Берендей нахмурился.

— Задай-ка лучше другой какой вопрос, — сказал он серьезно.

Ночное нападение явно стало для Берендея настоящей неожиданностью и глубоко взволновало опытного чародея.

Денис не стал обижаться на Берендея за то, что тот уклонился от ответа. Тем более, что за другими вопросами Денису в карман лезть не пришлось.

— А что такое Булава Света, о которой говорили песьеголовцы?

— Одна из сказок, каких в Архипелаге тьма тьмущая. Булава Света — это штуковина такая, в которой вроде бы собрана силища немереная. Ею и лиходеев побивать можно, и верхом на ней летать, и много чего еще. Но главное — с нею можно выйти в Закрытку и даже там, в Закрытке, ее волшебная сила сохранится! И еще, имеется такое древнее предсказание — насчет отрока, который найдет Булаву Света и станет ее хозяином.

— А вы в это предсказание верите? — затаив дыхание, спросил Денис.

Берендей, как ни странно, растерялся.

— Ну как тебе сказать, Денисушка… Я-то не верю… Точнее, уже не верю… — Берендей вздохнул, словно бы на что-то решившись, и, поглядев Денису в глаза, сказал уже более твердым голосом:

— Я совсем молодым был, как ты сейчас, когда о Булаве Света впервые услышал. Посчитал я, глупый, будто бы предсказание про меня сложено. Искал я ее долго. Заносило меня в такие места, что лучше бы нам с тобой о них и не слыхивать. Так уж я за нею гонялся, с такими ведьмами по молодости да по глупости якшался, что трижды мог сгинуть вовсе. И где ни искал я, не находил никакой Булавы. А главное, чем больше постигал я премудрости чародейской науки, тем яснее становилось мне, что Булава Света — это хрульские сказки, для легковерных дурачков выдуманные.

— А ведь это даже хорошо, — сказал Денис. — А то страшно себе представить, что случилось бы, если б Булаву Света захватил какой-нибудь песьеголовский «отрок».

— Соображаешь, — одобрительно кивнул Берендей.

— А можно еще спросить?

— Спрашивай.

— Так почему все-таки они напали именно на нас?

— А это уж тебе лучше знать, Денисушка. Вот подумай-ка хорошенько, нет ли в ком из твоих друзей чего особенного? Может, кто-то из вас увидел что-то важное, запретное? Может, о ваших знаниях или умениях смог проведать враг?

И тут Дениса как будто громом поразило!

Он сразу вспомнил видение на острове До Свиданья: опаленная огнем дверь в Закрытку, изорванные, будто из картона вырезанные, железные петли…

Вот тут-то и пришло наконец вре, мя Денису рассказать, что привиделось им с Владой в первые же минуты пребывания в Архипелаге.

— Вот как? — Берендей вскинул брови. — Удивительный человек Владислава наша свет Николаевна! Не ошибся я в ней… А ведь это действительно означает что-то важное… Приплывем на Буян — покопаюсь в архивах. Может, когда Тарбагана Зловредного ловили, он успел так дверь покалечить? Что-то не припомню… А если не Тарбаган — тогда кто? Падучая Звезда? Может и Падучая… Ох, Дениска, чует мое сердце, что не прошлое Владислава видела, а будущее. Не к добру видение то было!.. А кому, кроме меня, вы о нем рассказывали?

— В том-то все и дело, что никому, Берендей Кузьмич! Да и вам я только вот сейчас признался. А до этого хотел рассказать вам, когда мы на башне разговаривали, но мне Влада помешала. Сказала, что уверенность у нее была, будто нас подслушивают.

— А ведь и впрямь могли нас тогда подслушивать… А, подслушав, решить, что полезно было бы у вас с Владой все как следует выпытать. И заодно убрать вас с «Веселого Голландца», пока вы со мной своими новостями не поделились… Так-так… Подслушал — и позвонил по емелефону своему начальству… Потом разбил мореходный кристалл, чтобы кит остановился, не доходя до Колокольного пролива… И чтобы капитан не увидел в кристалле подлетающих песьеголовцев…

— Выходит, нас вовсе не хотели съесть? — предположил Денис. — Они думали захватить нас, как «языков» на войне?

— Почему же? Одно другому не мешает, — невесело усмехнулся Берендей. — Могли бы потом и схарчить за здорово живешь. На то и песьеголовцы.

— Но кем же все-таки был тот погромщик, разбивший кристалл на ходовом мостике? Песьеголовцем, который незаметно подлетел к «Веселому Голландцу» на ковре-самолете?

— На ковролете, — поправил Берендей. — Настоящие ковры-самолеты — они огромные. Не меньше ваших авиалайнеров. Только после нескольких аварий их ткать перестали, слишком уж ненадежные были.

