— Что это? — спрашивает мужик.

Батрак скалит белые зубы и говорит:

— Питье такое.

— Отродясь такого не видывал: ни квас, ни мед, ни пиво!

— Чего понапрасну глядеть — глазами не распробуешь. Глотните-ка!

Попробовал мужик и скривился: горько и язык жжет.

— Да вы побольше выпейте, — уговаривает батрак.

Мужик отпил и сплюнул с отвращением:

— Тьфу, гадость!

Приуныл батрак: неужто шутка не удалась?

— Не угодил, значит? Не по вкусу мое угощение? Глотните, хозяин, еще разок, сделайте одолжение!

Выпил мужик стаканчик, выпил другой. В голове у него зашумело, хата ходуном заходила. Чудится мужику: стены рухнут, насмерть задавят. Хочет он встать — ноги не слушаются. Слово молвить хочет — язык заплетается. А батрак захохотал, да так на мужика глянул, что у того мурашки по спине побежали. Догадался он, кто у него в батраках служил три года, и с горя третий стакан выпил. Выпил и под лавку свалился.

Загоготал глумливо Черный Леший, остатки варева по бутылкам разлил, выскочил в окно и был таков!

Проспал мужик под лавкой до вечера, проснулся — на душе тоскливо, свет белый не мил. А увидел бутылки на столе, словно клещами к ним потянуло.

Встал он, соседей позвал и всю ночь потчевал их дьявольским зельем.

С той поры обеднели крестьяне. Работа у них не спорится, из рук все валится. Да и как работе спориться, если они каждую ночь к бутылке прикладываются, а наутро с больной головой встают.

И пошло у мужика прежнее горемычное житье: опять бесхлебица, бессолица, в доме раззорица.

Вот какую злую шутку Черный Леший с мужиком сыграл.

Жила когда-то в одном селе крестьянка-вдова с тремя малыми детьми. Трудилась она, не покладая рук, чтобы вскормить и вспоить своих сыновей. Выросли они все трое добрыми и пригожими молодцами. Старший сын стал солдатом. Обошёл он со своим полком много ближних и дальних стран. А когда надоело ему воевать, воротился в родную деревню, гордо выпятив грудь, увешанную медалями за храбрость. Средний сын отправился учиться в город Краков. Там он превзошёл все науки и тоже воротился домой, задрав важно нос. А самый младший сын, которого звали Мачей, остался дома. Он пахал землю и заботился о старой матери. Поэтому старшие братья считали его невеждой и простаком. Они иногда даже называли его дурачком, но только за глаза, потому что Мачей кормил своим трудом всю семью, да к тому же тяжёлая крестьянская работа сделала его таким сильным, что он легко мог справиться с ними обоими. Поэтому в доме старой вдовы царили мир и любовь.

Но однажды мать слегла от неведомой болезни. И хотя сыновья хорошо заботились о ней, с каждым днём старушке становилось всё хуже и хуже. Каких лекарей не приглашали сыновья, никто не мог вылечить её. Совсем они было отчаялись, но пришла как — то раз старая знахарка и сказала:

— Есть на свете такое лекарство, которое может поставить на ноги вашу мать. Но вряд ли вы сумеете его раздобыть.

— Ты только скажи нам, что это за лекарство, а уж мы его раздобудем, пусть даже для этого придётся нам продать и дом, и землю, и пойти нищими по свету.

— Тогда слушайте и хорошенько запомните то, что я вам скажу. Стоит вам окропить живой водой больную мать, как она тотчас же выздоровеет. Эта вода и мёртвого воскресить может, но её достать очень трудно. Если отправиться отсюда в ту сторону, где всходит солнце, то через семь дней пути дойдёшь до высокой горы, которую люди называют Субботней горой. На её вершине растёт старое-престарое дерево. У него серебряные листья, и оно может говорить человеческим голосом. Под этим деревом и находится родник с живой водой. Только нелегко добраться до него. Дорогу к нему преграждают неведомые силы. Чтобы добраться до живой воды, нужно идти по крутой, каменистой тропинке, не останавливаясь и не озираясь по сторонам, что бы ты там ни увидел и ни услышал. Ежели оглянешься или поддашься искушениям, или же испугаешься опасности и побежишь прочь, то сразу же превратишься в камень. На моём веку много людей ходило за живой водой, да ни один из них доселе не воротился.

Сказав это, старуха ушла, а братья заспорили. Каждый из них хотел немедленно отправиться за живой водой и считал, что лучше других справится с этим делом. Победу в этом споре одержал старший брат. Он сказал:

— За живой водой должен отправиться храбрый человек, которого не испугают никакие опасности. А я на войне повидал всякое и не раз смотрел, не дрогнув, смерти в глаза. Неужто я оробею перед какими-то неведомыми силами? Оставайтесь дома и ухаживайте за матерью, покуда я не вернусь с живой водой!

