– Ты, как настанет утро, начни кричать: «Помогите!» – говорит поп, – а я побегу к старосте и заявлю: так и так, дьякона моего убили, – так никто ничего и не узнает.

Уговорились муж с женой и 'успокоенные улеглись спать.

Еще и утро не настало, как помчался поп к старосте, а попадья принялась кричать.

Сбежались все, и что же видит наш поп – явился вместе со всеми и его дьякон-безбородый обманщик. Начал тут дьякон хвастать, как он попа обманул, как уложил в свою постель бурдюк, полный вина, как сам притаился в углу и как влез тихонько какой-то вор, которого он хоть и не узнал, но борода у него что-то на попову очень смахивала, как этот вор хватил топором по бурдюку и убежал, словно помешанный.

По всему миру разнес дьякон эту историю.

Смеются все, издеваются над попом.

Что делать попу? Пришлось ему просить у дьякона прощенья.

Зажили они по-прежнему. Тут и пасха пришла.

Напился поп на причастии церковным вином, мертвым сном заснул.

А попадья с дочкой пошли прогуляться к соседям.

Решил дьякон воспользоваться случаем. Взял бритву, подкрался к попу и выбрил ему полголовы и полбороды. Кончил свое дело и пошел навещать соседей.

Как проснулся поп да увидел, что с ним, тотчас понял, чьих это рук дело. Обозлился, вскочил, схватил ружье и побежал убивать дьякона. Увидел его дьякон и пустился наутек. Убежал куда-то и спрятался.

Бежит поп, ищет дьякона. Как встретит кого, так и кричит:

– Не видали ли вы, дети мои, Этакого?

– Нет этакого еще не видали, – смеются встречные.

– Так, может, Хуже Этакого видели?

– Не дай нам бог увидеть что еще хуже этакого попа, наполовину бритого, – говорят ему со смехом.

Всю деревню обежал поп, да так и не напал на след дьякона -Этакое – Хуже Этакого.

А дьякон на другой день засылает к попу людей:

– Так и так, я от тебя уходить не хочу, а если ты меня гонишь, изволь сдать мне по точному расчету половину всего твоего имущества, не то не прощу я тебе, что с ружьем за мной гнался. А не выполнишь все по уговору, и то тебе припомню, как ты меня в марани убивать ходил, – и попадешь ты за все это прямо в Сибирь.

Испугался поп, как бы на старости лет еще в Сибирь не угодить. И посредники уговаривают его:

– Помирись лучше.

Сдался поп, говорит себе:

– Видно, не суждено мне избавиться от этого дьякона, быть ему попом в этом приходе.

На другой же день обвенчал поп свою дочь с этим дьяконом-обманщиком; обвенчал и поселил их у себя же в доме. Все свое имущество зятю передал и приход свой тоже ему отдал. Началось веселье, обрадовались все, что такого ловкого попа послал им бог в приход.

В одном большом городе жил бедный сапожник. Что за день заработает, то и проест вечером. Так перебивался он со дня на день. Никогда не ходил он по духанам. Весь свой заработок приносил домой и каждый вечер предавался веселью вместе с женой и детьми.

Захотел однажды царь узнать, кто и как живет в его городе. Переоделся он, надел знаки рыночного устабаша и пошел ночью бродить по городу.

Смотрит царь – спят все, только из одного дома слышатся голоса. Постучался царь и вошел. Видит – сидит сапожник и веселится за ужином со своей семьей.

Пригласил хозяин гостя к столу, думает: «Он один из хозяев рынка, пригодится когда-нибудь!»

– Прости за вопрос, братец, но скажи, чем ты занимаешься, как можешь ты в такой простой день пить и веселиться, словно в праздник? – спросил царь.

– Я, брат мой, – сапожник, что за день заработаю, то вечером и проедаю с моей семьей.

– А что ты будешь делать, если закроют лавки?

– О, врагу не пожелаю, что тогда со мной будет, – голодным останусь, – говорит сапожник.

Ушел царь. Наутро приказал царь, чтоб никто не работал и не торговал в этот день, – праздник, мол, сегодня. Закрыли лавку и нашего сапожника. Вечером опять переоделся царь и пошел проведать сапожника.

Смотрит, а тот так же веселится, как и вчера.

– А-а, здравствуй, друг, пожалуй, дорогой мой, к столу! – приветствовал его сапожник.

– Как же ты сегодня веселишься, – спрашивает царь, – когда наш царь сегодня все лавки позакрывал?

– А будь он проклят, наш царь, – говорит сапожник, – закрыл мне ларек, не могу работать. Что делать? Вышел я на улицу – кому воду принес, кому дров нарубил, кому по делам сбегал – заработал все же немного, принес и вот проедаю.

Ушел царь. Наутро велел он привести сапожника во дворец, обвесил его оружьем и поставил в дверях караульным. Целый день простоял на карауле бедный сапожник, вечером пришел домой, сел и загрустил, что ничего за день не заработал.

