самая богатая. Уж что ни делай, а весь урожай всё равно достанется Осени. Поэтому, когда стали делить драгоценные безделушки, старшие сёстры и не подумали разделить их поровну. Отложили себе и самые красивые цветы, и пёстрых бабочек, а Осени сказали:

— Будет с тебя золотых и багряных листьев.

Осень заплакала и стала просить:

— Не поскупитесь, сестрички, дайте мне хоть немножко бабочек. Вон их сколько у вас: и беленьких, и жёлтых, и голубых, и рыженьких. Киньте мне хоть горсточку.

— Не хнычь, сестра, — сказала Лето, — тебе достанется немного моих бабочек. Они будут терпеть твоё ненастье и искать себе местечко, где бы перезимовать.

— Нет, я хочу своих бабочек,- сказала Осень. — Я хочу, чтобы они при мне вылезали на свет из куколок, радовались моему ласковому солнышку и весело проводили мои короткие деньки. Я хочу, чтобы они любили друг друга и несли яички так, как ваши любимицы-бабочки.

— Ишь, чего захотела, — сказала Весна, — чтобы нежные красотки-бабочки полюбили твою сырость и холод твоих ночей! Не бывать этому! Не дам тебе ни одной бабочки!

А Лето выбрала парочку самых некрасивых бабочек и молча кинула их Осени. Бабочка-папа вспорхнул Осени на грудь, а бабочка-мама беспомощно вцепилась лапками в подол. Крылышки у неё были недомерки, и она не могла летать.

У Осени от обиды задрожали губы, но она ничего не сказала. Пересадила бабочку-маму на плечо, забрала в подол свои разноцветные листья и пошла от сестёр прочь своей осенней тропкой.

В фруктовом саду Осень подошла к яблоне, посадила на неё бабочку-маму, и она поползла по стволу вверх. А бабочка-папа вспорхнул и полетел над мокрыми от дождя осенними цветами. Осень смотрела на них, и было ей и радостно и горько. Вдруг она услышала шум и звонкий смех над головой. Это улетали её весёлые сёстры в живом разноцветном облачке бабочек.

— Счастливо оставаться! — крикнула Весна. — Играй своими золотыми листьями, любуйся на голые ветки деревьев.

— Смотри, сестрица, не заморозь своих бабочек-уродцев! — крикнула Лето.

— Сами же вы, сами. . . — попробовала ответить Осень, но не выдержала и расплакалась. Пошёл мелкий холодный дождик, и серые бабочки спрятались под толстый сучок.

Долго плакала Осень и плача надумала отомстить жестоким сёстрам:

Пусть не одна я буду любоваться голыми ветками. Пусть и нарядные сёстры увидят деревья без листьев.

Она взяла волшебную палочку и стала чертить ею в воздухе круги над притихшими бабочками, чертить и шептать колдовские слова. Что она шептала, никто не расслышал. Но с тех пор каждый год в сентябре, в октябре из земли, покидая шкурки куколок, вылезают серые бабочки. Серые бабочки радуются ласковому осеннему солнышку и весело проводят короткие деньки. А потом несут яички в трещины коры деревьев.

И когда приходит Весна, из яичек выползают их дети — крошечные гусеницы. Они прячутся в почках и съедают нежные листики, которые собирались выглянуть на белый свет.

И потому нарядной весной бывают деревья почти без листьев. Проходит весна, дети серых бабочек путешествуют с листа на лист и съедают их один за другим. И потому цветущим летом бывают совсем раздетые деревья, и ветер качает их голые ветки, как качает их глубокой осенью. Так отомстила тихоня Осень своим жадным насмешницам-сёстрам.

Небо стало пасмурным, ветер — холодным, и в еловом лесу все деревья, кусты и травы заговорили в один голос:

— Скоро зима. Будь готов!

— Скоро зима, — зашептала и Белая Звёздочка.

Белой Звёздочкой её прозвали товарищи в лесу, а люди называли — Лесной Звездчаткой. Все видели, что её цветочки походят на звёздочки: они так и светились в сумраке елового леса. Белая Звёздочка выросла из семечка весною и хоть и повторяла за всеми: «Скоро зима», — но еще не знала, что это такое.

А кругом все это знали и понимали, что зима — не весна. Весну встречают кто когда успеет. А к зиме, к морозам, должен быть готов каждый, иначе ему весною уже не расти.

— Что же мне делать? — беспокоилась Белая Звёздочка. — Наверно, надо искать местечко, куда бы спрятаться и заснуть, когда будет холодно.

И решила: «Дай-ка спрошу кого-нибудь, — как он будет зимовать?» И она спросила двух подружек — Елку и Липу:

— Куда вы спрячетесь зимою?

