С этими словами она попросила у Бобеша очки и потом долго разглядывала через них надпись. Между тем Франте ужасно наскучило сидеть за тумбой, он вылез из укрытия и не спеша направился к хлеву. Вид у него был совершенно равнодушный. Завидев Франту, Бобеш оттолкнул Пашика и схватил мальчика за плечо.

— Послушайте, юноша, это не вы, случаем, нарисовали на хлеве кабана? Вот этот пан кабан хочет купить у меня рисунок вместе с хлевом, он ему очень нравится, но он пожелал еще, чтобы художник нарисовал рядом с кабанчиком хорошенькое корытце. Он заплатил бы большие деньги! — вкрадчиво сказал Бобеш. Но Франта не попался на удочку.

— Что вы, пан Бобеш! — как бы удивившись, пробубнил он. — Если б я так рисовал, то давно справил бы себе новую одежку!

— Так чьи же это каракули, черт подери?! — снова разгорячился Бобеш. — Вот вы, юноша, никого не видели?

— Как так не видел! — ухмыльнулся Франта. — Видел, пан Бобеш, и очень хорошо! Я видел обезьяну Качабу!

— Что? Ну и дела! Как вам это нравится! — распалился Бобеш. С этими словами он отпустил Франту и гневно посмотрел на обезьяну. Но и она тоже рассердилась и погналась за Франтой так, словно хотела выдрать у него все вихры.

— Ты что говоришь, чумазый лгунишка? Где ты меня видел?! — в ярости кричала она.

— Видел и баста! — отрубил Франта.

— Где, паршивец этакий? — визжала обезьяна. — Ты видел, как я рисовала?

— Нет! — ухмыльнулся Франта. — Я видел тебя вчера, когда ты шла по Кошачьей площади. — И был таков.

— Это его рук дело! — закричала обезьяна. — Пусть в меня швырнут старыми шлепанцами, если я не права! Ну, он за это поплатится! Вот увидите, уважаемые, этот бездельник очень скоро вновь заявится сюда, чтобы позлить нас еще какой-нибудь припиской. Тогда-то я и схвачу его! Сейчас я влезу на крышу, с той стороны, дабы меня не было видно, и как только он поднимет вверх свою руку, тут я его и поймаю!

— Ладно, давайте! — согласился Бобеш. — А мы с паном Пашиком спрячемся в хлеву!

Обезьяна была права, когда говорила, что Франта снова придет к хлеву, чтобы чего-нибудь приписать к своей надписи с целью еще больше разозлить козла Бобеша. Довольно скоро он вновь появился на сцене, и уже по одному его виду можно было заключить, что мальчишка задумал какую-то шалость. Он внимательно осмотрелся по сторонам и прислушался, нет ли кого поблизости. Услышав, как Бобеш громко захрапел в своем хлеву, Франта даже подпрыгнул от радости. Ему и в голову не пришло, что козел может делать это просто так, дабы ввести его в заблуждение, и он тихо двинулся к хлеву. Там он прочитал написанное и плутовски усмехнулся.

БОБЕШ ЩЕТИНИСТЫЙ И РОГАТЫЙ

Потом вынул из кармана кусок мела и вывел под изображением кабанчика «и рогатый». А затем в самом деле пририсовал ему рожки.

Едва он закончил рисовать, как с крыши свесилась обезьяна Качаба и крепко схватила его за руку. Франта попробовал вырваться, но обезьяна вцепилась в него, словно клещами.

— Я поймала хулигана! Держу его, уважаемые, он схвачен! Ха-ха-ха! — истошно кричала Качаба, упираясь ногами в крышу хлева, чтобы удержать Франту. Крыша, однако, была старая, ветхая, неожиданно она проломилась, и бух! — Качаба упала в хлев. При этом она выпустила руку Франты, и он убежал.

В то время в хлеву была, дорогие ребята, настоящая куча мала! Бобеш вознамерился было выбежать из него и уже схватился за ручку дверцы, как вдруг прямо на голову ему свалилась обезьяна. Падая, они сбили с ног Пашика. Что там творилось, ребята! Из хлева доносились крики, визг, шум падающих досок, и когда наконец бедолаги выбрались из этой кутерьмы наружу, Франты на дворе не было и в помине.

— Детектив из вас что надо! — кричал обезьяне Бобеш. — Зачем вы его отпустили?!

— А затем что доски на вашей крыше, как на гнилой конуре! — отрубила раздосадованная обезьяна, щупая на голове шишку.

— Конечно, ей далеко до крыши костелецкого замка, но у меня другой и быть не может! Нечего было маршировать по ней, как на параде! — кричал Бобеш, прыгая перед обезьяной, будто помешанный.

— Знаете что, уважаемые, я тут ругаться с вами не собираюсь! — разозлилась обезьяна. — И вообще, я привыкла иметь дело с воспитанными и образованными ворами, а не с какими-то мальчишками, что марают стены каракулями! Мое почтение, судари, разрешите откланяться! — И с этими словами она убежала.

— Ну вот, приехали! — проворчал Бобеш. — Теперь надо начинать все сначала.

