У Сухраба был дядя — брат матери. Дядя вызвался помочь ему. Собрали они вместе с дядей дружину, отпросились у царя и двинулись в путь.

Пусть они себе едут, а ты послушай несколько слов о матери Сухраба.

Мать Сухраба надела мужскую одежду, села на коня и быстро поехала вперед окольной дорогой. В одном узком ущелье преградила Сухрабу путь; а на лицо опустила забрало, чтоб он ее не узнал.

Сухраб подъехал и видит: на дороге стоит витязь, загородил дорогу.

— Чего ты хочешь, о витязь? — спрашивает он.

— Я хочу померяться силами с одним из ваших витязей, — отвечает тот.

Ну, кроме как с Сухрабом меряться силами ей в этом войске было не с кем. Но и Сухраба в два захвата подняла она в воздух и шмякнула оземь. И тут подняла забрало, и он понял, что это его мать.

— Возвращайся назад, нет еще в тебе силы твоего отца, — говорит мать.

Так она вернула его с дороги.

Прошел год, и снова вознамерился Сухраб пойти на розыски своего отца. Собрал дружину, тронулся в путь — а мать снова подстерегла его в том узком ущелье. На этот раз уже Сухрабу удалось оторвать от земли свою мать и швырнуть оземь. Тогда она сказала:

— Ну, теперь можешь отправляться, теперь есть в тебе сила Рустама.

Мать вернулась обратно в город, а Сухраб отправился дальше в путь. Ехали они, ехали и подъехали к замку. Сухраб приказал всем сойти с коней, они разбили здесь свои шатры и палатки. Разошлись все по своим шатрам и палаткам — и отдыхают. И тут Сухраб увидел, что из замка вышла девушка с кувшином в руке, идет за водой. Тогда Сухраб говорит своему дяде:

— Пойди схвати эту девушку за руку и приведи ко мне в шатер!

Дядя говорит:

— Племянник, много есть хороших девушек, много красивых женщин, но ведь это не дело, чтобы я всякий раз хватал и приводил их к тебе!

— Я сказал тебе, — отвечает Сухраб, — возьми ее за руку и приведи! А нет — получишь от меня затрещину!

Дядя испугался, мол, не убил бы он меня, пошел, взял девушку за руку и привел в шатер к Сухрабу. Сухраб взял ее в жены по мусульманскому обряду и овладел ею.

Провела эта девушка у него в шатре одну-две недели, а потом он наполнил девушке кувшин драгоценностями и сказал:

— Иди!

— Куда же я пойду? — говорит девушка. — Ведь у меня во чреве твое дитя!

У Сухраба был драгоценный браслет, он снял его с руки и дал ей со словами:

— Если родится девочка — потрать на нее, а если родится сын — одень ему на руку и отправь в Забулистан.

После этого дядя повел Сухраба дальше, достигли они города, где царствовал Кей-Кавус. Разбили вокруг города шатры и палатки, окружили город, начали осаду. А Рустама-то в городе нет, там только витязи из его дружины. Сухраб каждый день сражается с витязями Рустама, каждый день двоих-троих берет в плен. Не убивает их, а просто берет в плен. Так пленил он сорок витязей Рустама.

До Рустама дошел слух: дескать, что ты раздумываешь, о Рустам, город Кей-Кавуса осадил юноша-богатырь. Он уже пленил сорок твоих витязей. Услышал эту новость Рустам и от неожиданности уронил чашу с вином весом в семь с половиной манов, что была у него в руках. Немедля возложил усыпанное драгоценными каменьями седло на Рахша, птицею в седло взлетел, ногу в стремя он продел, поудобнее уселся и пустился в дальний путь, о любви стихи слагая, подвиг ратный совершая… К вечернему намазу достиг города царя Кей-Кавуса и разбил возле города свой шатер с бубенцами [45].

Разбил он свой шатер с бубенцами, а дядя увидел это и говорит Сухрабу:

— Вот этот шатер с бубенцами — видишь — разбил твой отец, Рустам.

А на дворе уже темнело, наступал вечер. Сухраб подумал: «Завтра пойду посмотрю на отца».

А когда наступила полночь, то Рустам решил пойти посмотреть, как там его витязи в плену у Сухраба, не болен ли кто из них и не нужно ли его вызволить оттуда.

Сначала подошел к шатру Сухраба, провертел дырочку и видит: сидит там такой прекрасный юноша, что и сестры для него не жалко.

