— Ой, не ешь меня, куманек, не ешь, я пьяный был, себя не помнил, — просит заяц.
— Что же, есть я тебя не буду. Пускай нас завтра суд рассудит.
Побежал заяц свидетелей искать. Ищет, ищет, никак найти не может. Забрался он в огород капусты погрызть и увидел там кота. Стал просить кота пойти в свидетели. Кот согласился. Идет заяц со своим свидетелем, а навстречу им петух. Заяц давай и петуха упрашивать, чтоб в свидетели к нему пошел. Петух согласился. Идут заяц, кот и петух дальше и видят, стоит на опушке козел, травку пощипывает.
— Куда бежишь, зайчишка? — спрашивает козел.
— У меня суд с волком, я свидетелей нашел и бегу в суд.
— Возьми и меня в свидетели, — говорит козел.
— Ладно, пойдем, — отвечает заяц, и все вместе отправились на суд.
Идут они, а там уж волк с медведем ждут не дождутся зайца со свидетелями. Волк велел медведю влезть на дерево и посмотреть, не идет ли заяц. Медведь влез и кричит ему сверху:
— Идут! С косами, с ножами, с топорами, а за собой длинные хворостины волокут. Забьют нас насмерть. Я, пожалуй, лучше с дерева слезать не буду.
— А мне куда деваться? — спрашивает волк.
— Заройся в валежник и сиди, покуда не уйдут.
Зарылся волк в валежник и лежит там. Приходят заяц, кот, петух и козел на суд, видят — нет никого. Кот и говорит:
— Ничего, разыщем!
Петух как раскричится:
— Не сдадимся, не сдадимся!
Козел блеет:
— То были, то нет, то были, то нет!
Кот смотрит — в валежнике шевелится что-то. Он подумал, что это мышь, не утерпел и цап волка за хвост. Волк с перепугу как выскочит, да как даст стречкá! Петух напугался и взлетел на дерево. А там медведь притаился. Медведь решил, что пришли его убивать, кинулся с дерева вниз и разбился насмерть.
Видит заяц, что волка и след простыл, а медведь разбился, и говорит:
— Вот и суда как не было.
И заяц со свидетелями вернулись домой.
Аист и цапля
Жили на одном болоте аист и цапля. Наскучило аисту жить в одиночку и решил он жениться. А решившись, пошел по болоту за три версты: шлеп-шлеп-шлеп — вышагивает. Добрел до цаплина дома, постучался и говорит: — Цапля, цапля, хочу я на тебе жениться. Будешь моей женой?
Поглядела цапля в окошечко и, не отворяя дверей, отвечает:
— Очень уж ты неказист, аист; ноги — одни кости, чересчур весь тощий, неловкий, никакой в тебе удали нет. Нет, не пойду за тебя, аист. Мне еще не к спеху, подожду.
Устыдился аист, получив такой ответ, и побрел домой через болото: шлеп-шлеп-шлеп…
А как ушел он, стала цапля думать, и вот что надумала: «Какой ни на есть этот аист, а все же мужчина. Ноги хоть и костлявые, зато красные, а что долгие — это и выгодно, когда живешь на болоте, не то перья замараешь. Да и всем он хорош: когда летает, крыльями ловко так машет, не одна еще позавидует, коли я заполучу такого женишка. Ну и дура я: такой парень присватался, а я отказала! Замужем мне во сто раз лучше будет, чем одной, в девках. Пойду-ка я сама к нему, повинюсь, и пускай берет меня в жены».
И пошла цапля к аисту, щеголевато хлюпая по болоту: хлюп-хлюп-хлюп… Пришла, постучалась к аисту и говорит:
— Подумала я, что нехорошо поступила, отказав тебе, соседушка. Ты добрый, пригожий парень, потому я и пришла к тебе: бери меня в жены, вдвоем жить веселей.
— Когда я сватался — ты отказала, вот и уходи ни с чем. Найду жену и без тебя, может, еще и покрасивее.
Устыдилась цапля, клюв повесила и поспешила домой: хлюп-хлюп-хлюп…
Тем временем успел отойти аист и стал ругать себя за то, что отказал цапле: «Хороша пташечка, эта цапля, сама пришла, понапрасну я на ней не женился».
И опять побрел по болоту к цапле: шлеп-шлеп-шлеп… Цапля не стала пускаться в разговоры, не пошла за него, а когда уж аист поплелся назад не солоно хлебавши, цапля пригорюнилась:
— Больше уж не годится в девках сидеть. Как бы его другая цапля не увела из-под носа. Пойду, повинюсь, может, сладимся.