— Нам некуда прятаться, — ответили деревья-подружки, — да и незачем: мы одеты толстой корой, не замёрзнем. А свои почки мы закутали чешуйками, — почкам тоже будет тепло. Переживут зиму и пойдут расти весною.

— Уж вы тоже и придумали: всю зиму простоять на воле! — сказала Белая Звёздочка. — Ведь говорят, — зимою и ветер дует, и снег идёт, и голодные зайцы бегают. Да разве тут уснёшь?

И решила: «Дай-ка спрошу ещё кого-нибудь, — как он будет зимовать?»

Рядом, под ёлкой, стоял Кустик Черники. Листики у Черники уже начали осыпаться, на зелёных веточках стали видны почки.

— Ты куда-нибудь спрячешься от морозов? — спросила Чернику Белая Звёздочка.

— Спрячусь, — ответила Черника. — Вот выпадет снег — он и укроет меня с головою и спасёт от морозов мои почки. Переживут зиму и пойдут расти весною.

— Уж ты тоже и придумала: всю зиму простоять в снегу! — сказала Белая Звёздочка. — Ведь снег-то, говорят, холодный-холодный! Да разве тут уснёшь?

И решила: «Дай-ка спрошу ещё кого-нибудь, — как он будет зимовать?»

Возле Кустика Черники росла Кисличка.

Она, казалось, и не думала о зиме. Её тройные листики стояли кружком и были совсем свежи.

— Ты тоже спрячешься зимою под снег? — спросила Кисличку Белая Звёздочка.

— Да, но я спрячусь получше Черники, — ответила Кисличка. — Мои почки — у самой земли. Земля будет согревать их с боков, а снег — сверху. Переживут зиму и пойдут расти весною.

— Уж ты тоже и придумала: всю зиму простоять со снегом на голове! — сказала Белая Звёздочка. — Да разве тут уснёшь?

И решила: «Дай-ка спрошу ешё кого-нибудь, — как он будет зимовать?» Слева под Липой стоял Ландыш. Он опустил свои пожелтевшие листья и как будто дремал.

— Ты будешь прятаться от морозов? — спросила Белая Звёздочка Ландыша.

— Да, я буду зимовать под землёю, — ответил Ландыш. — Там лежит моё корневище и на нём — почки. Переживут зиму и пойдут расти весною.

— Как ты хорошо придумал! — воскликнула Белая Звёздочка. — Под землёю и тепло, и покойно. Я бы тоже хотела зимовать, как ты. Но у меня нет корневища, одни тонкие корешки. И почки мои все вверху, все на веточках.

— Плохо твоё дело, — сказал Ландыш. — Не уйти тебе под землю.

— А может, еще и уйду! — ответила Белая Звёздочка. И так ей захотелось спрятаться от зимней стужи в пухлой, мягкой земле, что с тех пор она только об этом и думала. И не даром думала, — придумала!

Выпустила из стебля веточку, да не вверх, а вниз. Веточка доросла до земли, вросла немножко в землю и пошла расти под землёю. Выросла, растянулась и улеглась поудобнее. Вот уж хорошо-то: уютно, тепло! Сверху земля, на земле — одеяло из липовых листьев, а на листьях — снег.

Так и зимует сейчас Белая Звёздочка. Хоть и первый год живёт на свете, а устроилась — лучше не надо!

Высоко над землёю Большое Перистое Облако справляло день рождения снежинок. Холодно было на этом празднике, но всё-таки весело, очень весело. Как искрились, как сверкали крошечные ледяные кристаллики! Как звонко чокались они друг с другом за здоровье каждой новорождённой снежинки!

А внизу, на земле, в это время было и холодно, и грустно. Неподвижно стояли задремавшие деревья. Оцепенели травы на замёрзшей земле. И только под толстым покровом из опавших листьев еще потихоньку подрастали бледные сгорбленные травинки. Это были счастливицы. И если бы о них знали молоденькие кустики пшеницы, как бы они им позавидовали!

Ведь им-то самим приходилось жить на открытом поле, где гулял Северный Ветер, а по утрам вырастал белый колючий иней. Кустики очень мёрзли, особенно по ночам. И, когда появлялось Солнце, они его просили:

— Поднимись повыше, Солнышко, улыбнись нам по-летнему! Согрей землю своими золотыми лучами!

Кто знает, слышало ли их Солнце, только оно оставалось вдалеке и светило бледным, еле тёплым светом. С каждым днём становилось всё прохладнее. И однажды ночью кустики пшеницы так замёрзли, что к полудню едва-едва оправились

Очнувшись, они поняли, что ещё один такой мороз — и они погибнут.

— Только Солнце, одно Солнце может нас спасти, но и оно не хочет: не показывается, — шептали они.

— Бросьте вы Солнце, -сказал Северный Ветер, который так и не расставался с пшеничным полем. — Не Солнце, а я вам помогу.