На улице ярко светило солнце, и Тиббе вдруг захотелось побежать вприпрыжку или запрыгать на одной ножке — такое облегчение он почувствовал.

И всем знакомым, которые встречались ему по пути, он радостно кричал: «Привет!»

Повстречалась ему и Биби, соседская девочка, иногда заходившая к нему в гости.

— Хочешь мороженого? — спросил Тиббе. — Пойдем, я куплю тебе самое вкусное.

Биби училась в школе господина Смита. Она рассказала Тиббе, что у них будет конкурс на лучший рисунок и она намерена нарисовать большую-пребольшую картину.

— И что же ты собираешься изобразить? — спросил Тиббе.

— Кошку, — ответила Биби.

— Ты любишь кошек?

— Я вообще люблю животных. — Она лизнула розовый шарик.

— Когда нарисуешь, обязательно дай взглянуть, — сказал Тиббе и поспешил домой.

Уже неделю юфрау Мурли жила у него на чердаке, и всё шло как нельзя лучше. Тиббе казалось, что он обзавелся второй кошкой.

Мурли по-прежнему спала в коробке. Обычно она спала днем, а по ночам вылезала через слуховое окошко на крышу. Она гуляла там с окрестными кошками и лишь к утру возвращалась домой.

Но самое главное — она добывала новости. В первые дни в поисках новостей по крышам мотался Флюф. Правда, репортером он был никудышным. Чаще всего он возвращался с сообщениями о кошачьих боях, о крысе, пойманной в портовом районе, или о селёдочной голове, найденной на помойке. А иной раз повторял людские сплетни.

Нет, настоящим добытчиком информации была Помоечница. Она знала буквально всё.

Вероятно, это было связано с тем, что она бродяжничала по всему городу, причём ухитрялась стибрить всё, что плохо лежит. А ещё у неё было огромное потомство.

Повсюду проживали дети и внуки Помоечницы. Каждую ночь Мурли встречалась с ней на крыше Страхового банка. И обязательно приносила в пакетике рыбку.

— Спасибочки, — говорила Помоечница, набрасываясь на еду. — Моя дочь Муниципалка ждет тебя возле ратуши. Она сидит на одном из каменных львов, у неё для тебя есть новость. Или:

— Кошка мясника хочет тебе кое-что рассказать. Она живёт в третьем саду слева, если считать от каштана.

Мурли тут же спускалась по пожарной лестнице с крыши Страхового банка, пробиралась задними дворами и тёмными переулками к назначенному месту.

— Скоро мы будем встречаться в другом месте,— сказала ей при встрече Помоечница.— Чую я, что котята родятся через несколько дней и мне придется торчать с этой мелюзгой, а не лазать по крышам. Но это на КИС, само собой, никак не отразится.

— Что за «кис»?

— Кошачья Информационная Служба — КИС, — важно пояснила Помоечница. — Все кошки оповещены, что твой хозяин ждет новостей, и будут держать ушки на макушке. Сама знаешь, кошки всё видят и слышат. И будут передавать новости по цепочке.

— Где же ты собираешься рожать котят? — спросила Мурли. — Ты уже подыскала место?

— Ещё нет, как раз этим и занимаюсь.

— Не хочешь ли устроиться у нас, на чердаке?

— Вот ещё! — возмутилась Помоечница. — Свобода дороже! До такого я никогда не опущусь!

— Мой хозяин очень симпатичный, — пробовала уговорить её Мурли.

— Да знаю я. Он хороший человек, насколько вообще могут быть хорошими люди... но он не в моем вкусе. Может, ещё у какого ребенка я бы и согласилась. Ты знаешь Биби?

— Нет.

— Она рисует меня, — гордо сообщила Помоечница. — Вот так-то! Даже сейчас, с этим огромным брюхом, я кажусь ей красивой. Есть над чем подумать, а? Ну ладно, я дам тебе знать, когда найду место. Пристроюсь где-нибудь в городе, чтоб было радио.

— А радио-то тебе зачем?

— Я предпочитаю под музыку разродиться, — пояснила Помоечница. — Тогда легче. И веселей. Поимей в виду, когда сама соберешься рожать.

***

Возвратившись домой, Мурли рассказывала Тиббе, как ей удалось добыть ту или иную новость.

— Ну и организация! — однажды восхищенно воскликнул Тиббе. — Прямо настоящая кошачья пресс-служба!

— Не уверена, что мне нравится это слово, — поморщилась Мурли. — Кошачья пресс-служба... кошачий пресс... пресс, который давит кошек...

— Да не пресс, а пресса, информация! — растолковал ей Тиббе. — Кошачья пресс-служба, то есть информационная служба.

Для него эта организация была настоящим спасением. Лишь благодаря кошкам дела его пошли в гору.

Иной раз, приходя после работы домой, он заставал Мурли на корточках в углу. Она сидела неподвижно, уставившись на дырочку в стене возле самого пола.