Так они никак не сговорятся, и по сию пору друг к дружке ходят.
Котик и петушок
Жили-поживали в дремучем бору рябой петушок да серый котик. Пошел как-то котик за горы и долы — скрипочку мастерить. А петушка оставил дом стеречь — посадил его на печь и строго-настрого наказал никого в избу не впускать.
А тут, откуда ни возьмись, подкралась лиса. Постучала в дверь и говорит умильным голоском:
— Петушок, петушок, что ты варишь, что ты жаришь? Больно уж вкусно пахнет у твоей избушки. Дай и мне полакомиться!
— Что ни варю, что ни жарю, сам все приберу, — ответил петушок.
— Петушок, петушок, отвори мне дверку, горят мои рученьки, мерзнут мои ноженьки.
— Да я высоко сижу…
— А где?
— Да на печи.
— А ты соскочи с печи на шесток, с шестка на приступочку, а с приступочки наземь.
Соскочил петушок, отворил дверку.
Лиса цап петушка! — и утащила.
Тащит лиса петушка, а он кричит-надрывается:
Котик серый,
Догоняй,
Петушка ты
Выручай!
Кума-лиса
Мне хвост дерет,
Кума-лиса
Меня несет
Через горы
И долины,
Через рощи
И равнины…
А котик был тут же, за горкой. Услыхал он петушиный голос, примчался на выручку и отнял у лисы петушка. А потом строго-настрого приказал:
— Сиди на печи и никому дверь не отворяй. Я ухожу за дальние горы скрипочку мастерить. Не послушаешься — раскаешься. Теперь я крика твоего не услышу.
Не успел и след его простыть, опять лиса прибежала.
— Петушок, петушок, отвори мне.
— Да мне котик не велел никого впускать.
— А ты и не впускай. Я пришла корытце попросить. Вот боровка заколола, тебе свежинки лакомый кусочек Принесла. Приотвори дверь, подай корытце.
Приотворил дверь петушок, а лиса цап его! — и потащила.
Кричит петушок, слезами обливается:
Котик серый,
Догоняй,
Петушка ты
Выручай!
Кума-лиса
Мне хвост дерет,
Кума-лиса
Меня несет
Через горы
И долины,
Через рощи,
И равнины…
Услыхал его котик, тут же прибежал и отобрал у лисы. Привел домой и стал бранить:
— Теперь ухожу я за тридевять гор скрипочку мастерить. Как ни зови меня, не услышу. Смотри, никого не впускай.
Взлетел петушок на печь, зажмурился и задремал. А лисонька уж тут как тут, за избой притаилась. Стук-стук лапкой в дверь и говорит умильным голосом:
— Петушок, петушок, ты только погляди в окошечко, что на опушке творится! Пришли мужики, рассыпали горох, все горох клюют: и куры, и воробьи, и все птахи. Все клюют, одного тебя нет. Мне прямо жалко…
— Мели-мели, язык-то без костей, — сказал петушок. — Все равно не послушаюсь тебя.
— А ты и не слушайся. Вылети в окошко на двор, мы с тобой славно покружимся!
Не утерпел петушок и вылез в окошко, покружились они, покружились, а лиса цап петушка за крыло, взвалила на загорбок и потащила.
И опять запричитал петушок:
Котик серый,
Догоняй,
Петушка ты
Выручай…
Зовет, кричит петушок, а котик за тридевятью горами ничего не слышит. Притащила лисонька петушка в свою нору, привязала к жерновам и приказала горох молоть.
Пришел котик со скрипочкой домой, а петушка и нет. Походил он, походил вокруг избушки и видит — одни перья валяются. Взял котик мешок, прихватил свою скрипочку и пошел петушка вызволять. Прибежал к лисьей норе, заглянул в щелочку, видит — мелет петушок горох, а лисички пироги пекут.
Заиграл тут котик на скрипочке и запел веселую песенку:
На лужайке, на полянке
Шесть лисичек, шесть сестричек,
А седьмой-то петушок
Крутит-вертит жерновок.
Шесть лисичек, шесть резвушек
Краше всех лесных зверушек,
Будет их лисица-мать
Пирогами угощать.
Подойди, кума, к окошку,
Дай отведать хоть немножко!
Услыхали лисички, пироги побросали, спешат поглядеть, кто это так искусно играет. Высунулась одна лисичка из норы, а котик цап ее — и в мешок. Высунулась другая — он и эту. Так и забрал всех лисичек-сестричек. Вылезла старая кума-лиса поглядеть, куда это детушки подевались, и сама в мешок угодила.