Так сказал Карандаш. Но, по-моему, теперь таких ребят нет, чтобы не знали ни одной буквы. Кот Клеточка и собака Тиграша не знают ни одной буквы. Кот и собака вошли в класс, легли около ребят и стали жмуриться на всякие умные речи.

– Знаем! – ответили ребята.

– Я умею писать «мама» и «папа», – сказала Настенька.

– А я – «папа» и «мама», – сказал Чижик.

– Ма-ма! – громко повторил попугай.

– Очень хорошо, – похвалил учитель. – Я сейчас напишу на стене одну сказку. Некоторые слова я в ней нарисую. А чтобы эти мои картинки не оживали, я буду оставлять их недорисованными. Вот слушайте… Наступила весна…

И Карандаш написал на стенке: «Наступила весна» и прочёл вслух:

– Наступила весна.

Дальше Карандаш написал «пригрело». Рядом с этим словом художник нарисовал солнышко. Только не совсем, а чуть-чуть не дорисовал, чтобы оно вдруг настоящим не сделалось.

– Что пригрело? – спросил художник и показал на рисунок.

– Солнышко пригрело! Солнышко! – сказали ребята.

– Молодцы! – похвалил Карандаш и нарисовал всю сказку.

И ты сам должен прочесть её, потому что, пока ты её не прочтешь, я не могу дальше рассказывать. Вот она, эта сказка.

Только, пожалуйста, ничего не дорисовывай. А то как бы чего не случилось. И не удивляйся тому, что у зайки в сказке одно ухо, у волка и льва три лапы. Ты помнишь, как сказал Карандаш: это для того, чтобы рисунки не оживали. Не хватало в школе, кроме козы, кота, собаки и попугая, ещё и зайца, и лисы, и льва, и даже царя с короной. Это было бы слишком!

Но давайте прочтём эту сказку, нарисованную Карандашом, как читают её ребята в первом классе Волшебной школы.

Наступила весна. Пригрело… Вырос на поляне первый… А мимо него пробегал… «Ты кто?» – спросил… «Я – Грозный…, – соврал, – я царь зверей. Меня все боятся. И…, и…, и…, и…» Но тут на поляне появилась… «Кто это?» – спросил… «Это…», – прошептал… Как вы думаете, ребята, что сделал этот…, когда увидел такую…?

– Он её разорвал, – сказал Прутик, и все засмеялись.

– Как же он мог её разорвать, если он совсем и не лев, а зайчишка-трусишка? – спросила Настенька.

– Трусишка-врунишка, – подхватил Чижик. – Он убежал.

– Вы читаете просто замечательно, – похвалил Карандаш. – Из вас получатся настоящие волшебники… А теперь новая сказка.

И Карандаш написал на стене другую сказку.

Однажды плыла по небу дождевая… А по дороге шёл… «Давай поиграем, – сказала…, – я тебя дождём обрызгаю». – «Лучше обрызгай…, а потом и…» Но услыхала и прыгнула на…, а залезла под…, а сказала: «Я не…, чтобы меня поливать». И раскрыла… Все спрятались. И тогда полила…, а заодно и…

– Он хотел, чтобы другие намокли, – сказала Настенька, – теперь сам простудится. Мне его жалко.

– Совершенно верно. Это значит: вы правильно прочли сказку. А теперь нам надо освободить стену. Мы смоем эти надписи.

Он поднялся на капитанский мостик и нарисовал в верхней части стены синюю дождевую тучку. В комнате запахло грозой, как в лесу в тёплый летний день. И вдруг в комнате загремел несильный, но всё-таки настоящий гром. «Бух-трах-тарарах! Бух-трах-таррррарах!!»

Мальчики спрыгнули со своих лошадок и бросились в дождь. В самый настоящий дождь. «Динь-кап-кап! Динь-кап-кап!»

– Дождик! – закричали они, подпрыгивая под звонким дождём. – Дождик! До-ождик!

Собака Тиграша кинулись к ним и, восторженно лая, стала прыгать вместе с ребятами. А Кот Клеточка сиганул в окно, хотя коты во время дождя прыгают, наоборот, с улицы в окно.

– Ах, что я наделал! – воскликнул учитель. – Они же промокнут! Ай, ай!

– Заболеют, – сказала Настенька.

Художник тут же нарисовал три зонтика. Но только Настенька заметила протянутый зонтик и взяла в руки. Мальчики словно ошалели от радости.

– Дождик! Дождик! До-о-ождик! Чудо-юдо!

И прыгали под голубыми каплями.

– Чудо-юдо! – сердито фыркал мокрый попугай Ку-Ку.

Дождик смыл рисунки с надписями. Правда, не все. Потому что много дождинок упало на ребят. Зайка с одним ухом и лев с тремя лапами так и остались на стене.

Тут в комнату заглянул Самоделкин.

– Брр! – сказал он.

Вы помните: Самоделкин – железный человечек и поэтому боится воды.

– Бррр! – повторил попугай, отряхиваясь.

