Подобного рода бизнес кажется Селении не слишком почтенным и, уж бесспорно, подозрительным.

– А корни какого дерева вы используете? – спрашивает она.

– Ну, это смотря для чего… Липы, ромашки, вербены… Сырье исключительно натуральное! – с напором говорит он, сопровождая свои слова такой широкой улыбкой, что любой здравомыслящий минипут понимает, что новый знакомец безбожно врет. – Хотите попробовать? – обращается он к ним таким тоном, каким, наверное, небезызвестный змей предлагал первым людям скушать яблочко, и без промедления вытаскивает из кармана сигареты.

– Нет, благодарим вас, месье…

– Друзья зовут меня Макс, – представляется клевочувак, вновь обнажая в улыбке все тридцать восемь зубов. – А как вас зовут?

– Меня зовут Селения, я дочь императора СВИСТОКРЫЛА ДЕ СТРЕЛОБАРБА, пятнадцатого императора, носящего это имя, Правителя Первого континента.

– Bay! – восторженно восклицает клевочувак, делая вид, что несказанно удивлен. – Простите, не узнал, Ваше Высочество! – и он наклоняется поцеловать ей руку.

Селения отдергивает руку, но, не желая показаться невежливой, делает этой рукой изящный взмах и, указывая на своих товарищей, представляет их:

– А это – мой брат, СОМОНО ДЕ СТРЕЛОБАРБ де Барахлюш. Но вы можете называть его просто Бюш.

Огненный напиток начал действовать, поэтому Артур решает представиться сам:

– А я – Артур! Из большого дома! А почему вы распилили все мои соломинки? – внезапно спрашивает он. Если бы не Огненный Джек, вряд ли он стал бы расспрашивать клевочувака. Скорей всего, он бы в присутствии Селении даже рта открыть не отважился.

– Ничего не поделаешь, бизнес! Осматы попросили нас отрезать от них гармошки, а прямые трубы сплавить вниз по Черной реке, той самой, что течет через Некрополис.

Услышав название Некрополис, путешественники встрепенулись.

– Как раз в Некрополис мы и направляемся! – без обиняков заявляет принцесса. – Можете нам помочь?

– Попасть в Некрополис? Да вы в своем уме, принцесса? Туда, вы быть может, и попадете, вот только обратно вряд ли выберетесь. Зачем вам это гиблое место? – удивленно спрашивает чувак.

– Мы должны уничтожить У, пока он не уничтожил нас, – доверительно сообщает Селения.

– Всего-навсего?

– Да, всего-навсего, – тоном, не терпящим возражений, подтверждает Селения.

Макс задумался.

– А почему У разыскивает вас? – спрашивает он. Все клевочуваки по натуре своей очень любопытны.

– Это долгая история, – отвечает принцесса. – Скажу в двух словах: через два дня я стану совершеннолетней, выйду замуж и сменю на троне своего отца, а Ужасный У этого не хочет. Он знает, что когда я приду к власти, он уже никогда не сможет завоевать нашу страну. Так гласит древнее пророчество.

Макс явно заинтересовался рассказом принцессы, точнее, той его частью, где речь идет о замужестве.

– И… как зовут счастливого избранника?

– Не знаю. Я еще не сделала свой выбор, – надменно отвечает Селения.

Почувствовав, что подворачивается случай недурно устроить свою жизнь, Макс решает, что глупо было бы им не воспользоваться. Мгновенно лицо его озаряется широченной улыбкой, такой сладкой, что она никак не может быть искренней. Несмотря на действие алкоголя, Артур чувствует подвох.

– О ля-ля! Не торопитесь, дружище! – нетвердым голосом произносит он, упираясь пальцем в грудь здоровяка-клевочувака. – Мы здесь с особым заданием! И оно еще не выполнено.

– Но прежде чем отправиться на задание, неплохо бы расслабиться и отдохнуть. Еще по Джеку? Для бодрости духа! Я угощаю! – предлагает клевочувак к великой радости Барахлюша.

Пока все тот же рахитичный комар наполняет стаканы, Макс бегом направляется к диск-жокею, устроившемуся возле рычага головки звукоснимателя.

– Лайтмен! Ну-ка, давай, запусти свою штучку! – велит ему клевочувак.

Лайтмен свешивается с края площадки. Внизу, возле стенки проигрывателя, храпят двое лохматых клевочуваков.

– Эй, вставайте, мальчики! Пора задать нашим клиентам жару! – кричит им диск-жокей.

Чуваки открывают глаза, неспешно встают на ноги и потягиваются так, словно все тело их состоит исключительно из киселя.

Переваливаясь с ноги на ногу, они подходят к огромной электрической батарейке и подкатывают ее к батарейкоприемнику. Как только батарейка закатывается на свое место, танцевальный пол заливает яркий свет, и виниловый диск начинает медленно вращаться. Лайтмен толкает иглу звукоснимателя до тех пор, пока она не останавливается на его любимой песне. При первых же звуках становится ясно, что диск-жокей является поклонником современной музыки.

