– Здесь ты и будешь жить, меховая зверушка, – сказали они ей.
Они заставили девушку работать на кухне. Она носила дрова и поддерживала огонь, черпала воду из колодца, ощипывала цыплят, мыла и чистила овощи и отмывала жирные тарелки – вся грязная работа была на ней. Так она и жила, как прислуга, долгое время. Ах, моя милая принцесса, что с тобою стало!
Однажды объявил король, что собирается устроить в замке большой пир. Пестрой шкурке было любопытно взглянуть, и она сказала повару:
– Можно мне подняться наверх и глянуть одним глазком? Входить я не буду.
– Ладно уж, ступай, – согласился повар. – Но только через полчаса ты должна назад вернуться. Зола сама себя не уберет.
Пестрая шкурка взяла лампу и чашу с водой и пошла к себе в каморку. Там она сняла свою накидку, умылась и вымыла руки, и красоту ее теперь нельзя было не заметить. Открыла она ореховую скорлупу, достала оттуда золотое, как солнце, платье, надела его и поднялась наверх в бальный зал. Все слуги кланялись ей, а гости вежливо улыбались, так как думали, что это, должно быть, принцесса.
Когда король увидел ее, почувствовал, будто молния ударила в его сердце. Он за всю свою жизнь не видывал такой красоты. Потрясенный, король пригласил ее на танец, и когда танец закончился, девушка сделала реверанс и исчезла так быстро, что он даже не понял, куда она скрылась. Король опросил всех стражников и всех часовых, не покидала ли она замок, и не видел ли кто, куда она ушла?
Но никто ее не видел, так как она убежала очень быстро и сразу вернулась к себе в каморку. Опять убрала платье, надела свою накидку, вымазала лицо и руки и снова стала Пестрой шкуркой, кухонной прислугой.
Принялась она было вычищать золу, но повар сказал ей:
– Оставь это на завтра. У меня есть для тебя другая работа – свари королю суп, а я пока схожу наверх да погляжу, как там идут дела. Но смотри, ни волоска в суп не должно попасть, иначе еды не получишь.
Повар ушел наверх, а Пестрая шкурка стала готовить хлебную похлебку, ведь она знала, как ее варят. Когда похлебка была готова, она положила в миску королю свое золотое колечко…
– Что это такое? Золотое кольцо? Как же оно сюда попало? Пошлите-ка за поваром!
Повар очень испугался. Бросившись со всех ног с кухни, он успел сказать Пестрой шкурке:
– Наверняка ты уронила волос в суп. Разве я тебя не предупреждал? Только дождись, пока я вернусь, уж я тебя, дорогуша, синяками изукрашу.
Дрожа от страха и комкая в руках фартук, повар явился к королю.
– Ты варил этот суп? – спросил его король. – Перестань теребить фартук, стой прямо.
– Да, ваше величество, – еле слышно ответил повар.
– Ты говоришь неправду. Он отличается от того, что обычно приносят, он гораздо вкуснее. Кто его приготовил, а?
– Простите меня, Ваше Величество, да, вы правы, это не я. Это та прислужница, что ходит в меховых шкурах.
– Пришли ее сюда.
Когда Пестрая шкурка пришла, король спросил ее:
– Кто ты такая?
– Я бедная девушка, оставшаяся без отца и без матери.
– Как случилось, что ты стала работать в моем замке?
– Меня нашли в дупле дерева, сир.
– Гм, а где ты взяла кольцо?
– Я о кольце ничего не знаю, ваше величество.
Король решил, что она простолюдинка, и отпустил ее.
Спустя некоторое время в замке опять устроили пир, и, как и раньше, Пестрая шкурка попросила у повара разрешения подняться наверх и взглянуть на него одним глазком.
– Ладно, хорошо, – согласился повар. – Но только полчаса, и все. Потом назад возвращайся да свари королю хлебной похлебки, которая ему так по вкусу пришлась.
Побежала она в свою каморку, быстро умылась и надела серебряное, как луна, платье. Поднялась наверх в бальный зал, и король сразу заметил ее в толпе танцующих, ведь она была еще прекраснее, чем раньше. Они танцевали вместе, но не успел он и глазом моргнуть, как танец закончился, и девушка тут же исчезла.
Она убежала к себе в каморку, сняла платье, снова стала Пестрой шкуркой и поспешила на кухню варить хлебную похлебку. Пока повар наверху наблюдал за танцами, она положила в миску маленькое золотое веретенце и налила туда похлебку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})И, как в прошлый раз, король нашел его и послал за поваром, а повар признался, что суп снова варила Пестрая шкурка. Послали тогда за ней.