– Что делать? – спросил Карандаш. – Они промокнут!

– Педагогическая ошибка, – по-учёному сказал Самоделкин.

– Ошибка! Ошибка! – крикнул очень сердито попугай Ку-Ку.

– Я не подумал. Я не мог предположить, – оправдывался Карандаш.

– Ничего страшного. Сейчас я принесу щётки и тряпки. Пусть ребята вытрут пол, – сказал Самоделкин.

– Что ты! Они такие маленькие! – ахнул Карандаш. – Им не сладить.

– А если паркет испортится? – железный Самоделкин почему-то нахмурился.

– Карандаш новый нарисует! – пискнул прыгающий весёлый Прутик.

Самоделкин задребезжал своими пружинками и хлопнул дверью.

Художник нарисовал мохнатые полотенца, новую сухую одежду, ботинки. А ребята прыгали, смеялись, как будто это был не дождик, а радостный праздник.

И как не смеяться? Ты когда-нибудь прыгал под нарисованным дождём? Ты когда-нибудь обтирался после дождя нарисованным полотенцем? То-то и оно!

Переодетые мальчики побежали в спальню. Это была такая школа, где ребята могли не только заниматься, но и спать, когда нужно. Мокрую одежду они повесили на открытой веранде, на верёвочке, которую тут же нарисовал Карандаш. Он и гвозди нарисовал на столбах веранды. Их даже не пришлось вколачивать. Нарисовал – и готово, привязывай верёвочку.

– А-апчхи! – неожиданно для всех чихнул Чижик. – А-апчхи!

– Он заболел! – всплеснула руками девочка. – Я так и знала.

Карандаш побледнел:

– Мальчик заболел?

– Конечно, – кивнула девочка. – Он простудился.

– Послушай, Самоделкин, – позвал Карандаш, – мальчик заболел!

– Они сильно промокли, – заметила девочка, – и простудились. Им надо поставить горчичники.

– Тебе горчичники! – возмутился Прутик. – Они кусаются!

– Я тоже совсем не люблю горчичники, – сказал Чижик.

– Какие глупости! – зазвенел Самоделкин. – Даже слушать удивительно. Мальчики боятся горчичников? Ай, ай!.. Нарисуй, пожалуйста, нам дюжину горчичников.

Добрый художник вздохнул.

– А нельзя ли чем-нибудь заменить горчичники? – спросил он у Самоделкина. – Мальчики такие маленькие. Неужели тебе их не жалко?

– «Мармеладники» ты не хотел бы нарисовать или «шоколадники»? Или «арбузники»? Пожалуйста, не будем терять время, – зазвенел Самоделкин. – Волшебник не должен бояться горчичников. Нарисуй нам хорошие свежие горчичники.

– А я сделаю всё как надо, – сказала девочка. – Они больше не станут чихать и кашлять.

Как будто кто-то кашлял.

Карандаш опять вздохнул и начал рисовать горчичники. Настенька надела белый фартучек, принесла тарелку с тёплой водой, поставила на тумбочку. А суровый железный Самоделкин сказал:

– Снимайте, ребята, рубашки.

Мальчики сняли рубашки.

Настенька деловито намочила горчичники, налепила их на смуглые спинки, обвернула заботливо мохнатыми полотенцами. Всё как надо.

– Потерпите. Будет очень щипать, но вы, пожалуйста, потерпите.

– Ой! – сказал Прутик.

– Уже кусает? – спросил железный Самоделкин.

– Щекотно, – ответил мальчик.

– Не может этого быть, – заметила девочка. – Скоро будет щипать.

И все начали ждать, когда горчичники станут кусаться и щипаться.

– Ну как? – спросила девочка.

– И мне щекотно, – сказал Чижик.

– Ещё подождём, – звякнул суровый доктор Самоделкин.

– А теперь? – спросила девочка.

– Очень щекотно, – сказал Прутик. – Даже смеяться хочется. Как будто мышка царапает. Я никогда не встречал таких замечательных, таких щекотательных горчичников!

Самоделкин подозрительно поглядел на художника:

– Ты ничего не перепутал? Ну-ка, посмотрим, какие у них такие горчичники!

– Надо снимать очень осторожно, – сказала девочка. – У них, наверное, всё покраснело и болит. Лучше я сама сделаю.

Настенька сняла мохнатые полотенца и отлепила горчичники. Девочка так и села от удивления.

– Ты что натворил? – воскликнул изумлённый Самоделкин. А Карандаш смущённо склонил голову.

На спине у Прутика сияли цветные картинки: весёлые зайцы с морковками. А на спине у Чижика красовались нарядные золотые рыбки.

– Что это значит? – негодовал Самоделкин.

– Я вместе горчичников нарисовал… переводные картинки, – вздохнул добрый художник. – Малыши такие слабенькие…

И все начали смеяться. А если человек смеётся, он, конечно, выздоравливает от любой простуды.

Вернулись ребята в класс и как ни в чём не бывало сели на своих лошадок.