Песня звучит то тише, то громче, то жалобней, то грозней. Не прислушиваясь к пению пленников, бросают кости Актай и Бечак.

БЕЧАК. Моих семь!

АКТАЙ. Моих пять!

БЕЧАК. Моя взяла! Девять!

АКТАЙ. Четыре!

БЕЧАК. Моя взяла!

АКТАЙ. Злой дух в твоих нардах! Второго коня проиграл. Третий идет.

БЕЧАК. Какого даешь?

АКТАЙ. Чалого знаешь?

БЕЧАК. Знаю. Добрый конь. Бросай кости.

АКТАЙ (торжествующе). Одиннадцать!

БЕЧАК (усмехаясь). Двенадцать. Мой чалый.

АКТАЙ. Двенадцать болячек на твою голову! Не хочу больше играть. (Отбрасывает кости и встает.) Чего они там воют, как псы голодные, как шакальи ночные? Кайдан!

Из-за кибиток выходит молодой сотник Кайдан. Он низко кланяется Актаю.

КАЙДАН. Слуга твой, Актай-Мерген!

АКТАЙ. Что они делают?

КАЙДАН. Старики кизяк лепят, молодые седла чинят, кожи мнут.

АКТАЙ. Поют зачем?

КАЙДАН. Не велел петь, а все равно поют.

АКТАЙ. Худой народ! Работают мало, поют много. А хан на нас серчает.

КАЙДАН (отходит немного в сторону и кричит кому-то). Урдю! Не вели петь! Песни кричать не надо!

Песня смолкает.

АКТАЙ (сердито топчет ногой траву). Вчерашние беглецы где?

КАЙДАН. Руки-ноги связал, стражу поставил. Лежат — ждут, чего прикажешь.

АКТАЙ. Пускай сюда ведут.

КАЙДАН (опять кричит). Урдю! Беглецов сюда гони! Актай-Мерген велит.

Голос за кибитками отзывается криком вроде: "Веду-у!".

АКТАЙ. Ночью бегут, днем бегут… Отучу бегать. К молодым коням привяжу, на куски разорву — другие бояться будут…

БЕЧАК. Зачем свое добро на куски рвать! Сторожить лучше надо! Горячий ты человек, Актай-Мерген, сам как молодой конь.

Воин приводит троих пленных — Никиту, Федю и еще одного рязанца, молодого безбородого парня. Они грязны, избиты, оборваны, руки скручены за спиной, ноги в путах. Парень спотыкается и падает.

КАЙДАН. Вставай, чего на земле валяешься!

Парень с трудом поднимается.

АКТАЙ. Куда бегали, собаки?

Все трое угрюмо молчат.

Говори, куда? (Замахивается плеткой.)

НИКИТА (чуть отстраняясь). Собаки-то говорить не умеют…

АКТАЙ (подступая ближе). Отвечай, куда, зачем ходил?

НИКИТА. Что ж говорить, коли не дошел.

АКТАЙ. Не дошел — на коне доедешь! К двум коням привяжу, в степь пущу!

КАЙДАН (осторожно). Позволь слово сказать, Актай-Мерген! Умелый человек, кузнец хороший…

АКТАЙ. Бегать умелый… Не пожалею!

БЕЧАК. Подари мне мальчишку, Актай-Мерген. Чалого твоего за него отдам. Служить мне будет — коня чистить, стремя держать…

АКТАЙ (чуть подумав). Ладно. Бери.

ФЕДЯ (прижимаясь к Никите). Не хочу к нему! Не пойду! Со своими буду!

АКТАЙ. Ладно, со своими будешь. Всех троих в степь пусти, Кайдан!

Из черного ханского шатра выходит слуга хана.

СЛУГА (кланяясь низко). Актай-Мергена хан зовет. К себе в шатер. (Уходит.)

АКТАЙ (на ходу). Посади покуда в яму, Кайдан. Приду назад — в степь пустим! (Идет вслед за прислужником в ханский шатер.)

КАЙДАН (делает знак воину). Веди назад, Урдю!

УРДЮ. Ходи в яму! Ходи! Скоро ходи!

НИКИТА. "Скоро, скоро"! Сколько дали шагу, столько и шагаем.

МОЛОДОЙ РЯЗАНЕЦ. А ты бы, Федя, и вправду со стариком остался. Авось жив будешь.

ФЕДЯ. Никуда не пойду! С вами помирать буду! (Плачет, стараясь удержать слезы.)

НИКИТА. Держись, Феденька! Держись, сынок!

ФЕДЯ. Я-то держусь, да слезы сами текут, а вытереть нечем: руки за спиной…

НИКИТА. Стало быть, и плакать нам нельзя, коли слезы утереть нечем.

УРДЮ. Ходи, ходи!

МОЛОДОЙ РЯЗАНЕЦ. Покуда ходим…

Пленников уводят.

БЕЧАК (подбрасывая кости на ладони). В нарды играть хочешь, Кайдан? Чалого ставлю.

КАЙДАН. Актай-Мергена конь? Хороший конь. Давай.

Садятся играть. Где-то вдали опять возникает песня:

ГОЛОС УРДЮ. Молчи! Рот закрой!

Песня опять затихает. Из-за кибитки появляется воин. За ним идет Авдотья.

ВОИН. Стой здесь.

БЕЧАК. Кого привел?

ВОИН. Сама пришла, Бечак-Мурза.

Бечак и Кайдан удивленно и внимательно разглядывают Авдотью.

КАЙДАН (встает и подходит к Авдотье). Откуда? Чья? С кем?

ВОИН. Говорит с русской стороны. Говорит одна.