Макс возвращается к Селении, и, пытаясь изобразить джентльмена, вежливо предлагает:

– Не хотите ли потанцевать?

Селения улыбается, Артур же наоборот, хмурится.

– У нас впереди долгий путь, Селения! – порывисто произносит он. – Тебе надо отдохнуть!

К своему удивлению, Артур чувствует, что ревнует капризную принцессу к этому, невесть откуда взявшемуся, клевочуваку.

– Ничего страшного! – отвечает Селения, принимая приглашение чувака. Ей не столько хочется танцевать, сколько позлить Артура.

Стоит только Максу и Селении ступить на танцевальный пол, как бодрая музыка сменяется медленной.

– Бюш! Ну, сделай что-нибудь! – уговаривает Артур приятеля. – А вдруг он ее украдет?!

Вместо ответа Барахлюш с бульканьем опорожняет свой стакан с огненным напитком.

– А что я могу сделать? – разводит руками юный принц. – Перестрелять их всех? – предлагает он, вытянув вперед руки, словно в них вложен автомат, и издавая звуки, напоминающие то ли пулеметную стрельбу, то ли квохтанье потревоженной индюшки. – Через два дня ей исполнится тысяча лет. Она уже взрослая!

Артур страшно зол, но сделать он ничего не может. Барахлюш разглядывает посетителей, толпящихся у стойки бара. Неожиданно он замечает, что у одного из клевочуваков на поясе висит точно такой же ножик, какой пропал у него. Впрочем нет, почему такой же? Это же его собственный ножик!

– Вон он, мой ножик! – вскакивает со стула Барахлюш. – Сейчас пойду и скажу этому вору пару ласковых!

Решительным жестом отодвинув стул, Барахлюш делает шаг вперед, затем разворачивается, опустошает стакан сестры и излишне уверенной походкой направляется к барной стойке.

Подавленный и вконец расстроившийся Артур остается один. Внезапно ему в голову приходит неожиданное решение: он хватает свой стакан и залпом выпивает его. В кино именно так взрослые помогают себе забыться.

Макс пытается разговорить Селению, однако все его старания напрасны. Селения неотрывно смотрит на столик, где остались мальчики. Видя, как Артур злится, она испытывает истинное удовольствие. Что ж, таковы женщины – им так трудно угодить!

– Знаете, выбор мужа – задача чрезвычайно сложная, – рассуждает Макс, – особенно для принцессы. Никогда не знаешь, кого тебе представят. Вам наверняка потребуется помощь…

– И, похоже, именно вы хотите мне ее предложить. Это очень мило с вашей стороны, но мне помощь не нужна, – с улыбкой отвечает Селения. Ухаживания лохматого верзилы забавляют ее.

– Я люблю помогать ближним. Готовность помочь изначально присуща моей натуре. Тем более, что у меня большой опыт по этой части: я помогаю всем своим пяти женам.

– У вас целых пять жен? – изумляется Селения. – И когда же вы успеваете им всем помогать?

– А мне нравится работать! – пылко заявляет клевочувак. – Могу работать днем и ночью, могу семь дней в неделю. Я никогда не устаю!

Грустный Артур сидит за столом и смотрит, как принцесса кокетничает с диким туземцем.

– Ну и что! – заплетающимся языком бормочет он. – Девчонка как девчонка! И вообще, какая она девчонка, ей вот-вот стукнет тысяча! И зачем мне такая старуха?!

Напротив него, загородив собой танцующую пару, усаживается осмат-вербовщик.

– Отчего такой классный парень сидит с пустым стаканом? – обращается к нему осмат, улыбаясь, словно кот, приметивший выбежавшую из норки беспечную мышь.

– … А… ик… как… ик…, его наполнить, если… ик… он не будет пустым? – заикаясь, отвечает Артур.

Осмат улыбается. Похоже, этот тип от него не ускользнет.

– Ого, да тебе ума не занимать! – подобострастно произносит он. – Значит, мы с тобой договоримся.

И схватив клешней стакан Артура, он подзывает официанта:

– Эй, налей-ка нам по новой!

Тем временем Барахлюш подбегает к барной стойке и изо всех сил толкает похитителя ножика – в тот самый момент, когда тот сдувает огненную пену со своего стакана. Пена разлетается, и большая часть ее попадает похитителю на лицо.

– Эй, ты что, с ума сошел? – верещит клевочувак, словно сверчок, которому наступили на брюшко.

– Это мой ножик! Ты украл его у меня! – возмущенно кричит Барахлюш, разъяренный, словно питтбуль терьер. – Это мой ножик, слышишь, мой! Мне его на день рождения подарили!