Сторож, потрясённый появлением директора в клетке, несколько минут сидел тихо, потом осторожно встал, подёргал несколько раз дверь, тоскливо поднял глаза к небу… и увидел безмятежно порхающую под самыми облаками обезьяну.

Уязвлённому самолюбию сторожа был нанесён такой удар, которого этот человек просто не мог вынести. С диким рёвом он бросился штурмовать прочные стены своей тюрьмы.

Тотчас же около клетки столпились зрители. Они с удивлением наблюдали, как кто-то, внешне очень напоминающий человека, со злобным рычанием бросался на железные прутья и пытался их перегрызть.

Маленькая девочка приблизительно одного с Эжелиной возраста дёрнула свою маму за руку и спросила:

– Мама, а почему на клетке написано «Обезьяна африканская»?

Маму этот вопрос поставил в тупик, но в отличие от малышки, которая верила собственным глазам, мама предпочитала верить написанному и надеялась на мудрость администрации зоопарка. Она решительно поправила очки и с умным видом произнесла:

– Это новый вид обезьян. Их называют человекоподобными.

– Да нет! Не обезьяна это. Хулиган какой-то забрался в клетку. Ему, конечно, очень хочется, чтобы его приняли за обезьяну африканскую. Но мы-то с вами видим, что это обыкновенный хулиган, – авторитетно прогудел пожилой господин. – Безобразие! И куда только смотрит администрация зоопарка?

– И полиция! – подхватила старушка. – Куда смотрит полиция?

Настоящий директор зоопарка, услышав про сторожа в клетке, подумал, что его разыгрывают. Но, внимая горячим просьбам и предостережениям подчинённых, решил во всём убедиться собственными глазами.

В тот момент, когда директор увидел мечущегося по клетке сторожа, обычное спокойствие оставило его, и он пронзительно закричал:

– Зачем вы туда залезли? Вы что, сумасшедший? А если так, то всё равно вам место не в клетке. Клетки здесь предназначены для животных. А для вас найдётся место в сумасшедшем доме.

– Я, стало быть, сам залез в клетку? – истошно завопил сторож и метко швырнул в обидчика банановой кожурой. – Ну уж нет! Этот фокус у Вас не пройдёт, господин директор. Все знают, что Вы, именно Вы заманили меня сюда!

Директор поспешно юркнул за спины своих подчинённых.

– Перестаньте валять дурака! – крикнул он оттуда. – Немедленно откройте клетку и освободите чужое помещение!

– Ах, Вы ещё и издеваетесь, – проревел сторож и стал биться головой о прутья решётки. – Вы же сами заперли меня!

– Что? – опешил директор.

– Да, да. И если у Вас провалы в памяти, то уж я-то помню всё. Такое не забывается никогда! Умирать буду, но то, как Вы обрадовались, закрыв меня в клетке, никогда, никогда не забуду!

Срочно вызванный в зоопарк из института психиатрии профессор удивлённо приподнял брови и авторитетно произнёс: «Небывалый случай!»

Пусть директор отдаст ключ! Пусть ключ отдаст! – верещал сторож.

– Да нет у меня никакого ключа, – растерянно произнёс директор, но всё же для виду он порылся в карманах и, к восторгу собравшихся, извлёк оттуда… ключ от клетки.

Психиатр внимательно взглянул на директора и отошёл от него подальше.

Директор растерянно смотрел на ключ, а сторож тем временем торжествующе вопил:

– Ага, я говорил, что это происки администрации! То они премию не дают, то в отпуск не пускают, а теперь вот до чего дошли! Самосуд! Где свободная пресса? Где профсоюзы?

– Позвольте, позвольте, – пробормотал директор. – А где обезьяна?

– Обезьяна? Улетела, – ответил сторож.

– Улетела?

– Ну да, улетела! Попорхала тут в небе минут десять, а потом улетела. Кажется, на юг.

– Да, – задумчиво произнёс профессор. – Трудный случай!

Подоспевшие полицейские забрали директора с собой в полицейский участок, а сторожа, прямо в клетке, отправили в психиатрическую больницу. Говорят, что после лечения сторож сильно изменился в лучшую сторону и теперь при встрече на улице вежливо раскланивается даже с каждой кошкой и собакой.

Освобождение Королины решили отпраздновать прямо на чердаке. По этому случаю дядюшка Фистус устроил торжественный обед. Он на секунду замер перед столом и что-то пробормотал. Потом Фистус трижды взмахнул руками, словно дирижёр, и на столе сначала появилась белоснежная шёлковая скатерть, потом – серебряные подсвечники и, наконец, одна за другой – хрустальные вазы со всевозможными фруктами.