Согласились братья.

Не теряя времени, бывший солдат вскинул за плечи солдатский ранец, подвесил к поясу саблю и направился к Субботней горе.

Прошло две недели, а от старшего брата никаких вестей. Тогда средний брат решил пойти за живой водой и разузнать, что стряслось со старшим братом.

— Я человек учёный, — сказал он Мачею, — все науки превзошёл. Сумею я разгадать все хитрости неведомой силы и не поддаться её искушениям. А ты оставайся ухаживать за больной матерью.

Положил средний брат в сумку еды, какую-то книгу с заклинаниями от неведомой силы и ушёл.

Прошло ещё две недели — от братьев нет ни слуху, ни духу.

«Оба они, наверно, погибли, — подумал Мачей. — Пойду-ка я за живой водой. Либо добуду её и вылечу мать, либо сам голову сложу, как мои братья!»

Попросил Мачей соседей ухаживать за больной матерью, положил немного еды в сумку, взял посох и пошёл к Субботней горе. Шёл он, шёл всё время на восход солнца. Переправился через три большие реки, прошёл через три дремучих леса и к вечеру седьмого дня пути добрался до подножья Субботней горы. Она была такая высокая, что вершина её скрывалась в облаках.

Зашагал Мачей по каменистой тропинке.

Она извивалась по сумрачному ущелью и вела на вершину горы. Не прошёл Мачей и десяти шагов, как услышал позади голос:

— Эй, парень, куда идёшь? Ты пошёл не по той тропинке!

Хотел было Мачей обернуться, но вспомнил, что говорила старуха-знахарка, и не обернулся, а продолжал идти прямо вперёд. Спустя некоторое время перед ним предстал рыжебородый человек в чёрном кафтане старинного немецкого покроя.

— Добрый вечер? — сказал рыжебородый с угодливой улыбкой, снял остроконечную шляпу и поклонился. — Куда вы направляетесь, мой друг?

— На вершину этой горы, — ответил Мачей. — Я иду за живой водой.

— Я тоже иду за ней. Пойдёмте вместе. Вдвоём идти веселей.

Прошли они вместе немного и дошли до распутья. От тропинки, по которой шли Мачей и его рыжебородый спутник, отклонялась другая тропинка, более широкая и ровная.

— Давайте свернём на эту широкую тропинку. Посмотрите сами, какая она утоптанная, ровная и широкая. Зачем нам всё время спотыкаться о камни и рвать одежду, продираясь сквозь кустарник? — сказал рыжебородый.

Но Мачей, даже не взглянув на другую тропку, ответил:

— Если хотите, можете свернуть на неё, а я пойду прямо вперёд.

Тогда рыжебородый принялся уговаривать Мачея, даже схватил его за рукав. Но Мачей хорошо помнил наказы старухи. Он молча оттолкнул навязчивого незнакомца и быстро пошёл по каменистой тропинке, глядя прямо перед собой.

Рыжебородый разразился проклятиями и исчез в сумерках так же неожиданно, как и появился. Мачей облегченно вздохнул. Он был рад, что избавился от такого спутника, потому что ещё раньше догадался, что это не кто иной, как сам дьявол. Мачею не раз доводилось слышать о том, что именно в такой старомодной немецкой одежде дьявол часто появляется среди людей и устраивает им разные пакости.

Мачей шёл и размышлял об этой недоброй встрече, как вдруг позади раздался страшный гул, треск, топот и громкие вопли:

— Вот он! Держите его! Убейте его!

Кто — то дернул Мачея за рубаху, кто-то укусил его за ногу, но отважный юноша не испугался и не оглянулся, только ускорил шаг. Понемногу шум прекратился, снова стало тихо. Вдруг в чистом, усеянном звёздами небе вспыхнула ослепительная молния, гора задрожала от оглушительных раскатов грома. Пламя озарило всё ущелье. Охваченные пламенем вековые деревья с громким треском падали на землю. Огненная стена встала на пути Мачея.

«Это тоже одна из проделок дьявола! Небо чистое, не видно ни одной тучки — откуда же быть молнии и грому?» — подумал Мачей.

Вместо того, чтобы испугаться и повернуть обратно, он смело зашагал прямо в огонь. Шипящие языки пламени лизали ноги Мачея, смрадный дым душил его, но он продолжал идти вперёд. И вот огненная завеса разошлась. Впереди — камнем добросишь Мачей увидел вершину горы. Но тут перед ним предстала новая преграда — высокая гладкая скала, а под ней чудище о семи головах. Увидев юношу, оно поднялось, ощетинилось, выпучило налитые кровью глаза и грозно зарычало. Но Мачей и тут не отступил. Он бросился вперёд и замахнулся на чудовище своим посохом. В тот же миг чудовище провалилось сквозь землю, и на том месте, где оно находилось, открылся вход в тёмную пещеру.