— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо и краб. Едут они, едут, вдруг смотрят — рисовый ковшик скачет. Подскакал и говорит:

— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо, краб и ковшик. Едут они, едут, вдруг откуда ни возьмись — шило. Просит шило:

— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо, краб, ковшик и шило.

Едут они, едут, вдруг смотрят — ступа ковыляет. Подковыляла и говорит:

— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо, краб, ковшик, шило и ступа. Едут они, едут, вдруг смотрят — циновка по дороге катится. Подкатилась и говорит:

— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо, краб, ковшик, шило, ступа и циновка. Едут они, едут, вдруг откуда ни возьмись — чиге деревянное. Просит чиге:

— Янбан, янбан, возьми меня с собой!

— Садись, — отвечает янбан.

И поехали они вместе: янбан, жук, яйцо, краб, ковшик, шило, ступа, циновка и чиге. Едут они, едут, уже завечерело. Пришли они к одинокому домику. Постучались — никто не откликается. Вошел тогда янбан в дом, а там девушка — плачет, горькими слезами заливается. Спрашивает янбан:

— Отчего ты плачешь, девушка, горькими слезами заливаешься?

Отвечает девушка:

— Как же мне не плакать? Живет за домом на горе тигр. Что ни вечер вниз спускается, прямо к дому. Отца с матерью съел, брата и сестру съел, а нынче моя очередь.

Говорит янбан:

— Не плачь, девушка. Не оставим мы тебя в беде.

И сказал янбан друзьям, что делать, когда заявится тигр. Жуку велел залезть в свечу, яйцу — залезть в печку и засыпать тигру глаза золой, крабу — выцарапать тигру глаза, ковшику — бить тигра по голове. Шило янбан под подстилку спрятал, чтобы тигр лапы поранил, ступе приказал на крышу залезть и колотить по ней изо всех сил, а после броситься прямо на тигра и прикончить его. Соломенную циновку и деревянное чиге янбан спрятал в сарае и наказал им унести издохшего тигра подальше.

После этого янбан с лошадью схоронился в темноте под навесом, а девушка вошла в свою комнату и зажгла свечу. Вскоре тигр спустился с горы, в дом вошел. Но только хотел схватить девушку, как майский жук взмахнул крылышками, свечу погасил. Говорит тигр девушке:

— Как же я тебя съем в темноте?

Отвечает девушка:

— А ты на кухню сходи, огня принеси.

Пошел тигр на кухню, к печке нагнулся подуть на тлеющие угольки, в это время яйцо раскололось, разметав всю золу, и она засыпала тигру глаза. Завопил тигр, подлетел к умывальнику глаза промыть, а там краб их ему своими клешнями выцарапал. Выскочил разъяренный тигр из кухни, а из-за чайника на него рисовый ковшик набросился и давай дубасить по голове. Попробовал тигр вернуться в комнату девушки, только ступил на подстилку шило в лапу вонзилось. Выбежал тигр во двор, а с крыши на него ступа свалилась. Испустил тигр дух. Тут из сарая соломенная циновка вышла, завернула тигра, а деревянное чиге взяло его к реке отнесло, в воду бросило…

Взял янбан девушку в жены, и зажили они счастливо. А с ними друзья: майский жук, яйцо, краб, ковшик, шило, ступа, циновка и чиге.

Перевод А. Иргебаева

Давным-давно жили в маленьком городке два торговца. Один торговал синим шелком, и звали его Ким Чхи Ду.

Что ни год — идет хитрый купец к начальнику уезда с подношениями. Заручится его поддержкой — и дерет себе на базаре втридорога.

Второй купец торговал красным шелком, и звали его Ли Чхи Ду. Жил он на другом конце города. Жадностью и хитростью не уступал он Ким Чхи Ду. Что ни праздник — несет начальнику уезда дары.

Стараются торговцы друг перед другом, норовят подарок получше да побогаче подарить — начальника ублажить.

Но вот что однажды случилось.

Близился Новый год. Самое время дары подносить. И стали торговцы прикидывать, какой бы подарок начальнику сделать, чтобы и дешево и сердито. Жадные ведь они, купцы.

Думал, думал Ким Чхи Ду и придумал. Только солнце за горой скрылось, взял купец нож небольшой, перелез через каменную стену, прямо у сарая Ли Чхи Ду очутился. Не беда, что на замке. Даром он, что ли, нож припас? Открыл он тем ножом замок, вытащил штуку красного шелка, снова запер замок, будто и не было ничего. Домой вернулся. Взял на другой день украденный шелк, завернул аккуратно, начальника идет поздравлять с Новым годом.

