Узкий проход постепенно спускался все ниже и ниже.

Мэриел шла рядом с Дарри. В неровном свете факелов она могла разглядеть лишь шершавые темные стены.

— Дарри, куда мы идем?

— В Главную пещеру. Там уже ждут ребята из ОСГ.

— Чего-чего? Какой такой ОСГ?

— ОСГ — это Отряд Смерть Габулу, — сказал Дарри, грозно взмахнув кинжалом. — Видела бы ты нашего командира! Наверняка он тебе понравится. Тем более он тебя давно знает.

— Откуда ему меня знать? — спросила озадаченная мышка.

Даже в темноте было видно, как Дарри до ушей расплылся в улыбке.

— Как откуда? Да ведь он твой папочка, Джозеф Литейщик.

В ту же секунду Мэриел вырвала у ежика факел и бросилась вперед. С быстротой молнии она исчезла за поворотом туннеля, оставив друзей в темноте; лишь эхо доносило до них звенящий от счастья голос мышки:

— Отеееец!

Вход в просторную пещеру зиял в скалах высоко над морем; яркие солнечные лучи проникали туда, разгоняя полумрак. Бывшие подневольные гребцы и слуги форта, а ныне бойцы ОСГ, устроившись на каменных выступах, занимались своими делами — кто начищал и точил оружие, готовясь к предстоящему сражению, кто возился у костра с обедом. Но когда в пещеру влетела запыхавшаяся мышка, все замерли.

Позабыв обо всем, Мэриел отшвырнула горящий факел и бросилась на шею отцу.

— Отец, отец! Я знала, что найду тебя!

— Мэриел… милая, как ты выросла… тебя и не узнать.

В эту ночь в пещере весело полыхал огонь; огромные тарелки из раковин были полны угощением — горячим ячменным хлебом, овсяными лепешками и засахаренными фруктами, взятыми на пиратских кораблях. Пиво из одуванчиков лилось рекой. Друзья собрались вокруг Джозефа, и он начал рассказ:

— Габул вытолкнул меня из окна в своем пиршественном зале. Но мне повезло — на лету я не размозжил голову о скалы. Правда, ударившись о воду, я лишился чувств. Меня носило по морю и в конце концов прибило волной к скалам в небольшой бухте. К счастью, вот этот парень нашел меня. — И Джозеф указал на одного из бойцов, полевую мышь, — тот сидел чуть поодаль и точил меч.

Услышав, что о нем говорят, он поднялся, поклонился и назвал свое имя:

— Тэн Лок. — После этого он сел и вернулся к своему занятию.

— У парня одна мечта — повстречаться со Смертоклыком, капитаном «Черного паруса», и расквитаться с ним за все. Тэн Лок нашел меня, а вместе и горе не беда — теперь мы помогали друг другу. Нам приходилось скрываться: попадись мы на глаза крысам, не бывать бы нам в живых. И вот однажды мы обнаружили эту пещеру и целый лабиринт подземных ходов — завтра я проведу вас по ним, друзья мои. Выяснилось, что туннели пересекают весь остров, и мы с Тэн Локом могли теперь, ничем не рискуя, передвигаться под землей в любом направлении.

По ночам мы забирались на пиратские корабли и похищали припасы, оружие — словом, все, что могло нам пригодиться. А потом к нам присоединились другие — беглые слуги из форта, ослабевшие гребцы, которых вышвырнули на берег. Тогда мы и решили основать ОСГ — Отряд Смерть Габулу. Конечно, наш отряд куда меньше, чем крысиные орды, а все же, думаю, недалек тот час, когда мы возьмем с боя форт Блейдгирт и освободим землю от Неистового Габула.

Ронблейд поднялся, сжимая обеими лапами рукоять грозного меча Верминфейт:

— Много лет назад я дал клятву убить Габула. Пусть же он достанется мне!

Джозеф коснулся длинного ножа, висевшего у него на поясе:

— Я не могу уступить тебе Габула, Ронблейд Широкая Полоса. В тот самый день, когда я узнал, что он бросил мою Мэриел в море, я поклялся покончить с этим мерзавцем.

Мэриел вскочила, размахивая Чайкобоем:

— Посмотрим, кто доберется до него первым! Я, Мэриел Чайкобой, давно задумала расправиться с Габулом. Он мой по праву.

Тарквин нагнулся к Дандину:

— Слышь, старина, а ты что скажешь?

Мышонок не спеша извлек из ножен меч:

— Вот он, беспощадный клинок Мартина Воителя. Издавна он разит зло. Он поразит и Габула.

Неяркое рассветное солнце безучастно наблюдало, как матушка Меллус и Флэгг рыщут по лесу в поисках крысиного лагеря.

Тщетно Флэгг, навострив уши, прислушивался к малейшему шороху.

— Так можно долго плутать, — проворчал он. — Зря мы не расспросили белок, куда идти.

Матушка Меллус опустилась на поваленное дерево и потерла усталые глаза.

