Поутру встали, пошли к царю, все ему рассказали: «Наш-де новый конюх нынче с нами погулял и кой-чего много нам рассказал, что у него есть жар-птицы, перо, да я, — говорит, — не то что перо, хвалится и самоё достать».
Тот же час посланника царь посылает, на лицо Ванюшку приводят; царь и говорит: «Ну-ка, Ванюшка, где у тебя перо?» — «У меня, ваше царское величество, нету». — «Как?! Конюхи мне рассказали — ты в конюшенку ходишь, свечек не берешь и огня не имеешь; с чем же ты за конями ходишь?»
Наднёс саблю востру и хочет ему голову срубить. «Если не отдашь это перо — то голову долой, а отдашь — преставлю старшим конюхом!»
Ванюшка вынул перо из пазухи и подал царю в белые руки. Царь перо взял, а Ване стакан водки наливал и говорит: «Как же ты, Ваня, вот этим конюхам, когда водку выпивал, им слова выпускал, что не то что это перо, ты и самою хотел достать?» Ванюшка клялся и божился: «Я в кабаке с ними не бывал и водки с ними не пивал, и ничего не говорил. Не знаю, что и за птица есть». Ванюшка был один, а конюхов было много. Они все в голос закричали: «Говорил, ваше царское величество!» Царь на него со страхом закричал и говорит: «Заутро достань; а то с живого голову срублю!»
Ванюшка горько заплакал; идет в конюшенку, горько плачет, а конек-горбунок: «Что, — говорит, — не весел, Ваня, буйну голову повесил?» — «Эх, какая беда на меня, конечен! Велит царь достать самое жар-птицу!» Конь и говорит: «А вот то-то же, Ваня! Я тебе говорил, не бери это перо: от этого пера велика будет беда. Садись-ка на меня да бери мешок». Он сел на конька; конек залился, как птица, увез Ваню во дремучий лес далече.
Во дремучем лесу была обширная поляна, и середи поляны стояло одно древо, и около этого древа трава была умятая и утолочена. Вот же этот конек стал Ване рассказывать: «Вот я, Ванюшка, тут встану, а ты вот тут сиди, всю темную ночь гляди — и несколько жаров-птиц на эту поляну слетятся и посядут все на это древо, и вся поляна как загорится. Ты сиди, не устрашися. Вот они на древе посидят и на землю спустятся и будут играть; поиграют и лягут спать — ты тут сейчас цоп-царап да и в мешок! И как можно крепче держи, и как поймаешь — меня кричи».
Вот Ванюшка выслушал наказ. Пришла темная ночь, птичка по птичке стали летать, и налетело их множество. Вот они на древо все посели; как все слетелись и стали играть, наигрались — легли спать. Ванюшка тихохочко ползком подполз, одну цопнул — да и в мешок. Она, этакая сильна, его с мешком по поляне возит. Ванюшка закричал: «Конек-горбунок! Поймал, да не удержу!» Конек-горбунок перед ним является: «Садись на меня!»
Ванюшка сел, а конек полетел.
Прилетел в царство, конька в конюшенку поставил, а царь темны ноченьки не спит, на все на четыре стороны во подзорную трубу глядит. Ванюшка наутро в мешке жар-птицу несет. Он от него гостинец принимал и водочкой угощал, и старым конюхом сказал: «А что вы у меня живете как свиньи, только хлеб едите?!» И велел Ванюшке быть над всеми набольшим. Вот от него было им жить жутко: он их лупил чем ни попало.
Царь несколько силы своей потерял (невесту доставал). За тридевять земель, во десятом царстве есть Елена Прекрасна, итак он её желал за себя замуж взять — только день и ночь о ней и думает. Вот эти старые конюхи собрались, пошли к царю, докладывают, что ваш новый конюх, быв с нами в трактире и расхвалился: хочет вам достать Елену Прекрасну. Ну царь сейчас призывает Ваню. «Как, Ванюшка, ты хочешь достать мне Елену Прекрасну? Если бы ты мне её достал, я бы тебе половину царства дал. Первое место — подле меня живи, а второе место — насупротив меня, а третье место — где тебе угодно. И казну дам несметную; а если не достанешь, то с живого голову сыму!» Ванюшка и говорит: «Знать ничего не могу». Царь говорит, чтобы заутро было сделано.
Ванюшка не весел, буйную голову повесил. Идет в конюшенку, горько плачет. Конек-горбунок спрашивает его: «Что ты, Ванюшка, не весел, буйну голову повесил ниже могучих своих плеч?» Он так плачет, не может во слезах промолвить. «Велел царь мне Елену Прекрасну достать». — «То-то вот, Ваня, я тебе говорил, не бери это перо: от этого пера велика будет беда. Это ещё не беда, а беда впереди. Ложись спи, а наутро к царю идти и вели ему тридевять пар сшить разных башмаков, и вели ему накупить три раза по девять бутылок разных хмельных пойлов».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Ванюшка пошел, царю доложил. У царя через час все поспело, Ванюшку приводят и Ванюшке башмачки отдают. Башмачки бери, а бутылочки в кошелек клади!
