— Царица, милая Царица! — воскликнул Алмаз. — Ты ведь поможешь той маленькой девочке?

— Нет, мой друг, я не могу бросить свою работу.

— Но ты ведь можешь сделать для неё что-нибудь хорошее, правда?

— Я и так делаю. Я уношу прочь дурные запахи.

— Но ко мне ты куда добрей. Почему же ей ты не хочешь помочь?

— На то есть причины, Алмаз. Невозможно ко всем относиться одинаково. Некоторые просто к этому не готовы.

— Всё-таки я не понимаю, почему ко мне ты добрей, чем к ней.

— Неужели ты думаешь, я могу сделать только то, что ты видишь, глупенький? С ней всё будет хорошо. Впрочем, если хочешь, можешь сам ей помочь. У тебя ведь сейчас нет особых дел, а я занята.

— Правда можно? Конечно, хочу. А ты меня подождёшь?

— Нет, у меня нет времени ждать, тебе придётся справиться самому. Но только помни — внизу на тебя сразу же накинется ветер.

— Так ты не хочешь, чтобы я ей помогал, Царица?

— Отчего же? Но ты должен понимать, чем это обернётся. Если ты не выдержишь и расплачешься — вряд ли от тебя будет много толку.

— Тогда я готов, — твёрдо сказал Алмаз. — Только как я потом попаду домой?

— Если тебя это тревожит, лучше пойдём со мной. Я непременно отнесу тебя обратно.

— Смотри, — закричал Алмаз, все это время не спускавший глаз с девочки, — ветер того и гляди собьёт её с ног! А вдруг она упадёт и умрёт? Пожалуйста, дай я пойду.

Они кружились над улицей всё медленней и медленней. Рёв ветра стих.

— Что ж, хоть я и не могу обещать, что отведу тебя домой, — начала Царица, спускаясь всё ниже и ниже, — но я обещаю, что всё закончится хорошо, и в конце концов ты обязательно туда вернёшься. Ты уже решил, как поступить?

— Да, я хочу помочь бедняжке, — твёрдо ответил Алмаз.

Тут Царица опустилась на мостовую и стала просто высокой женщиной, лишь её волосы по-прежнему развевались над крышами домов. Она помогла Алмазу выбраться из убежища за её спиной и опустила его на землю. Тотчас порыв ветра закружил мальчика, едва не сбив с ног. Царица сделала шаг назад, и в мгновение ока вытянулась до неба. С крыши под ноги Алмазу с грохотом рухнула печная труба. В ужасе он обернулся в поисках девочки, а когда снова взглянул вперёд, Царицы уже не было. Ветер с рёвом мчался вдоль улицы, точно горная река по ущелью. Девочка бежала, подгоняемая его порывами, волосы растрепались в разные стороны, а метлу она по-прежнему тащила за собой. Чтобы не упасть, ей приходилось бежать так быстро, как только могли её маленькие ножки. Алмаз укрылся у какой-то двери в надежде остановить девочку, но она пролетела мимо. Она плакала тихо и очень жалобно.

— Постой! Подожди! — крикнул мальчик и устремился вслед за ней.

— Не могу, — всхлипнув, ответила та. — Ветер меня не пускает.

Алмаз бегал быстрее, к тому же ему не мешала метла. Он быстро догнал девочку и попытался удержать её за платье, но оно порвалось, и ветер увлёк её дальше. Алмаз снова кинулся за ней, обогнал, повернулся и поймал её в свои объятия, но не удержался на ногах, и они вдвоём шлёпнулись на землю. Девчушка рассмеялась сквозь слёзы.

— Куда ты идёшь? — поинтересовался Алмаз, потирая ушибленный локоть. Он сумел ухватиться рукой за фонарный столб и теперь стоял, закрывая малышку от ветра.

— Домой, — ответила она, пытаясь отдышаться.

— Давай я пойду с тобой, — предложил мальчик.

Некоторое время они молчали, потому что ветер дул с такой силой, что им пришлось крепко держаться за столб.

— Какая улица твоя? — наконец спросила девчушка.

— Я не мету улицы, — ответил Алмаз.

— А чего ты тогда делаешь? — спросила она. — Ты же еще маленький для другой работы.

— Я… я не знаю, что я делаю, — смущённо произнёс мальчик. — Наверно, я ничего не делаю. Мой папа служит кучером у мистера Коулмана.

— У тебя есть папа? — она уставилась на Алмаза так, словно мальчик, у которого есть папа, был чудом природы.

— Ну да. А у тебя разве нет? — в свою очередь удивился тот.

— Нету. И мамы тоже нету. Только бабка Сал, — девочка снова заплакала.

— Может, не стоит к ней идти, если она плохо с тобой обращается? — заметил Алмаз.

— Надо же идти хоть куда-нибудь!

— Пошевеливайтесь, — раздался вдруг голос полисмена у них за спиной.

— Ну вот, я же говорила, — вздохнула девочка. — Надо идти дальше. Они всегда всех гоняют.

— Бабка Сал хотя бы не бьёт тебя?

— Дождёшься от неё…

— То есть? — озадаченно спросил Алмаз.