– Должен сказать, ты меня озадачила, – сказал король. – Скажи-ка мне еще раз, откуда ты взялась?
– Из дупла дерева, Ваше Величество.
«Нет, – подумал про себя король, – бедная девушка умом тронулась. Как жалко! А ведь если смыть с нее грязь, она, возможно, окажется миленькой. Но совершенно ясно, что она ничего не знает о маленьком золотом веретенце».
И он отослал ее прочь.
Когда король в третий раз устроил пир, все случилось как прежде. Повар начал было что-то подозревать и сказал:
– Сдается мне, что ты колдунья, меховая зверушка. Ты всегда кладешь в похлебку что-то, из-за чего она нравится королю больше моей.
Но характером он был незлобив и позволил ей подняться наверх и поглазеть на дам с кавалерами, как она делала раньше.
Надела Пестрая шкурка сияющее, как звезды, платье и поспешила в бальный зал. Король никогда не видал никого прекрасней и приказал оркестру сыграть самую длинную мелодию для танца, чтобы у него была возможность поговорить с ней. Девушка светилась в его руках, как сами звезды, но почти не разговаривала, однако королю удалось незаметно надеть ее кольцо ей на палец.
Закончился танец, истекли полчаса, Пестрая шкурка попыталась убежать, но король стал ее удерживать. Но она вырвалась и быстро ускользнула до того, как он успел остановить ее.
Вернулась к себе в каморку, и не было у нее времени даже снять платье, так что она просто надела накидку поверх него и измазала себя сажей, но в спешке пропустила один палец, и он остался чистым. Побежала она варить похлебку и, пока повар был наверху, положила в миску маленькую золотую катушечку.
Когда король нашел ее, не стал тратить время на то, чтобы посылать за поваром, а сразу послал за Пестрой шкуркой. Как только она пришла, он заметил, что один палец у нее белый, а на нем кольцо, которое он сам надел во время танца. Король ухватил ее за руку и не выпускал. Стала она вырываться, и меховая накидка чуть распахнулась, а под ней сверкнуло платье, сияющее, как звезды. Король откинул капюшон ее накидки, и упали девушке на плечи золотистые волосы. Тогда сорвал он с нее накидку и обнаружил под ней прекрасную принцессу, с которой он танцевал полчаса назад. Когда Пестрая шкурка умыла лицо и вымыла руки, никто не мог отрицать, что она прекраснее всех, кто когда-либо жил на этой земле.
– Будь моей возлюбленной невестой, – сказал король. – И мы никогда не расстанемся.
И сыграли вскоре они свадьбу, и жили счастливо до конца своих дней.
Тип сказки: ATU 510В, «Ослиная шкура».
Источник: история, рассказанная братьям Гримм Дортхен Вильд.
Похожие истории: Джанбаттиста Базиле, «Медведь» («Великая сказочная традиция», под редакцией Джека Зайпса); Итало Кальвино, «Деревянная Мария» («Итальянские народные сказки»); Шарль Перро, «Ослиная шкура» («Все сказки Шарля Перро»); Джованни Франческо Страпарола, «Тебальдо» («Великая сказочная традиция», под редакцией Джека Зайпса).
Эта сказка начинается очень хорошо: король, обещающий своей жене жениться на женщине не менее красивой, чем она, и после ее смерти влюбившийся в свою собственную дочь… Но на половине дороги, когда принцесса убегает, мы больше не видим одержимого отца; история внезапно меняется и становится вариантом «Золушки» (стр. 138). Что произошло с темой инцеста? Мне кажется, что вариант с побегом это не тот способ, которым в сказках должна решаться такая драматическая ситуация. Она заслуживает лучшего решения.
Оно реализовано в версии Страпаролы, который заставляет короля по имени Тебальдо неустанно преследовать свою дочь. Вооружившись этой подсказкой, я бы продолжил историю, рассказанную нам братьями Гримм, позволив доброму королю и его невесте жить счастливо и обзавестись двумя детьми. И однажды во дворец придет торговец с сумой, полной прекрасных игрушек. Он даст одну игрушку мальчику, а другую девочке и скажет: «Передайте от меня привет вашей матери». Дети побегут к ней, чтобы показать золотое веретенце и золотую катушечку. Озадаченная, она прикажет привести к ней этого торговца, но он исчезнет.