Ли Чхи Ду то же самое сделал. Забрался ночью в кладовую Ким Чхи Ду, украл штуку синего шелка, начальнику уезда поднес.

Сразу смекнул жадный начальник, отчего Ким Чхи Ду принес красный шелк, а Ли Чхи Ду — синий. Позвал он к себе Ким Чхи Ду и спрашивает:

— Какое наказание тебе положено за кражу, знаешь?

— Любое назначьте, только не убивайте, — отвечает купец.

Велит тогда начальник слугам дать купцу пятьдесят палок. Всыпали слуги купцу хорошенько, в тюрьму бросили.

На следующий день позвал начальник уезда к себе Ли Чхи Ду, ему тоже велел дать пятьдесят палок и в тюрьму бросить, в ту самую, где сидел Ким Чхи Ду.

Проезжал через город важный чиновник из Сеула. Узнал, какой лихоимец начальник уезда, решил поднажиться. Вызвал начальника к себе и говорит:

— Спору нет, обманывать чиновника — преступление, но не меньшее преступление — обирать подданных. Посему приказываю тебе взятый у купцов шелк немедля отправить королю.

Пришлось начальнику отдать шелк и выпустить на волю купцов. Стали купцы думать да гадать: начальник боится чиновника из столицы, но уедет чиновник — и начальник опять хозяином в городе станет. Решили тогда купцы вернуть начальнику шелк, что отнял у него столичный чиновник.

Досадно начальнику, что столичный чиновник его обобрал. Вызвал он к себе слугу самого что ни на есть верного, денег ему дает, велит чиновника убить. Пошел слуга на постоялый двор, а чиновник там. Подкрался к нему слуга, но только хотел ударить ножом, как чиновник вскочил, мокчхим[62] в него запустил, убил слугу. Тут откуда ни возьмись — на пороге уездный начальник, нож в руке держит. Не терпелось начальнику самому поглядеть, как слуга убивать чиновника станет. Побежал он на постоялый двор и все собственными глазами видел.

Стоят чиновник с начальником, каждый нож в руке держит. Потом как бросятся друг на друга. Так оба и погибли.

Тут купцы подоспели. Видят — трое на полу в луже крови валяются, не дышат. Испугались купцы, после мешок с добром искать стали, которое чиновник у начальника отнял.

Первым увидел мешок Ким Чхи Ду, схватил, на спину взвалил и побежал в горы. Ли Чхи Ду за ним. Догнал его на вершине горы, у крутого обрыва. Ухватился за мешок и давай к себе тянуть. Ким Чхи Ду не пускает. Возились они, возились, вдруг оступились и вниз полетели. Там и нашли свою смерть.

Утром слуги проснулись, видят — трое убитых лежат, бросились искать мешок чиновника — они его еще накануне приметили — не нашли. Побежали к вершине горы, смотрят — мешок на земле лежит, а рядом два ножа.

— Вернемся — нас схватят, обвинят в убийстве и тут же казнят, рассудили они. Поделили добро, только их и видели!

Перевод Вадима Пака

Жил на свете отец с двумя сыновьями. Жили они, горя не знали, и вдруг отец умер. Умер, а завещание не оставил.

Прошло несколько дней, и однажды, весенней ночью, когда младший брат крепко спал, старший, жадный-прежадный, вдруг как закричит. Проснулся младший в страхе, не поймет, что случилось, и говорит:

— Если ты, брат, хочешь криком выразить скорбь по отцу, то давай кричать вместе!

Отвечает старший брат:

— Дело не в крике. Во сне мне явился отец и так ласково говорит: «Возьми себе все рисовые поля и ферму в горах». Сказал — и исчез. И так мне радостно стало и в то же время грустно, что я закричал.

Смекнул младший брат, куда старший клонит, притворился, что спит, а сам закричал. Проснулся старший брат, в чем дело, спрашивает, а младший ему отвечает:

— Явился мне во сне отец и говорит: «Отдай дом брату, а себе возьми домашнюю утварь, рисовые поля и ферму в горах». Сказал так и исчез. «Такова твоя воля?» — воскликнул я и проснулся. До сих пор в ушах моих звучит голос отца.

Рассмеялся старший брат и говорит:

— Весенний сон все равно что мираж, ничего он не значит.

Отвечает младший брат:

— А ты разве осенний сон видел?

Перевод А. Иргебаева