– Она ушла, Уилл, – вкрадчиво сказала Корделия. – Ты ничего не можешь с этим поделать.

– Но это моя вина, – не соглашался Уилл. – Я должен был защитить ее. Я пилот Королевских военно-воздушных сил, а она гражданское лицо, она не способна защищать себя! Какой я после этого человек?

– Смелый человек, сделавший все, что только было в его силах, – сказала в ответ Корделия.

– Но этого недостаточно. И я не думаю, что когда-либо смогу встретить кого-то, хоть отдаленно похожего на такую девушку, как Пенелопа.

При этих словах Корделия отступила назад и отвернулась, не желая демонстрировать в такую минуту свою уязвленность. К тому же она немедленно ощутила вину за то, что ставит во главу угла свои собственные чувства и гордыню, тогда как всем им пришлось посмотреть в лицо суровой и жестокой реальности – на столе перед ними лежало тело женщины, которая только что снова умерла.

– Что-то не так, Корделия? – спросил Уилл.

– Нет, ничего, – ответила она, перестав прятать свой взгляд. – Я просто… не могу поверить, что весь этот ужас произошел с Пенелопой.

– И еще она не может поверить в то, что Пенелопа тебе нравится больше, чем она сама, – дерзко добавила Элеонора.

– Замолчи, Нелл! – крикнула на сестру Корделия. – Это неправда…

– Проявите уважение к усопшей, – повелительно произнес Уилл. – Без ссор!

Все тут же смолкли и, с трудом осознавая произошедшее, смотрели на тело Пенелопы, которое только что покинула жизнь. Корделия взяла одеяло с койки капитана и аккуратно накрыла им Пенелопу. Они почтили ее память минутой молчания, но и после дети не произнесли ни слова, занимаясь осматриванием собственных ран и повреждений. Плечо Элеоноры было серьезно и глубоко поранено кинжалом, но все-таки она могла двигать рукой. У Корделии ломило руку после того, как Сэнгрэй попытался вывернуть ее, но она ничего не могла поделать с этой болью. Брендан нашел для себя одежду – рубаху значительно большего размера, но он заправил ее в штаны, решив, что уж лучше ходить так, чем мерзнуть.

– Что нам теперь делать? – спросила Элеонора.

– Мы должны похоронить Пенелопу, – произнес сдавленным голосом Уилл, – но не в море, нужно дождаться, пока мы пристанем к берегу.

– И как же нам остаться до этого времени в живых? – сказал Брендан.

– Очень просто, – ответил Уилл. – Мы объявим меня новым капитаном «Морэя».

– Прости, что? – не поверила своим ушам Корделия. – С чего ты взял, что можешь стать капитаном?

– Потому что мы убили капитана, а я здесь самый старший. Кроме того, я родом из Англии, а это заставит пиратов принимать меня за своего.

– А разве мы вчетвером не можем быть капитанами одновременно? – спросил Брендан.

– Это не сработает, – сказал Уилл, направляясь к деревянному сундуку Сэнгрэя. – Но это не значит, что вы ничего не сможете делать. Вы втроем будете моими помощниками. И будете иметь право на любое найденное сокровище, которое мы поровну разделим между собой. Одно из первых дел нового капитана – завладеть всеми сокровищами, что есть на борту корабля.

Уилл открыл сундук, внутри лежала целая куча золотых дублонов, холщовый мешок, наполненный изумрудными камнями, богато украшенная корона, которая явно была изготовлена на островах Южно-Китайского моря… и несколько свитков пожелтевшего от времени пергамента.

– Здесь можно найти крайне удивительные монеты и драгоценные камни, – произнес Уилл.

– Если на них нельзя купить обратный билет до Сан-Франциско, они просто бесполезны, – заявил Брендан.

– А это что такое? – проговорил Уилл.

Он потянулся к одному из свитков и с немалым любопытством развернул его, внутри оказался мелко написанный текст на странном языке.

– Латынь, – произнес Уилл.

– Я помню, в книге рассказывалось об этом, – сказала Элеонора. – Это тайные магические свитки, написанные древними колдунами, которые Сэнгрэй обнаружил на одном острове.

– А как они работают? – спросила Корделия.

– До этого места я не дочитала, – ответила Элеонора. – Извини.

– Нам очень повезло, я изучал латынь в первом классе, – сказал Уилл. Он принялся читать с самого начала, где шрифт был самым крупным. – Terra ipsa fenerat viribus!

Мгновенно перед ними возникла каменная стена во всю длину и высоту каюты. Стена была сложена из каменных блоков, плотно подогнанных друг к другу. Казалось, для того чтобы ее преодолеть, пришлось бы вызвать бульдозер и снести ее.

– Боже… – сказала Корделия и сдобрила свое удивление парочкой крепких словечек из пиратского словаря.