— Была бы мама, она бы точно прибила. Мама бы не валялась на кровати и не веселилась, когда я реву под дверью.

— Ты хочешь сказать, бабка Сал может не пустить тебя домой?

— Пустит она, как же.

— А почему ты ещё не дома, ведь уже поздно? — поинтересовался Алмаз.

— Моя улица жуть как далеко, на другом конце города.

— Давай всё-таки попробуем, а? — предложил мальчик. — Пошли.

Вдруг Алмазу показалось, что Царица Северного Ветра мелькнула и скрылась за углом. Они свернули туда же — там дуло потише, но Царицы видно не было.

— Показывай дорогу, — сказал он, взяв её за руку, — а я помогу тебе дойти.

Девчушка отняла руку — надо было вытереть слезы, а в другой руке была метла. Потом взяла Алмаза за руку и повела, улица за улицей, поворот за поворотом, пока они не остановились перед дверью, ведущей в грязный подвал. Тут девочка постучала.

— Не хотел бы я здесь жить, — произнёс мальчик.

— Захотел бы, когда больше негде, — возразила ему спутница. — Только бы она нам открыла.

— Я не пойду к ней, — сказал Алмаз.

— А куда ты пойдёшь?

— Домой.

— А где это?

— Не знаю.

— Так тебе ещё хуже, чем мне.

— Нет, что ты! Ведь Царица Северного Ветра… — начал Алмаз и вдруг осёкся.

— Чего? — переспросила девочка, в то же время прислушиваясь к звукам за дверью.

Алмаз не ответил. За дверью тоже была тишина.

— Я так и знала, — вздохнула девчушка. — Можно подумать, она спит. Слышит, небось, а ни за что не отопрёт.

— Что же нам делать? — растерялся Алмаз.

— Дальше пошли.

— Куда?

— Да куда угодно. Мне не привыкать.

— А может быть, пойдём ко мне домой?

— Ну ты сказал! Ты ж не знаешь, где живёшь. Ладно, пошли.

— Куда?

— Куда глаза глядят. Пошли, пошли.

Алмаз повиновался. Ветер почти стих. Они бродили по улицам, сворачивая то налево, то направо, пока не выбрались из жилых кварталов на какой-то пустырь. Оба к тому времени порядочно устали. Алмаз почти готов был разреветься. Вся затея уже представлялась ему большой глупостью, лучше бы он остался за спиной Царицы Северного Ветра. Если бы у него вышло хоть чем-то помочь этой девочке, тогда другое дело. А он не смог сделать ничего путного. Однако тут он сильно заблуждался: девочка была очень рада неожиданному спутнику, одной ей было бы совсем тоскливо. Да и устала она заметно меньше Алмаза.

— Давай капельку отдохнём, — попросил Алмаз.

— Поглядим, — ответила девочка. — Кажется, там железная дорога. Вдруг недалеко будет мост.

Они пошли вдоль железной дороги и, в самом деле, увидели мост, а под ним — пустую бочку.

— Вот повезло! — воскликнула девчушка. — В бочке можно славненько переночевать. Если ночуешь на улице, конечно. Вздремнём чуток, и пойдём дальше.

Она залезла внутрь, следом забрался Алмаз. Дети обнялись, и когда Алмаз согрелся, у него снова поднялось настроение.

— Здесь так здорово, — заметил он. — Мне нравится!

— А мне уже всё равно, — отозвалась девочка. — Привыкла, наверно. Я только не могу понять, что такой малыш, как ты, делает ночью один на улице.

Она назвала его малышом, хотя сама была одного с ним возраста. Но ей приходилось зарабатывать себе на хлеб, а это делает людей взрослее.

— Я бы и не оказался на улице, если бы не спустился помочь тебе, — объяснил Алмаз. — Царица Северного Ветра давно уже улетела домой.

— А ты часом не из сумасшедшего дома удрал? — спросила девочка. — Ты уже болтал что-то про северный ветер, я ничего понять не смогла.

Пришлось Алмазу всё ей рассказать, но она не поверила ни единому слову. Не такая она простофиля, чтобы верить всякой чепухе! При этих её словах сильный порыв ветра ворвался под мост, и бочка покатилась по земле. Детям пришлось быстро выбираться наружу, им вовсе не хотелось вертеться в бочке, как селёдкам в консервной банке, падая друг на друга.

— Я думал, хорошо бы нам поспать, — произнёс Алмаз, — но мне уже расхотелось. Пошли дальше?

Дети снова отправились бродить по улицам. Иногда они садились отдохнуть на ступеньках перед чьей-нибудь дверью, потом снова продолжали путь.

В какой-то момент они поднялись на холм, откуда дорога шла круто вниз. У подножия холма лежал пустырь, рядом с ним шёл неровный забор с несколькими калитками. На пустыре валялся всякий мусор: сломанные газонокосилки, разбитые цветочные горшки, пустые бутылки. Когда дети очутились на самой вершине холма, неожиданно налетел ветер и погнал их вниз. Им пришлось бежать так быстро, что Алмаз не смог остановиться перед забором и со всей силы налетел на калитку. К его ужасу она распахнулась. Отдышавшись, дети заглянули внутрь. Калитка вела в сад.