— Правда твоя, Флэгг. Годы есть годы, нюх у меня уже не тот. Поищем малость здесь, а потом, делать нечего, двинем в другую сторону.

Флэгг уселся на бревно рядом с барсучихой:

— Я вот что думаю. Сейчас чуток передохнем, а потом найдем другую тропу.

Меллус опустила голову на поросший мягким мхом ствол. Сон сморил утомленных друзей, глаза их сомкнулись, луки выскользнули из лап.

Маленький паучок принялся плести паутину от лука к носу выдры. Сонный Флэгг поморщился и смахнул паутину; вдруг сквозь дрему до него донеслись хриплые голоса:

— Здесь она. Здесь. Лопни мои глаза, приятель, она рядом!

— Заткни пасть и держи копье наготове. С этими проклятыми кроликами надо поосторожнее. Разрази меня гром, мы прикончили ее раза три как пить дать, а она все прыгает. Глянь, это не она там?

Флэгг стряхнул с себя остатки сна; затаив дыхание, он прислушивался к крысиным голосам.

— Ну, приятель, на этот раз не уйдет. Подкрадывайся потихоньку и копьем ее, копьем!

Флэгг понял, что медлить нельзя, и вскочил как ужаленный. Стараясь не поднимать шум, он растолкал матушку Меллус, зажав ей прежде рот. По глазам Флэгга старая барсучиха поняла, что враг близко, и не проронила ни звука. Флэгг указал вперед и прошептал одними губами:

— Крысы!

Они устремились через заросли, на ходу извлекая из колчанов стрелы. Вскоре они увидели крыс: пиратов было двое, оба шарили в папоротниках копьями. Старая барсучиха хрипло рявкнула:

— Эй!

Крысы оглянулись. В то же мгновение острые дубовые стрелы с грозным свистом рассекли воздух и пронзили шеи пиратов. Оба упали замертво.

Выдра и барсучиха бросились к папоротникам, не обращая внимания на крапиву и колючки. Окровавленная Хон Рози недвижно лежала на земле — на ней не было живого места. Оцепенев от ужаса, Меллус и Флэгг стояли над умирающей зайчихой.

Вдруг Хон Рози приподнялась на одной лапе; улыбка мелькнула на ее исполосованной ударами морде.

— Привет… Боюсь… мне крышка… так вот… — И она, вновь потеряв сознание, поникла головой.

Барсучиха опустилась рядом; не теряя времени, она разорвала свою одежду на лоскутки и принялась перевязывать раны Хон Рози, вытирать с ее морды кровь, растирать коченеющие лапы зайчихи.

— Нож у тебя есть? — не оборачиваясь, спросила она Флэгга.

— Да, отличный нож брата Олдера. Скажи, она… она умерла?

— Пока не совсем. Как знать, может, спасем. Иди-ка срежь пару крепких сучьев… Впрочем, здесь и луки сгодятся. Приготовь побольше лозы, вот что. Свяжем наши пояса и сделаем носилки.

На рассвете целый отряд, возглавляемый Рафом Кисточкой и Дубовым Томом, отправился к крысиному лагерю на подмогу матушке Меллус и Флэггу. Рэдволльцы захватили с собой все оружие, какое нашлось в аббатстве.

Для быстроты они напрямик устремились через лес. Том и Роза, перелетая с вершины на вершину, указывали дорогу.

— Вон они, вон! — прокричал с вершины граба Дубовый Том. — Вижу Меллус и Флэгга! Они тащат носилки.

Рэдволльцы обступили носилки, на которых недвижно лежала Хон Рози.

— Она умерла, да?

— Ох, бедняжечка, на нее смотреть страшно!

— А Клэри, Тим, их вы не видели?

— Прекратите трещать! — гаркнула матушка Меллус, перекрыв хор встревоженных голосов. — Надо побыстрее доставить ее домой.

Кривоглаз, припадая на пробитую стрелой лапу, обошел свой лагерь. От клетки остались одни обломки, угольки ночных костров еще дымились, и повсюду, повсюду валялись трупы крыс. Посреди лагеря возвышалась целая куча мертвых тел. Где-то там, в самом низу, лежали два зайца и белка.

— Неужели какие-то зайцы и белка положили такую пропасть наших? — растерянно пробормотал крысиный капитан.

Еле ковыляя, к нему подошел Острозуб. Одной лапой он опирался на копье, а другую прижимал к тому месту, где до прошлой ночи было ухо.

— Капитан, в живых осталось восемнадцать крыс. Было ровно два десятка, да двое погнались за тем кроликом, что убег.

Кривоглаз окинул взглядом лес, обступивший их со всех сторон. Теперь Страна Цветущих Мхов внушала ему ненависть и страх; с тех пор как они оказались здесь, их преследовали неудачи и поражения.

— Скажи парням, пусть собираются, запасают воду и жратву. Пропади они пропадом, этот лес, это аббатство!

Отыщем «Темную королеву», приведем в порядок и выйдем в море. Там-то мы будем в своей тарелке!