— Я только щелкнул по их барометру, — жалобно откликнулся Хемуль. — Стрелка упала. Попробуй прогнать этих противных тварей, милый Мумрик!
— Сейчас подумаем, — ответил Снусмумрик.
(Хатифнатты не слышали ни слова из их разговора, ведь ушей-то у них нет.)
Немного погодя Хемуль крикнул:
— Думай скорее, Мумрик, я, того и гляди, сползу вниз!
— Ну так вот, — сказал Снусмумрик. — Помнишь, как у нас в саду завелись полевые мыши? Муми-папа вкопал тогда в землю много столбов и поставил на них пропеллеры-вертушки. Когда пропеллеры завертелись, их дрожание передалось земле, у мышей сдали нервы, и они убрались восвояси!
— Ты всегда так интересно рассказываешь, — с горечью отозвался Хемуль. — Только, хоть убей, не пойму, какое это имеет отношение к моему бедственному положению!
— Самое непосредственное! — ответил Снусмумрик. — Неужели не понимаешь? У хатифнаттов нет ни дара речи, ни слуха, только зрение, да и то совсем никудышное. Зато у них очень тонкая способность ощущать! Попробуй потряси столб маленькими толчками! Хатифнатты непременно почувствуют дрожание земли и испугаются. Будь спокоен, это проберет их до самых печенок. Они чувствительны, как радиоприемник!
Хемуль попробовал пошатать столб.
— Я свалюсь! — боязливо крикнул он.
— Сильней, сильней! — крикнул Снусмумрик. — Маленькими толчками!
Хемуль затряс столб, и немного погодя у хатифнаттов появилось неприятное ощущение в ногах. Они еще сильнее зашипели, беспокойно задвигались и наконец побежали все разом очертя голову.
Поляна опустела в мгновение ока. Хемуль почувствовал такое облегчение, что, сам того не ведая, разжал руки и мешком плюхнулся на траву.
— О, мое сердце! — запричитал он. — Оно опять ушло в пятки! С тех пор как попал я в Муми-семейку, так ничего хорошего и не вижу, кругом беспорядки да опасности!
— Нишкни, — сказал Снусмумрик. — Ты еще дешево отделался.
— Ух, негодные твари, — разорялся Хемуль. — Ну уж барометр-то я прихвачу с собой, пусть знают наших!
— Лучше не трогай! — предостерег его Снусмумрик.
Но Хемуль уже снял со столба барометр и с ликующим видом сунул его под мышку.
— А теперь — к нашим, — сказал он. — Я страшно проголодался.
Когда Снусмумрик и Хемуль вернулись, все сидели и угощались оладьями и щукой, которую Муми-папа выловил из моря.
— Привет! — крикнул Муми-тролль. — А мы обошли весь остров. На той стороне есть ужасно дикие скалы, уходят прямо в море!
— А мы видели кучу хатифнаттов! — поведал Снифф. — Штук сто, не меньше!
— Не говорите мне о них, — с чувством произнес Хемуль. — Это выше моих сил. Лучше вот полюбуйтесь моим боевым трофеем.
И он с гордостью выложил на скатерть барометр.
— Ой, какая красивая штука! — воскликнула фрекен Снорк. — И какая блестящая! Это часы?
— Нет, это барометр, — сказал Муми-папа. — Чтобы определять, какая будет погода — ясно или гроза. Иногда даже случается, он не врет.
Муми-папа щелкнул по барометру и нахмурился.
— Будет буря!
— Сильная буря? — боязливо спросил Снифф.
— А вот взгляни, — сказал Муми-папа. — Стрелка стоит на ноль-ноль — ниже просто некуда. Разве что он хочет сыграть с нами шутку!
Но, судя по всему, барометр не шутил. Золотистая дымка сгустилась в желто-серую мглу, море на горизонте зловеще почернело.
— Надо немедленно возвращаться домой! — сказал Снорк.
— Не так сразу! — попросила фрекен Снорк. — Ведь мы не успели осмотреть толком скалы на той стороне! Мы даже не искупались!
— Пожалуй, и вправду незачем так торопиться, — сказал Муми-тролль. — Посмотрим, что будет дальше. Ведь это так глупо — открыть остров и сразу домой.
— Но ведь если грянет буря, плыть будет нельзя! — резонно заметил Снорк.
— Вот и хорошо! — воскликнул Снифф. — Тогда мы останемся здесь навсегда.
— Тихо, дети! Я должен подумать, — сказал Муми-папа.
Он спустился к воде, потянул носом воздух, повертел во все стороны головой и нахмурился.
Вдали глухо прогрохотало.
— Гром! — сказал Снифф. — Ой, страшно!
Над горизонтом стеною вздымалась грозная черносиняя туча и гнала перед собой клочья светлых облаков. Время от времени море озарялось бледным светом зарниц.
