— Недолго ему быть великим волшебником, — проворчал Гвиг.

— Почему это? — удивился Волшебник.

— Потому что я остановлю твое дыхание, — последовал ответ. — А ты, как я понял, настолько нелепо устроен, что не сможешь жить, не дыша.

Оз не на шутку встревожился.

— Сколько времени тебе на это понадобится? — спросил он.

— Около пяти минут. Итак, я начинаю. Смотри на меня внимательно.

Он начал выделывать странные телодвижения перед носом Волшебника, но маленький человечек и не подумал на него смотреть. Вместо этого он раскрыл свой кожаный чемоданчик, достал из него несколько острых ножей и соединил их один с другим, так что получилась длинная сабля. Он уже приделывал к сабле рукоятку, когда почувствовал, что чары Колдуна начали действовать и дышать ему становится все труднее.

Тогда, не теряя времени. Волшебник бросился вперед со своей саблей, размахнулся, крутнул ее раза два над головой и нанес мощный удар, которым рассек Колдуна пополам.

Дороти завизжала от ужаса и закрыла глаза. Когда она их открыла, то увидела две половинки Колдуна, лежащие порознь на полу. Она убедилась, что внутри у него нет ни костей, ни крови. В разрезанном виде его тело больше всего напоминало ломтики репы или картофеля.

— Да ведь он — овощ! — вскричал пораженный Волшебник.

— Естественно, — согласился Принц. — Мы все в этой стране — овощи, а вы разве нет?

— Мы-то нет, — отвечал Волшебник. — Люди с поверхности Земли состоят из плоти и крови. Ваш Колдун умрет?

— Конечно. В сущности, он уже мертв и очень скоро завянет. Его следует немедленно высадить, чтобы из него проросли новые Колдуны, — пояснил Принц.

— Как же это так получается? — спросил озадаченный Волшебник.

— Если вы пройдете со мной в общественные сады, — отвечал Принц, — то я вам открою и продемонстрирую тайны нашего Овощного Королевства.

После того как Волшебник отер с сабли картофельный сок, вновь разобрал ее на части и уложил в чемоданчик, человек со звездой велел своим людям доставить обе половинки Колдуна в общественные сады.

Джим, прослышав, что они направляются в сады, навострил уши и изъявил готовность присоединиться к процессии, надеясь по пути найти что-нибудь съедобное. Зеб опустил у коляски верх и пригласил Волшебника присоединиться к их компании. Сиденье было широкое, на нем могли свободно поместиться двое детей и взрослый, а котенок, когда Джим тронулся к выходу из зала, вскочил ему на спину и устроился там, очень довольный собой.

Процессия медленно двигалась по улицам города. Во главе — носильщики с останками Колдуна, следом — Принц, потом — Джим, впряженный в коляску с путешественниками, замыкала шествие толпа овощелюдей с их всегда безразличными лицами: не имея сердец, они не умели ни улыбаться, ни хмуриться.

Стеклянный Город состоял из нескольких красивых густонаселенных улиц. Сразу за городом раскинулась широкая равнина, усеянная садами и орошаемая множеством говорливых ручьев. В садах были проложены дорожки, а через ручьи тут и там перекинуты стеклянные мостики необыкновенной красоты.

Дороти и Зеб охотно вышли из коляски и пошли пешком рядом с Принцем, желая получше разглядеть растения и цветы.

— Кто построил эти прекрасные мосты? — спросила девочка.

— Их никто не строил, — отвечал человек со звездой, — они сами выросли.

— Как странно, — удивилась Дороти. — А стеклянные дома в вашем городе тоже вырастают сами?

— Конечно! — последовал ответ. — Им, правда, требуется много лет, чтобы подняться в полный рост. Вот почему мы так огорчились, когда каменный дождь побил кое-какие башни и поколол крыши.

— Разве их нельзя починить? — осведомилась Дороти.

— Нет, но со временем они срастутся сами. Нам остается только ждать.

В окрестностях города встречалось немало роскошных цветников, но Дороти никак не удавалось определить, что за цветы в них росли, потому что окраска их постоянно менялась, благодаря игре лучей, испускаемых шестью светилами. Цветы оказывались то розовыми, то белыми, то голубыми или желтыми. Низкорослые широколистные растения, в изобилии произраставшие тут и там, также непрестанно меняли цвет.

Когда они вышли на луг, Джим поспешил наклониться к траве и стал ее пощипывать.

— Ничего себе страна! — ворчал он, ни к кому в особенности не обращаясь. — Уважающая себя лошадь принуждена питаться розовой травой!