– Что ты грустишь так, дорогой мой, – спрашивает его жена, – другие и неделями не имеют еды. Слышала я, что и по двадцать и по сорок дней голодают, а мы одного дня не выдержим?

Взял сапожник, чтоб поразвлечься, палку и стал строгать ее. Строгал, строгал и видит – заострилась одна сторона палки, что меч. Увидел он это, вскочил, принес большой сук, обстрогал его, заострил, как меч, вытащил свой меч из ножен, вложил туда деревянный, взял этот стальной меч, отнес на базар, продал, накупил еды, питья, принес домой и, как всегда, весело засел за ужин.

А царь переоделся опять и отправился проведать своего сапожника. Опять пригласил тот царя к столу.

– Сегодня меня наш царь-глупец караульным поставил, что мне было заработать? Пришел я домой, сижу голодный и грущу, что есть нечего, вдруг подумал – ведь не заставит же меня царь и взаправду убивать кого-нибудь? Достал я свой меч, продал его, а в ножны вложил деревяшку; ну где царю узнать, что у меня в ножнах? Жена, достань-ка мою деревяшку, – говорит сапожник, – покажем нашему другу, какой у меня меч.

Наутро привесил сапожник этот деревянный меч и отправился караулить у царских дверей.

Смеется царь в душе.

– Ну, теперь покажу я ему, – говорит себе.

Вызвал царь одного слугу и стал сердиться на него, бьет его, кричит, будто и вправду провинился в чем бедняк.

– Зовите сейчас же моего караульного, пусть он отрубит голову этому бездельнику, этому изменнику, лжецу! – кричит царь.

– Великий, милостивый государь, прости его, невежда он, ошибся, прости, – умоляет царя сапожник-караульный.

– Нельзя его простить, он так виноват передо мной, что его стоит повесить, руби сейчас же ему голову, а не то тебе самому сейчас же голову сниму.

Что делать сапожнику? Встал он, поднял глаза к небу и говорит:

– Господи, если только прав этот несчастный и ни в чем не виноват он перед царем, пусть одеревенеет этот меч!

Сказал и выхватил из ножен деревянный меч.

Понравилась царю его находчивость. Наградил он его золотом и серебром и отпустил.

– Иди и живи, как жил, – сказал ему.

Жил один великий и могущественный царь. У него была дочь, прекрасная, невиданной под солнцем красоты девушка. Решил царь отдать свою дочь тому, кто расскажет три самые невероятные небылицы.

Многие желали получить в жены ту красавицу, но никто не мог угодить царю. А неудачников царь тотчас обезглавливал и головы их вывешивал на башнях своего замка.

В том царстве жил один пастух Бичиа. Однажды, пригнав вечером стадо в деревню, Бичиа сказал матери:

– Мать, царь отдает свою дочь тому, кто сумеет рассказать ему три небылицы. Давай пойду, что будет – будет, попытаюсь, авось, выиграю и ту царскую дочь приведу тебе в невестки.

– Сын мой, что ты? Кто тебе отдаст царевну?

– А что, разве я не человек? Что, мне ума не хватает?

– Оставь, сынок. Все равно не отдадут тебе ее.

– Отчего же?

– Знаешь ведь, сынок, скольким прекрасным людям отрубил царь головы за то, что они не сумели угодить ему. Ну где тебе выдумать такую небылицу, что никто из этих знатных и ученых людей выдумать не мог?

– Смогу или нет – посмотрим. Разве те, кто будут меня спрашивать, не такие же люди, как и я? Помнишь, что говорил отец: человек должен все испытать. Вот я и хочу испытать свою судьбу – посмотрим, кто победит.

Мать долго отговаривала Бичиа, но он не послушался. Отправился к царю, пришел во дворец и стал у дверей. Оглядел вывешенные на башнях высохшие человеческие головы, но не дрогнуло у него сердце.

Вышли царедворцы и спросили:

– Кто ты и чего ты хочешь?

– Я крестьянин и пастух, хочу царю небылицу рассказать.

Царедворцы доложили царю и по его приказу пригласили Бичиа во дворец, подали ему кресло, усадили.

Вышел царь, вызвал палачей и говорит:

– Рассказывай свою небылицу.

– Вернулся я вечером с пастбища. У матери ничего к ужину не оказалось. Я тотчас вышел из дому, перепрыгнул в наш огород, чтобы сорвать давно мною намеченную тыкву. Пришел, смотрю – нет тыквы. Направился я по стеблю, что-то далеко он протянулся – не видать конца. Иду за ним, а он до моря дотянулся. Смотрю, он и по морю тянется. Стал я на стебель, иду, вышел на другой берег моря. Вижу – вот она, моя тыква! Сорвал ее, повернулся и снова по стеблю вышел на эту сторону моря. Принес тыкву домой, отдал матери. Приготовила она ужин, и поужинали мы вкусно.