БЕЧАК. Обманывает. Ведет за собой кого…

ВОИН. Сам смотрел, людей посылал, никого не видали.

БЕЧАК. Чего надо? Чего хочет?

ВОИН. Говорит — выкуп принесла. Скажи хану, Бечак-Мурза.

БЕЧАК. Выкуп? (Оглядывает Авдотью, с сомнением покачивает головой.) Не скажу.

ВОИН. Большой выкуп, говорит. Дороже серебра, дороже золота. Хану радость будет, говорит.

АВДОТЬЯ (кланяясь). Скажи своему хану, сделай милость.

КАЙДАН. Ай, хороша баба! Зачем не сказать, Бечак-Мурза? Скажи!

БЕЧАК. Ладно. Пускай. Спрошу хана. Его воля: захочет — станет слушать, не захочет — не станет. (Скрывается в шатре).

КАЙДАН (подходит к Авдотье). Кого выкупать будешь?

АВДОТЬЯ (сдержанно). Родню…

КАЙДАН. Хозяина своего? Мужа?

АВДОТЬЯ (осторожно). А хоть бы и мужа.

КАЙДАН. Помер твой муж.

АВДОТЬЯ (отшатываясь). Ох! Что ты! (Пристально взглянув на Кайдана). Да почему ты знаешь, какой у меня муж!

КАЙДАН. Не помер, так помрет, верно говорю. Другой муж у тебя будет, хороший — наездник, баатур!…

АВДОТЬЯ. А я не мужа выкупать пришла. Братьев.

КАЙДАН. Гм!… Братов…

Из ханского шатра выходят Актай, Бечак-Мурза. Две татарки, старая и молодая, расстилают ковер, раскладывают подушки, искоса с любопытством разглядывая Авдотью.

МОЛОДАЯ ТАТАРКА (негромко). Гляди, правда — баба!

СТАРУХА. Одна пришла… Стыда нет.

МОЛОДАЯ ТАТАРКА. Сама красивая… Одёжа худая…

БЕЧАК. Подойди сюда, женщина! Готовь выкуп.

АКТАЙ. До земли кланяйся! Хан идет!

АВДОТЬЯ. До земли — богу да отцу с матерью, а вам и в пояс довольно.

Из шатра выходит хан. Он еще молод. Лицо у него высокомерное и неподвижное. Волосы зачесаны за оба уха, в одном ухе золотое кольцо с крупным осьмиугольным камнем. Он в шелковом кафтане, в красных сапогах. На золотом, усыпанном дорогими камнями поясе висит черный витой, оправленный в золото рог. На голове — колпак, опушенный мехом. При появлении хана все низко склоняются. Он садится среди подушек и несколько мгновений пристально смотрит на Авдотью, потом что-то тихо и коротко говорит Бечаку.

БЕЧАК. Говори хану, откуда пришла. С кем пришла?

АВДОТЬЯ. Одна пришла. Из Рязани.

АКТАЙ. Нет теперь Рязани. Погорела твоя Рязань.

АВДОТЬЯ. Земля рязанская есть. Оттуда и иду.

АКТАЙ. Неверно говоришь. Как такую дорогу одна прошла? Мужчина на коне не проедет.

БЕЧАК. Худая дорога! Здесь лес, там река, тут звери злые… Обманываешь, баба!

АВДОТЬЯ. На что мне вас обманывать? Свою ношу несешь, так и дорогу найдешь. Мелкие речки бродом брела, глубокие реки плывом плыла, зверя лесного о полден обходила — об эту пору всякий зверь спит.

Все молча смотрят на Авдотью.

СТАРУХА (тихо молодой женщине). Правду говорит. Смотри: одёжу совсем сносила, обутки совсем стоптала…

БЕЧАК. Показывай выкуп!

Авдотья подает свой ларец Бечаку. Бечак с поклоном ставит его перед ханом. Хан едва бросает взгляд на цветные камни и небрежно отодвигает ларец.

АКТАЙ. Худой выкуп. Назад в Рязань неси!

АВДОТЬЯ. Как же так? Да ты хоть погляди!… Неужто ж моему добру никакой цены нет? (Наугад вытаскивает из ларца ожерелье).

МОЛОДАЯ ТАТАРКА (жадно поглядывая на цветные камни). Ай, жалко! Хорошо блестит!

ХАН (чуть улыбнувшись, Актаю). Пускай Тайдула себе берет. Весь сундук. Ей дарю.

Женщина кланяется до земли.

(Не глядя на нее, хан дает знак Актаю). Одного отпусти.

АВДОТЬЯ. У меня не один тут в степи. Мне больше надо!

АКТАЙ. Больше надо — больше выкуп неси.

АВДОТЬЯ. Принесла. (Вынимает из сумки две опушенные мехом парчовые шапки с цветными пряжками.) Вот, глядите!

МОЛОДАЯ ТАТАРКА. Колпаки принесла!

СТАРУХА. Наши, татарские!… Как у царевичей были…

ХАН (Актаю). Дай сюда!

Актай берет у Авдотьи шапки и подает хану. Все трое — хан, Бечак и Актай разглядывают их.

Откуда взяла?

АКТАЙ. Говори, откуда взяла?

БЕЧАК. Где достала?

АВДОТЬЯ. Отпустите мою родню, — я вам скажу, где достала.

ХАН (приподымаясь). С мертвых или с живых шапки?

АВДОТЬЯ. С живых, коли мои живы будут.

СТАРУХА (молодой женщине). Ай-ай! Так и есть, царевичей это шапки!

МОЛОДАЯ ТАТАРКА. Гляди, хан белей снега стал.