— Вот это да, — ахнул Денис, пытаясь себе представить ковер-самолет размером с «Боинг», который он видел в аэропорту, когда они с бабушкой встречали его родителей из прошлой экспедиции.

В этот раз воображение Дениса было не на высоте. Сколько он ни пытался, а все равно получалось нечто вроде обычного самолета, обшитого со всех сторон коврами.

— А что, Берендей Кузьмич, быстро ковры-самолеты и ковролеты могут лететь? — спросил Денис.

— Ну, медленней конечно, чем самолеты в Закрытке. Хотя ковры-самолеты летали довольно быстро. Но не очень высоко. Ковролеты — те помедленнее. Но главное: ковролет летает совсем низко. Никак не может он подняться больше, чем саженей на сто. Поэтому на ковролетах нужно осторожно облетать не только горы, но даже холмы и многие башни. Когда ты сам спасался и товарищей своих от песьеголовцев спасал, эта особенность ковролета вам крепко удружила. Иначе песьеголовцы сразу набрали бы высоту — пойди попрыгай после этого с ковролета!

— И все-таки, — спохватился Денис, — кто разбил мореходный кристалл?

— Этого мы пока не знаем. Но, думаю, узнаем. Обязательно узнаем! — заверил Берендей, и в глазах, его блеснули грозные молнии.

Ни Колокольного пролива, ни Ароматной гавани Денис, к великому своему огорчению, не увидел.

Он проспал и остров Ничейный, и большую часть пути до Буяна. Очень уж трудоемкое это дело — выздоравливать.

Однако визит «Веселого Голландца» в Ароматную гавань не прошел для Дениса бесследно.

Повсюду — на одежде и постели, на мебели и в волосах — поселился едва уловимый, чарующий аромат.

В Ароматной гавани на берег сошли послы Княжества Волчьего и Халифата Хрульского, а также змеи из Вольного Скоропейника. Ну а «Веселый Голландец», получив бесплатно (по страховке) новый мореходный кристалл, направился к острову Буяну, куда и прибыл безо всяких злоключений.

Остров Буян и впрямь оказался нескучным местечком.

Да таким нескучным, что впору было схватиться за голову — даже на левиафан-каравелле всяких волшебных штук было не в пример меньше. Разница: между островом Буяном и левиафан-каравеллой была такой же, как между детским отделом в супермаркете и специализированным магазином игрушек, чудес и самоделок!

Ни дня, ни часа не проходило, чтобы Денис не совершал какого-нибудь удивительного открытия. Интересного было так много, что он сам не заметил, как пролетели три недели!

Вот, например, живые перчатки.

Да-да, живые и притом с характером! Замшевые и вязаные, кожаные и даже прозрачные хирургические, хоккейные, строительные, кружевные, серые и красные, с узором и без.

Они сновали по кустам, прятались в кротовые норы и лазили по деревьям. Словом, вели себя, как какие-нибудь мыши или ящерки!

Перчатки передвигались на двух «ножках» или, точнее говоря, пальцах — указательном и среднем. И делали это довольно шустро.

Но главное, внутри у перчаток не было ничего они были совершенно пустыми! Точнее, казалось, что они надеты на какую-то невидимую, совершенно прозрачную руку!

— Это, ребятушки, не простые перчатки, а сыскные, — пояснил Берендей.

— А что они ищут? — спросила Влада.

— Сейчас в них силушка играет. Говоря по-вашему, они сейчас просто тренируются.

— А обычно, обычно что они ищут? Когда не тренируются? — поинтересовался Максим.

— Да разные полезные вещи. Утерянные кольца и документы, ключи и амулеты… грибы, наконец!

— А что, они их едят? Я имею в виду грибы? — вытаращив глаза, Коля смотрел на кружевную перчатку, которая горделиво прогуливалась посреди клумбы с петуньями и чернобривцами.

Берендей не смог сдержать улыбки.

— Нет, грибы они не едят. Они едят ласковые слова.

— Что-что? — переспросила Влада, которой показалось, что она ослышалась.

— Ласковые слова! Если ты, Владислава свет Николаевна, захочешь покормить заблудившуюся перчатку, скажи ей пару добрых слов. Назови ее «милочкой», «дусенькой» или «дорогушей». И это будет для нее то же, что для вас сладкий пирог с маком!

— Во как, — Коля задумчиво почесал затылок.

— А что, эти перчатки — они сами по себе? — хотел знать Денис.

— Конечно нет! У каждой перчатки есть свой хозяин. И она служит ему! Помогает искать и находить всякие важные вещи. А за это он кормит ее ласковыми словами. И каждую перчатку как-нибудь да зовут. Эту, например, зовут Ясочка, — понизив голос, сообщил Берендей.