— Юфрау Мурли! — окликал её Тиббе. — Когда же наконец вы оставите ваши кошачьи замашки? Дамам неприлично сторожить мышиную норку!

Она вставала и ласково терлась головой о его плечо.

— Это тоже неприлично, — вздыхал Тиббе. — Дамы не трутся головой и не мурлычут. Мне бы хотелось, чтобы вы поскорей отучились от ваших кошачьих штучек.

— «Кошачьи» — тоже нехорошее слово, — поправила его Мурли. — Нужно говорить «кошкины».

— Пусть будут «кошкины». И вообще мне кажется, что вы всё больше становитесь кошкой. Вам нужно общаться с людьми. И меньше шляться по крышам, а ходить днем по улицам.

— Я опасаюсь, господин Тиббе. Я боюсь людей.

— Но это же глупо! С какой стати вам бояться людей?

Она смущенно взглянула на него и скрылась в кладовке.

«Тоже мне учитель выискался, — подумал Тиббе. —Я и сам всех боюсь. Мне самому куда больше нравится общаться с кошками».

Но он решил проявить принципиальность.

— Что я вижу! — воскликнул он однажды. Мурли умывалась. Она облизывала языком руку, а потом облизанной рукой терла за ухом.

— Ну уж это не лезет ни в какие ворота! — закричал Тиббе.

— Просто я... — виновато пробормотала Мурли, — я думала, что так получится быстрее.

— Что получится быстрее? Умыться?

— Нет, под душем, конечно, быстрее. Я имела в виду — опять превратиться в кошку. Я всё ещё надеюсь... всё-таки мне хочется быть кошкой. Тиббе рухнул на диван.

— Ради Бога, — сказал он, — бросьте вы эти ваши дурацкие шуточки. Вы никогда не были кошкой, всё это фантазии, вам это приснилось.

Мурли промолчала.

— К сожалению, — продолжал Тиббе, — я не верю в ваши выдумки.

Мурли зевнула и пошла прочь из комнаты.

— Что вы собираетесь делать?

— Пойду в свою коробку, — ответила она. Флюф потерся о её ноги, и они скрылись за дверью.

— Уж если вы были кошкой, назовите имя вашего хозяина!

Мурли не удостоила его ответом. Тиббе услышал мурлыканье. Кошачий разговор. Две кошки о чём -то совещались в кладовке.

Как-то раз, поднимаясь к себе на чердак, Тиббе услышал сердитые крики. Ему показалось, что в комнате у него дерутся кошки.

Он помчался наверх, перепрыгивая через три ступеньки, и, словно ураган, ворвался в свое жилище.

У него были гости. Однако сцена, представшая перед его взором, мало напоминала дружественный визит.

На полу сидела маленькая девочка Биби. Напротив неё, тоже на полу, сидела Мурли, и обе они, вырывая что-то друг у друга из рук, истошно вопили.

— Что здесь происходит? Что там у вас такое? — воскликнул Тиббе.

— Отпусти! — кричала Биби.

— Что там? — Тиббе бросился их разнимать. — Юфрау Мурли! Немедленно отпустите!

Глаза Мурли хищно сверкнули, сейчас она походила на кошку больше, чем когда-либо.

В её взгляде мелькнуло что-то холодное и зловещее, она не разжимала руку. Её пальцы с острыми коготками ещё крепче вцепились во что-то.

— Отпустить, я сказал! — гаркнул Тиббе и ударил Мурли по руке.

Отшатнувшись, она злобно зашипела и разжала пальцы. Её коготки, словно молния, полоснули его по носу.

Тиббе увидел, что это было. Полуживая белая мышь. Плача от страха и возмущения, Биби осторожно взяла мышку и посадила её в коробочку.

— Бедненькая моя мышка, — всхлипывала она. — Я только хотела её показать, а эта... как наскочит... Я пошла домой. Ноги моей больше здесь не будет!

— Подожди, Биби, — заволновался Тиббе. — Пожалуйста, не уходи. Это юфрау Мурли. Она... она... — Тиббе на минуту задумался. — Она моя секретарша и совершенно не злая. Честное слово, она просто обожает мышей.

Мурли уже поднялась с пола, она не сводила глаз с коробочки. Было заметно, что мышей она действительно обожает, правда, не совсем в том смысле, какой подразумевал Тиббе.

— Не так ли, юфрау? — строго спросил он. — Вы не причините зла бедной мышке?

Мурли наклонила голову, собираясь потереться о его плечо, но Тиббе отступил в сторону.

— А это что у тебя такое, Биби? — спросил Тиббе, указывая на большой металлический ящик.

— Это копилка. Я хожу с ней по домам и собираю деньги. — Биби шмыгнула носом. — На юбилейный подарок господину Смиту. А у вас на носу кровь.

Тиббе потер нос. И впрямь кровь.

— Ерунда, — отмахнулся он, — давай я тоже брошу что-нибудь в твою копилку.