— Вы не правы, пан Бобеш! — хитро заметил Пашик. — Ведь нам уже известно, кто это написал. Я хорошо знаю этого мальчишку: его зовут Франта Кулдан! Нам с вами остается только придумать, как поймать сорванца! Разумеется, сам он побоится прийти сюда снова, стало быть, нужно его чем-нибудь заманить! И я, пан Бобеш, кажется, знаю один способ.

— Очень интересно! И как же вы собираетесь это сделать, пан Пашик? — полюбопытствовал Бобеш.

— Все необычайно просто, пан Бобеш! — сказал Па-шик. — Мы стираем со стены ваше имя и вместо него пишем: «Франта Кулдан», понятно? Вот увидите, негодный мальчишка не останется равнодушным и очень скоро прибежит стереть свое имя! Тут-то мы его и накроем!

Пашик хитро подмигнул козлу, и Бобеш все понял. Его так развеселила затея кабана, что на радостях он тут же обскакал свою хижину на одной ноге.

— Вот будет потеха! Только кто же напишет?

— Я и об этом подумал, пан Бобеш! — прошептал Пашик. — Я знаю одного ученого кота, некоего Микеша, он и напишет!

— Я тоже его знаю, не станет он этого делать! Слишком уж деликатно воспитан! — разочарованно проворчал Бобеш.

— Напишет, напишет! — заверил козла Пашик. — Наверняка согласится, если я скажу, будто это связано с изменениями в руководстве вашей фирмы.

— Что ж, поживем — увидим! Будьте добры, пан Пашик, сходите за ним! — нетерпеливо попросил Бобеш.

Пашик тут же убежал, а Бобеш стал мокрой тряпочкой стирать свое имя. Через короткое время кабан привел с собой ученого котика и представил его Бобешу. Когда козел попросил котика об услуге, тот охотно согласился помочь, но из-за малого роста не смог дотянуться до надписи. Пашик хотел уже бежать к кому-нибудь за стремянкой или стулом, однако Бобеш остановил его: мол, с этим-то они уж сами справятся.

Потом он вежливо попросил котика снять сапоги. Когда Микеш разулся, козел приклонил голову к стене хлева, и котик понял, что от него требуется. Он запрыгнул Бобешу на спину, одной лапкой ухватился за его рог, а другой написал на вытертом тряпочкой месте: «Франта Кулдан».

Вот что там получилось:

ФРАНТА КУЛДАН ЩЕТИНИСТЫЙ И РОГАТЫЙ

Бобеш с Пашиком пришли в такой восторг, что некоторое время только и делали, что прыгали вокруг Микеша на одной ноге. Затем они вежливо поблагодарили котика и, когда он ушел, снова спрятались в хлев. Пашик правильно рассчитал, что Франта не станет мириться с исправленной надписью. Прошло совсем немного времени, и он появился вновь. Проказник наверняка скрывался где-нибудь неподалеку и наблюдал оттуда за тем, что происходило возле домика козла. Он приближался к нему медленным шагом и то и дело посмеивался. По-видимому, он вспоминал ту минуту, когда обезьяна Качаба проломила крышу хлева и свалилась на Бобеша с Пашиком.

— Да, плохи были мои дела! — бормотал он себе под нос. — Обезьяна-то крепко держала меня за руку, и не будь крыша такой дряхлой, никуда бы я не ушел! Теперь надо быть осмотрительнее, к самому хлеву меня уже и калачом не заманишь.

Но когда Франта приблизился к нему и прочитал измененную надпись, ему стало не до смеха! Помрачнев, он сжал кулаки и погрозил ими в сторону хлева.

— Ага, вот они, значит, чем занимались! — сердито пробурчал он. — Но напрасно они думают, что я, Франта Кулдан, оставлю это без последствий! Хоть бы и до вечера! Ну уж нет, дудки! Скоро по этой дороге пойдут домой дети из водерадской школы, они же потом засмеют меня! Подожду-ка я чуток и, если все будет тихо, подкрадусь и сотру свое имя!

А теперь, дорогие ребята, слушайте внимательно, что произошло дальше! Во Франту Кулдана словно бес вселился, он прямо-таки сгорал от нетерпения, желая как можно скорее вымарать свое имя в издевательской надписи. И вот тихо, как мышь, он двинулся к хлеву Бобеша. Приблизившись к нему вплотную, Франта вытащил из кармана грязный носовой платок и быстрыми движениями стал тщательно стирать буквы.

Сначала исчезло слово «Франта», потом буква за буквой — «К, у, л, д, а», и как раз в то мгновение, когда он уже собирался стереть «н», кто-то вдруг оторвал его от земли. Франта обернулся и увидел у себя за спиной козла Бобеша и громко расхохотавшегося Пашика. Он понял, что дело дрянь! Ощутив под собой рога Бобеша, Франта заерзал, пытаясь спрыгнуть на землю, но все было тщетно! Бобеш бросился с ним к пруду, расположенному налево от хибарки, и, добежав до него, раскачал беднягу на рогах и — плюх! — сбросил в воду. Вот это, ребята, был бросок! Франта барахтался в пруду, точно лягушонок, верещал так, будто его резали, и при этом еще шлепал по воде руками, отчего брызги летели от него во все стороны. Но Пашика с Бобешем это уже ничуть не занимало. Они прыгали на одной ноге вокруг пруда друг за дружкой и весело пели: