— Конечно… — протянул Шрек, мерзко ухмыляясь.

— Да?

— Нет!!! — яростно закончил Шрек, снова берясь за ручку двери.

Но не так просто было отделаться от Осла. Он кинулся вперед, встал на задние ноги, а копытами передних уперся Шреку в грудь, и возопил рыдающим голосом:

— Пожалуйста! Не прогоняй меня! Я пропаду один, мне не выжить там в одиночку, нельзя же быть таким безжалостным… — на глаза его, казалось, вот-вот навернутся слезы, — Ну, может быть, ты именно такой, но потому-то мы и должны быть вместе, ты должен позволить мне остаться, пожалуйста, пожалуйста! — причитал Осел.

— Хорошо, хорошо! — не вынес этой атаки Шрек. — Посмотри на мою комнату, — произнес он, отворяя дверь.

Осел не заставил себя просить дважды. Едва дверь приоткрылась, он влетел в комнату впереди Шрека, и с ногами вскочил в кресло, болтая без умолку:

— О, это будет великолепно! Мы тут все переставим, и… и… Где я должен спать? Ну… Спать где?

Шрек вытянул руки вперед, словно хотел схватить Осла за горло.

— Снаружи!!! — прорычал он, указывая на дверь.

— О, мне кажется, это еще ничего, — пробормотал Осел, смущенный этой бешеной вспышкой, опуская глаза и слезая с кресла. — Но я знаю тебя, а ты знаешь меня… Мне кажется, это лучшее, что я мог получить… Ладно, я выхожу, — и он направился к двери. — Спокойной ночи!

Шрек стоял у двери, не находя слов от ярости. Как только Осел ступил за порог, Шрек так хлопнул дверью, что весь дом затрясся.

Осел свернулся перед дверью, как собака, и снова затянул свою жалобную песню о полном одиночестве и безжалостном отношении со стороны всего мира. Шрек некоторое время, чтобы успокоиться, ходил по комнате, а затем занялся приготовлением ужина.

Через полчаса в камине уже пылал огонь, на огне кипел котел с похлебкой, а Шрек, сидя за столом, выжимал в бокал сок забродивших ягод. Пригубив из бокала и удовлетворенно вздохнув, Шрек с опаской глянул на дверь, из-за которой все еще раздавалось бормотание Осла, и приступил к еде. Перед ним на столе стояла горящая свеча, в вазе — букет полевых цветов, словом, обстановка самая мирная и привлекательная. Шрек резал на куски лежавшую перед ним огромную улитку, заедал ее пирогом и салатом из мух и дождевых червей, прихлебывал из бокала — словом, наслаждался. Осел, положив передние ноги на подоконник и заглядывая в окно, завидовал этому домашнему уюту, вынужденный коротать ночь под открытым небом.

Вдруг в комнате раздался какой-то посторонний звук. Шрек насторожился, встал и направился к двери.

— По-моему, я сказал тебе оставаться снаружи! — раздраженно заявил он, обращаясь к Ослу.

— А я и есть снаружи! — отозвался Осел, заглядывая в окно.

Шрек обернулся, и увидел мелькнувшую по стене тень. Он кинулся к столу.

По столу семенил на задних лапках большущий белый мышонок в черных очках и с тросточкой, точь-в-точь как у слепых. Он бормотал:

— Что ж, если так решил лорд Фарквуд… То что нам остается? Если уж мы не дома… — с этими словами мышонок споткнулся о лежащую на столе ложку и растянулся во весь рост. Тут из-за миски с салатом вышел второй мышонок с тросточкой и в очках, он тотчас опрокинул банку с ягодами, которые Шрек выжимал в бокал. Третий, усевшись на остаток улитки, которую ел Шрек, бормотал:

— Почему бы нам не устроиться получше? Какая прелестная кровать, — и он начал раскачиваться на нежном куске улитки, как на матрасе.

— Поймал! — воскликнул Шрек, взмахивая рукой над столом. Но, разжав кулак, он убедился, что ладонь его пуста. А мышонок уже суетился у него на плече.

— Я нашел сыр! — заявил он, ощупывая ухо Шрека. И тотчас же впился в него маленькими острыми зубками.

Шрек завопил, хлопая себя по уху, но мышонок увернулся и с возгласом:

— Ужасный вкус! — спрыгнул на стол. При этом он попал лапой на одну из рассыпавшихся по столу ягод, и ягода, подскочив, влетела Шреку прямо в глаз.

Мышонок направился к двум другим, чтобы обсудить с ними это происшествие, но рассвирепевший Шрек одним взмахом руки сгреб всех троих, и, держа за хвосты, закричал:

— Хватит! Что вы делаете в моем доме?!

Неизвестно, что бы он с ними сделал, но в этот момент со стола полетела на пол посуда, а ее место занял хрустальный гроб, который втащили на стол семеро гномов. В гробу лежала прелестная девушка — Белоснежка.

— Мертвецов убрать со стола! — завопил Шрек, хватаясь за гроб — с другой стороны его держали гномы — и стараясь спихнуть на пол.

— Но что же нам делать?.. Ведь кровать уже занята! — пытались объяснить ему гномы, в то же время успешно сопротивляясь его усилиям.

— Что?! — тут новая тень мелькнула по занавеске, висящей на двери в спальню. Шрек кинулся туда. На его постели лежал Волк. Может, он уже съел Красную Шапочку, а может, только Бабушку, и смотрел на Шрека хоть и несколько виновато, но вызывающе.

— Ну, в чем дело, приятель? — дружелюбно промолвил Волк.

Шрек без лишних слов сгреб Волка за шиворот и потащил к двери. По дороге он разъяснял покорно висящему в его громадной руке Волку ситуацию:

— Я живу на болоте… Я люблю тишину… Я — ужасный людоед, и что я должен сделать, чтобы добиться уединения?! — он распахнул дверь, вышвырнул Волка, как котенка, за порог, но тотчас замер, ошеломленный зрелищем, представшим его глазам.

Вся лощина была заполнена необычайными существами, собранными лордом Фарквудом со всех концов его владений. Кого тут только не было! Звери и птицы, гномы и насекомые, феи и гремлины… Три Поросенка сидели рядом с Волком, которого вышвырнул Шрек. Крысолов, примостившись на бревне, наигрывал на дудочке, и мыши с крысами толпами сбегались на его призыв. Волшебники в колпаках махали палочками, создавая сказочные замки, а у озера феи устанавливали палатки, готовясь ко сну.

— О, нет! — дико заорал Шрек, делая шаг вперед. Какая-то тварь мелькнула мимо него, другая подвернулась ему под ноги, и он растянулся на земле. Это три ведьмы в ступах заходили на посадку. Отметив светлячками посадочную полосу для них, эльфы светящимися грибами подавали им сигналы.

— Нет, нет! — снова заорал Шрек, вскакивая на ноги. — Что, что вы все делаете в моем болоте?!

Пестрая толпа смешалась и отступила перед его яростью. Феи вздрогнули и обернулись, роняя свои волшебные палочки и прячась в палатку, гномы, как сурки, нырнули за пни и корни деревьев…

— Все вы, убирайтесь отсюда! — закричал Шрек. — Вы все! Живее, живее! Давай! Пошли, пошли, пошли! — кричал он, маша на них руками — так выгоняют из комнаты надоедливых мух. — Нет, нет! Не туда! — завопил он, видя, как компания гномов кинулась в двери его дома. — Не туда, я же сказал вам! — Но двери уже были заперты на засов изнутри.

Шрек тяжело вздохнул и обернулся к стоящему тут же Ослу.

— Не смотри так на меня, я не приглашал их! — поспешно заявил Осел.

— Ну да, нас никто не приглашал, — подтвердил стоящий рядом с ним деревянный длинноносый мальчишка.

— Что?!

— Ну, нас заставили прийти сюда…

— Кто?

— Лорд Фарквуд, — пояснил один из Трех Поросят, в соломенной шляпке. — Он топал ногами, кричал и подписывал указы…

— Ох, ну, ладно, — вздохнул Шрек, и громко спросил: — Кто знает, как найти этого… Фарквуда?

Все замолчали, настороженно переглядываясь. Осел выждал несколько секунд и выскочил вперед:

— Я, я! Я знаю, где он!

Это не привело Шрека в восторг:

— Кто-нибудь еще знает, где найти его?

Медвежонок уже протянул было лапу, собираясь что-то сказать, но мамаша бесцеремонно сгребла его в охапку и отвернулась. Волк и Волшебник одновременно показали друг на друга пальцами. По-видимому, никому из присутствующих не улыбалась перспектива снова увидеться с Фарквудом. Осел снова выскочил вперед.

— Я, я, я! — завопил он, подпрыгивая на целый ярд от земли, — Я! Выбери меня! Я знаю! Я знаю!

Шрек, видимо, смирился с новой неприятностью:

— Ладно, отлично! — произнес он. — Внимание, все сказочные создания! Не чувствуйте себя здесь, как дома — я терплю вас только, как неизбежное зло. Я иду на встречу с этим Фарквудом прямо сейчас же, чтобы убрать вас всех с моей земли, и вернуть туда, откуда пришли!

Неизвестно, какой реакции на это заявление ожидал Шрек, но после секунды молчания началось самое бурное ликование, какое только можно себе вообразить. Все прыгали, кричали, хлопали в ладоши, приветствовали Шрека, как только могли, а он стоял и недоуменно вертел головой посреди этой орущей толпы. Четыре маленькие птички даже принесли и набросили ему на плечи пурпурную королевскую мантию — Шрек только охнул от неожиданности. Но он привык к быстрым решениям.