Сел Ванюшка на коня, да и полетел. Его конек-горбунок все горы, долы перепрыгивал, темные леса между ног пускал (а ноги-то как у ежа). Если бы на порядочном коне — было ехать три года, а он на маненьком доехал в три часа и приехал к синему морю.
Через это море мосту не бывает, а за морем Елена Прекрасна живет. И он, где она переезжает на легкой лодке в луговую сторону гулять, он к этим местам подъезжал, палаточку расставлял тонкого белого полотна. Палаточка так белеется, как белый снег. Разные башмачки как алые цветы цветут; разные напиточки расставил в палатке на полочки — духами все сине море покрыло (вон составы-ти какие составил!), а конька за палаточку поставил.
Вот вдруг ветерок потянул на ту сторону синего моря, как Елена Прекрасна вдоль синего моря вышла погулять и видит — палаточка на той стороне белеется, и так смотрит, как в её лугах словно цветы расцвели. Как цветут цветы лазоревые, а из них духи малиновые. Закричала своим громким голосом приближенного слугу, сели в легку лодочку, да и поехали; на ту сторону переехали, подходят ко палаточке. Она думала — цветы цветут, а раскрашенные башмачки висят; от бутылочек всякими духами опахивает. Она Ванюшку не узнала, за купца его почитала, башмачки у него покупала […].
Ванюшка Елену посадил в мешок, сел на коня да и возвился как ясен соколок — и след её простыл! Полетел добрый молодец; приезжает к батюшке к своему царю. Царь обрадовался, к Елене на шею бросался, с Еленой целовался. У нас не пиво варить, не вино курить сейчас и за свадебку. Вот Елена Прекрасна его к себе близко не подпускала, речь ему одну сказала: «Нет, царь, не должная я с тобой венчаться: я украдена. У меня нету подвенечного платья. Съезди, привези мне его, тогда обвенчаюсь». (А уж где же ему ехать? Он за ворота-то боится.) Отвечает батюшка царь: «А куда же я поеду? Где его найду?» — «Кто меня достал, тот и платье мое привезет».
Сейчас царь призывает Ванюшку-дурачка. Ванюшка отдыхает в конюшенке с устатку, ничего не знает. Привели к царю. «Ванюшка, сослужи мне службу, а службу — дружбу; съезди, нареченном моей невесте привези платье!» — «Батюшка царь, я не знаю, где взять». Елена Прекрасна Ванюшке все рассказала. «Ступай, — говорит, — к тому синему морю, где ты меня поймал, там середи моря, на дне, стоит сундук; в сундуке платье лежит. Отопри и возьми, тогда я буду венчаться». Царь со страхом на него закричал: «Живо чтобы достать! С живого голову сниму!»
Ванюшка горько заплакал: в конюшенку идет, в три ряда слезы бегут. Конек-горбунок спрашивает его: «Что, Ваня, горько плачешь?» — «Большая беда на меня!» — «Какая беда?» — «Елена Прекрасна приказала достать платье подвенечно». — «То-то, Ваня, — сказал конек, — я тебе говорил: не бери это перо… Ладно, ложись спи: дело будет исправно».
Ваня лег, не спит — из глаз слезы льют. Конек-горбунок через скорое время подходит и говорит: «Будет, Ванюшка, спать! Пора вставать, нам с тобой ехать горе горевать!» Сел да полетел добрый молодец. Где его палаточка стояла, тут только пепелок повевает.
Подъехали к синему морю; сказал конек-горбунок: «Ванюшка, защурься! Сиди крепче!» Нырнул конек в море, на самое дно и дошли до сундука; открыли его, платье вынули, в узелок завязали. Сел добрый молодец, да и полетел. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Прошло дело три года. Приехали к царю, поставил Ванюшка своего конька в конюшенку — сам пошел к царю; они сидят с Еленой Прекрасной, чаек кушают […]. Ванюшка пришел, цветно платьице принес; Елене Прекрасной подал, а царь Ванюшку по головушке погладил и не знает, чем его жаловать. Посылает Ваню в конюшенки новых коней заложить: хочется с Еленой покататься, дабы скорехонько обвенчаться. Елена же Прекрасна царю говорит: «Из вас из двоих будет один мой жених». Приказала царю развести посереди широкого двора огонь и навесить три котла; в первый налить смолы, а во второй — молока, а в третий котел — простой воды и вскипятить все три котла, да и сказала Елена Прекрасна: «Вот кто в этих котлах искупается — тот мой жених будет!» Ванюшка горько плакал: купаться не желает и невесту не берет, а она ему отвечает: «Ты ездил и страдал — я, быть может, твоя буду». А батюшка царь, у него ноженьки дрожат, и думает: «Как же можно в вару искупаться?»