Через открытое окно мимо растерявшейся Эжелины по воздуху проплыл целый караван больших серебряных блюд, на которых в обрамлении петрушки и укропа лежали жареная индейка, фаршированный яблоками гусь, баранья грудинка, омары, рыба, запечённая в сметане, и многое-многое другое.

Свечи вспыхнули сами собой, и Фистус, оглядев стол, гордо произнёс:

– Прошу всех занять свои места.

В тот же миг вся торжественность слетела с него, как луковая шелуха, и Фистус, вооружившись вилкой и ножом, первым ринулся на штурм жареной индейки. Не прошло и десяти минут, как со стола исчезли и индейка, и фаршированный гусь, и рыба. А Фистус пожаловался:

– Что-то у меня сегодня аппетит плохой.

– Неужели? – удивилась Эжелина.

– Ну да, – подтвердил Фистус, опрокидывая в рот вазу с грушами. – Вот омаров я, например, уже не хочу. Да ты кушай, не стесняйся!

– Да, – лукаво блеснула глазами обезьяна, – такой аппетит, как у Фистуса, никуда не годится. Все людоеды из Синих джунглей, наверное, не смогли бы за месяц съесть столько, сколько съедает Фистус за обедом. С таким аппетитом недолго и похудеть.

– Помолчи, – ответил старичок, стараясь придать своему доброму лицу суровое выражение. – Я уже начинаю жалеть, что освободил тебя из зоопарка.

Обезьянка состроила смешную гримасу и произнесла:

– Это такой тонкий комплимент. Понимать надо! Эжелина взяла на тарелку несколько персиков, кусочек ароматной дыни и два банана.

– Кушай, кушай. Сейчас наколдую молочного поросёнка, – проговорил Фистус заботливо.

– Не надо! – испуганно воскликнула Эжелина.

– Ну ладно, если ты считаешь, что одного поросёнка мало, добавим ещё утку с брусникой, – успокоил её Фистус.

– Нет, нет! Я больше ничего не хочу. Спасибо.

– Как?! Неужели больше ничего не будешь? – изумился Фистус. – Да я даже во время голодовки съедаю больше. Ты вообще бери пример с меня. Видишь, сколько всего вкусного я съел. Другой на моём месте уже давно бы лопнул, а я вон какой вместительный!

Едва дядюшка Фистус проговорил последние слова, как раздался подозрительный треск.

– Ну вот и дохвастался! Вот и лопнул! – закричала Королина, бросаясь к старичку на помощь.

– Не говори глупостей, – спокойно ответил Фистус, – лопнул не я, а мой сюртук.

Дядюшка Фистус повернулся и показал Эжелине большую прореху на месте бокового шва.

– Какая жалость! Ведь после обеда мы собирались немного погулять, – расстроилась девочка. – Что же теперь делать?

– Что, что, – передразнил её Фистус. – Зашить, конечно.

– Не поможет, – мрачно произнесла обезьянка, тарабаня пальцами по столу. – Как только Фистус наденет на себя зашитый сюртук, тот опять разойдётся по шву. А во всём виноват плохой аппетит!

– Что теперь делать? – в свою очередь воскликнул Фистус.

– Ждать, – произнесла Королина уверенно. – Ждать, пока ты не похудеешь.

– Нет. Должен быть другой выход. Ждать я долго не смогу – наемся от расстройства. А идти гулять без сюртука мне не к лицу. Всё-таки я – почтенный старичок.

– А может быть, я всё-таки попробую зашить этот сюртук? – предложила Эжелина.

– Ну, попробуй. Только это бесполезно, – заявила обезьяна и отвернулась, всем своим видом показывая, что ответственности за неудачу в этом предприятии она не несёт.

– Почему же бесполезно, – сказала Эжелина, – надо только постараться.

И стала быстро шить.

– Вот, всё уже готово, дядюшка Фистус, – улыбнулась девочка и протянула ему починенный сюртук.

Старичок проворно облачился в него и с трудом застегнул большую пуговицу на животе.

– Вот видите, – прошептал он, с опаской поворачиваясь в разные стороны. – Не треснул!

– Ничего, треснет ещё! – утешила Фистуса Королина и вдруг, спохватившись, воскликнула: – Ой, а что же я надену?

– Ну уж нет! Ты ничего не наденешь. Обезьяны ходят одетыми только в Волшебной стране, а здесь так не принято. А если надеешься, что я опять превращу тебя в человека, то сильно ошибаешься. Не очень-то это приятно – вызволять тебя из зоопарка.

– Ну, Фистусик! – скорчила обезьяна жалостливую мордочку.

– Нет, нет и нет. Я запрещаю. Теперь ты будешь моей мартышкой. А я – твоим дрессировщиком.

Обезьяна чуть было не обиделась, услышав, что ей предстоит играть роль дрессированной мартышки. Но тут вмешалась Эжелина.