«Да стану я жертвой того отца, что имеет такого сына», — подумал Рустам.

И все стоит, смотрит на него, никак не может оторваться. Целый час стоял, все глядел на лицо Сухраба. А потом пошел к тому шатру, где Сухраб держал пленных витязей. Увидел, что один из них болен. Взял его, взвалил на плечи и отправился к себе. Идет, видит: в темноте какая-то тень движется мимо: это дядя Сухраба как раз вышел из шатра. Дядя Сухраба увидел, что что-то чернеется, и спросил:

— Эй, кто ты?

Рустам молчит. Дядя опять спросил:

— Эй, тень, кто ты?

Рустам опять молчит.

Тогда дядя Сухраба подскочил к нему, схватил его за руку и хотел ему руку вывернуть, а Рустам дал ему затрещину, из того и дух вон. Мертвый упал.

Утром Сухраб проснулся, вышел из шатра, видит: дядя лежит убитый. Понял, что это дело рук либо самого Рустама, либо кого-то из его витязей.

Был у Сухраба конь Гульранг. Сухраб возложил на него осыпанное драгоценными каменьями седло, птицею в седло взлетел, ногу в стремя он продел, поудобнее уселся и выехал на поле брани. Пока Рустам успел опомниться, Сухраб уже убил десять-двадцать из его витязей в отместку за смерть своего дяди.

Тогда на ристалище вышел Рустам и говорит:

— О витязь, зачем ты посеял такое смятение между людьми? Что это за шум?

А Сухраб ему отвечает:

— Не грози мне, не боюсь я твоих угроз.

Так — слово за слово — отстегнули они ремни у палиц, взяли в руки палицы и начали биться друг с другом. Бились-бились — но ни один из них не смог одержать верх. И тогда сошли они с коней, схватили друг друга за пояса и стали бороться. С такой силой они друг друга тянули, что если б гору Альвард с такой силой потянули, то с корнем бы ее вырвали, но никто из них не одержал победы.

Так они боролись несколько суток, в конце концов помянул Сух раб единого господа, поднял Рустама ввысь и ударил оземь. Выхватил кинжал, чтобы всадить в живот Рустама, и тут Рустам сказал:

— Витязи на первый раз дают побежденному отсрочку.

А Сухраб спросил его:

— Скажи мне — ты Рустам? Ты родня Рустама? Ты сын Рустама, брат Рустама? Кто ты Рустаму? Скажи, есть ли в тебе родительская любовь ко мне? Скажи мне правду, что ты за человек?

Рустаму было стыдно сказать своему победителю правду, и он ответил Сухрабу:

— Я не только не на родственников Рустама, но даже не из его слуг.

Сухраб вернулся в свой шатер, а Рустам направился в горы, к источнику — стыдно ему было возвращаться к войску. Подошел он к источнику, совершил омовение, прочитал намаз и обратился к богу с мольбой:

— О боже, о господи, дай мне силу сорока слонов, она мне нужна ныне!

Молился он, молился, пока в руки его не вошла сила сорока слонов. Таким он стал тяжелым, что по колена вошел в землю.

Прошла ночь, и снова Рустам вышел на поле брани. Испустил боевой клич, Сухраб услышал его и подумал: «Я же вчера его победил! Зачем он снова пришел?» Вышел на ристалище, подошел к Рустаму и спросил его:

— О витязь, я же победил тебя вчера, чего ты еще хочешь?

А тот ответил:

— Вчера — это не в счет, давай поборемся сегодня.

И вновь они начали бороться. Шесть суток боролся Сухраб с силой сорока мощных слонов, а на седьмой день Рустам поднял Сухраба в воздух и ударил оземь. Вынул меч Сама, что весил сто манов, и вонзил ему в печень.

И закричал Сухраб:

— Вероломством своим ты победил меня! Но знай, если ты даже станешь рыбой и уплывешь в море — мой мститель найдет тебя. И если бы ты стал звездой — он сорвал бы тебя с неба! [46]

Рустам спросил:

— Кто же за тебя будет мстить?

— Мстить за меня, — отвечает Сухраб, — будет Рустам. Рустам, сын Заля, Заля, сына Сама, Сама, сына Наримана, хозяин шатра с бубенцами.

— А чем ты это докажешь? Есть у тебя какой-нибудь знак? — спрашивает Рустам.

— Да, есть, — отвечает Сухраб. — Его браслет у меня на руке.