— Она, скорее, фиолетовая, — поправил его Волшебник из коляски.

— А вот теперь уже голубая, — пожаловался конь. — Все равно что радугу жуешь.

— И как она на вкус? — поинтересовался Волшебник.

— Совсем не плохо, — признался Джим. — Было бы ее в достатке — я бы на цвет не смотрел.

Тем временем компания достигла края свежевспаханного поля, и Принц объявил, оглянувшись на Дороти:

— Вот здесь мы производим посадки.

Несколько Мангабуков со стеклянными лопатами вышли вперед и принялись рыть яму. В нее они опустили обе половинки Колдуна и забросали сверху землей. Другие тем временем принесли воды из ручья и полили грядку.

— Он скоро должен взойти, — сказал Принц, — и со временем превратится в пышный куст, с которого можно будет собрать несколько штук отборных колдунов.

— Неужели вы все вырастаете на кустах? — спросил пораженный мальчик.

— Разумеется, — был ответ. — А неужели у вас на поверхности Земли не все люди вырастают на кустах?

— Мы о таком и не слыхивали.

— Подумать только! Если вы последуете за мной в один из наших общественных садов, я расскажу и покажу вам, как мы произрастаем в Стране Мангабуков.

Оказалось, что местные жители, хотя и могли гулять по воздуху, предпочитали все же обычный способ передвижения по земле. В их жилищах не было ступенек, они в них не нуждались, но по плоской поверхности чаще ходили пешком, как мы.

Маленькая группа путешественников следовала за Принцем по дорожкам, временами переходя через ручьи по стеклянным мостам, пока наконец не подошла к саду, окруженному высокой оградой. Джим отказался покинуть луг, где он мог щипать траву без перерыва, поэтому Волшебник вышел из коляски и присоединился к Дороти и Зебу, а котенок бодро засеменил за ними по пятам.

За оградой ровными рядами росли удивительного вида растения. Их широкие листья, изящно изгибаясь, почти касались кончиками земли. В сердцевине каждого красовался, наподобие бутона, красиво одетый Мангабук. Одежда, похоже, росла прямо на нем.

Растущие на кустах Мангабуки были всех возрастов, от крошечного младенца до вполне уже взрослых мужчин и женщин. На кусте можно было увидеть бутон, цветок, младенца, подростка или юношу, но все они, даже уже вполне зрелые, оставались неподвижны и безмолвны, как бы лишенные жизни. Только теперь Дороти стало понятно, почему среди Мангабуков она не видела детей, — обстоятельство, до сих пор остававшееся для нее загадочным.

— Настоящая жизнь для нас начинается лишь после того, как нас сорвут с куста, — пояснил Принц. — Обратите внимание на то, что все Мангабуки соединены со своими растениями стопами ног. Достигнув полной зрелости, они легко отделяются от стебля и тут же обретают дар движения и речи. Пока они растут, про них нельзя даже сказать, что они живые, но, будучи сорванными, все как один становятся добрыми гражданами.

— И сколько вы живете после того, как вас сорвут? — спросила Дороти.

— Это зависит от ухода, — последовал ответ. — При обильном поливе, избегая несчастных случаев, мы можем прожить лет пять. Лично я был сорван шесть лет назад, но наша семья славится долгожительством.

— А чем вы питаетесь? — осведомился мальчик.

— Питаемся? Да ничем! Мы нуждаемся в пище не больше, чем картофель.

— Но картофель иногда прорастает, — заметил Зеб.

— Увы, и с нами бывает такое, — отвечал Принц. — Это страшное несчастье, в таких случаях нас приходится высаживать немедленно.

— Где же вы сами выросли? — поинтересовался Волшебник.

— Сейчас покажу, — услышали они в ответ. — Будьте добры, следуйте за мной.

Они вошли внутрь невысокой ограды, где рос всего один куст, красивый и пышный.

— Это, — объявил Принц, — Королевский Куст Мангабуков. Все принцы и правители с незапамятных времен вырастали на этом кусте.

Путники остановились перед царственным растением в изумлении. На основном стебле росла стройная девушка со столь безупречной фигурой и таким милым личиком, что Дороти тут же подумала: более восхитительного создания она не видела еще никогда в жизни. Платье девицы ниспадало мягкими складками, рукава тонули в легкой кружевной пене. Кожа ее была гладкой, как полированная слоновая кость, а поза выражала достоинство и грацию.

— Кто это? — с любопытством спросил Волшебник.