– Сработало! – воскликнула Элеонора.

– То есть, чтобы заклинание сработало, достаточно прочесть заглавие свитка? – поинтересовался Брендан.

– Похоже на то.

– Это мгновенно воплощающиеся заклинания, – сказала Элеонора.

– Как удивительно, – восхитилась Корделия. – А что делают другие заклинания?

– Ага, только вот почему Сэнгрэй не применил заклятия к нам? – спросил Брендан.

– Может быть, он не понимал латынь. Но я… Вообще «Terra ipsa fenerat viribus» означает «Земля сама себе силы придаст». – Уилл развернул еще несколько свитков. – При помощи этого можно превратить корову в лягушку… А это заклинание заставляет расти волосы на голове…

– А там есть что-нибудь, что удаляет прыщи? – с надеждой спросил Брендан, касаясь набухшего и неприятно побаливающего места на подбородке.

– Пока не нашел такого, – ответил Уилл, разворачивая другие свитки с заклинаниями. – Хм… а этот может пригодиться, с его помощью создаются огненные шары.

– А как ты собираешься заставить эту стену исчезнуть? – спросила Элеонора. – Из-за нее мы оказались в ловушке.

– Должен быть способ отменить заклинание, – сказал Уилл, раскапывая необходимый свиток и пробегая глазами по мелкому тексту, расположенному внизу пергамента. – А вот и оно…

Уилл подошел к стене и прочел заклинание задом наперед:

– Viribus fenerat ipsa terra!

Стена растворилась в воздухе.

Брендан приблизился к сундуку, набитому дублонами (никогда не угадаешь, когда они могут пригодиться), и начал доставать оставшиеся свитки с заклинаниями. Уилл схватил его за руку.

– Что ты делаешь? – спросил Брендан.

– Я заберу их, – ответил Уилл.

– Но ты говорил, что мы разделим сокровища между собой, – заступилась Элеонора.

– Свитки заклинаний не сокровища, – парировал Уилл. – И какой от них толк? Вы же не знаете латыни.

Он взял все свитки и каким-то удивительным образом умудрялся удерживать их разом в своих руках.

– Уилл, – начала Корделия, – ты начинаешь всерьез захватывать власть. То есть… Я знаю, как сильно по тебе ударила смерть Пенелопы, и возможно, ты ощущаешь потребность в том, чтобы держать все под контролем и предотвратить возможные опасности, но… ты даже не поблагодарил нас за то, что мы вернулись и освободили тебя!

– Спасибо, – ответил на ее речь Уилл, подавив подступивший к горлу ком. – Я обязан вам жизнью. Я просто возьму эти свитки, чтобы защищать вас. Я не дам вам погибнуть… как это произошло с ней.

Неожиданно кто-то громко постучал в дверь.

– Кто там? – грозно спросил Уилл.

– Может, этот тот первый помощник капитана Транкебар, пришел посмотреть, какого черта здесь происходит, – предположила Корделия.

– Очень хорошо, – сказал Уилл, складывая все свитки обратно в деревянный сундук.

Он посмотрел на детей взглядом, который словно говорил: «К свиткам не прикасаться» и, подняв саблю, пошел открывать незваному гостю дверь.

– Ахой! – позвал он. – Дружище помощничек! Приветствую тебя в каюте капитана Дрей…

Но Уилл не закончил, потому что за дверью стоял не Транкебар. Он оказался лицом к лицу со скелетом, угрожающим ему мечом.

– Ох! – вскрикнул Уилл и выронил саблю без какого бы то ни было намека на капитанскую решительность. В ужасе он со всей силы захлопнул дверь, но ничего не вышло, дверь не закрылась, как если бы кто-то вставил палку в щель. Уилл заметил, что между проемом и дверью торчит костяная рука скелета, держащая меч и свирепо разрубающая воздух.

– Кто-нибудь может это объяснить? – спросил Уилл, прижимая дверь спиной.

Несмотря на то что скелет легко мог дотянуться до пилота и разрубить его на части, казалось, он стремится к кому-то другому, тому, кто стоит посреди каюты.

– Наверное, он пришел из костяной комнаты! – сказала Элеонора.

– Костяной комнаты? Что еще, черт дери, за костяная комната?

– Не беспокойтесь! Я знаю, что делать, – сказал Брендан и обрушился на дверь, припечатывая ее со всего маху левым плечом – к такому приему ему не раз приходилось прибегать во время матчей по лакроссу.

От натиска Брендана дверь прижала руку скелета, которая с диким хрустом отломилась и упала на пол.

– Хорошая работа, – сказал Уилл, глядя на кисть, продолжающую крепко держать меч.

Он бросился к сундуку, надеясь отыскать свиток с заклинанием, которое могло бы помочь справиться со скелетом.