— Остаемся! — решил Муми-папа.
— На всю ночь? — обрадовался Снифф.
— Да, пожалуй, — сказал Муми-папа. — А теперь живо строить дом, скоро нас накроет дождем!
Они вытащили лодку на берег и на опушке леса мигом соорудили дом из паруса и одеял. Муми-мама законопатила мхом все щели. Снорк окопал дом канавой для отвода воды. Все носились между лодкой и домом, перетаскивая вещи в укрытие. По лесу прошел ветерок, листья деревьев тревожно зашелестели. Громовые раскаты слышались все ближе и ближе.
— Схожу на мыс, посмотрю погоду, — сказал Снусмумрик.
Он потуже надвинул шляпу на уши и ушел. Счастливый в своем одиночестве, выбрался он на далеко выдвинутый в море мыс и встал, опершись спиной о скалу.
Лик моря изменился. Оно сделалось черно-зеленым, пенилось верхушками волн, подводные отмели отсвечивали желтым фосфорическим светом. Под величественные раскаты грома гроза надвигалась с юга. Она распускала над морем свои черные паруса и вырастала вполнеба, зловеще сверкая молниями.
«Идет прямо на остров, — подумал Снусмумрик, трепеща от радости и тревожного ожидания. Он зажмурился и представил себе, что парит высоко-высоко на гребне тучи-стены: — Могучий, проносишься ты над морем в шипении молний».
Солнца уже не было видно. Дождь серой завесой стремительно набегал с моря.
Снусмумрик повернулся и во весь дух припустил обратно.
В палатку он юркнул в самый последний момент: тяжелые капли дождя уже барабанили по брезенту, хлопавшему на жестоком ветру. Хотя до вечера было еще далеко, все вокруг погрузилось во мрак. Снифф с головой закутался в одеяло — так страшно ему было. Остальные, нахохлившись, жались друг к дружке. Чудо-цветы Хемуля благоухали на всю палатку. Теперь буря бушевала совсем близко. Палатка непрестанно озарялась белыми вспышками молний. Гроза с грохотом катала по небу железные вагоны, море сердито бросало на остров свои самые большие валы.
— Слава богу, что мы не вышли в море, — сказала Муми-мама. — Ну и погода!
Фрекен Снорк, вся дрожа, вложила свою лапу в лапу Муми-тролля, и он чувствовал себя мужественным покровителем.
А Снифф лежал под одеялом и ревел.
— Теперь она прямо над нами! — сказал Муми-папа.
И в тот же миг над островом с шипением вспыхнула гигантская молния. За нею последовал оглушительный треск.
— Ударила прямо в остров! — сказал Снорк.
Это уж было действительно чересчур. Хемуль сидел, обхватив лапами голову, и бормотал:
— Беспорядки! Кругом беспорядки!
А гроза уходила на север. Все отдаленнее слышались громовые раскаты, молнии сверкали не так ярко, и вот уже только дождь шумит вокруг да море ревет у берегов.
— Вылезай, Снифф, — сказал Снусмумрик. — Гроза прошла.
Снифф, хлопая глазами, выпутался из одеяла. Ему было чуточку совестно, что он так ужасно ревел, и он зевал и почесывал у себя за ушами.
— Который час? — спросил он.
— Без малого восемь, — ответил Снорк.
— Ну так давайте укладываться спать, — сказала Муми-мама. — Столько волнений за один день!
— А мне страшно хочется установить, куда ударила молния, — сказал Муми-тролль.
— Завтра! — ответила мама. — Завтра ты все установишь и поплаваешь в море. А сейчас на острове сыро, уныло и неприютно.
И она подоткнула всем под ноги одеяла и заснула, положив свою сумку под подушку.
А дождь снаружи лил все сильней и сильней, и странные, удивительные звуки вплетались в рев волн: голоса, топот бегущих ног, смех и бой больших часов где-то на море. Снусмумрик лежал неподвижно, слушал, мечтал и вспоминал свои кругосветные путешествия. «Скоро я снова отправлюсь в путь, — подумал он. — Только еще чуточку подождать».
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
Фрекен Снорк проснулась среди ночи от ужасного ощущения: что-то коснулось ее лица. Не смея открыть глаза, она с беспокойством принюхалась. Пахло гарью! Фрекен Снорк натянула на голову одеяло и позвала вполголоса:
— Муми-тролль! Муми-тролль!
Муми-тролль тотчас проснулся.
— В чем дело? — спросил он.
— К нам забрался кто-то страшный, — сказала из-под одеяла фрекен Снорк. — Я чувствую, среди нас есть кто-то страшный!
Муми-тролль уставился в темноту. В палатке и вправду творилось неладное. Вспыхивали какие-то огоньки, какие-то бледно светящиеся тени сновали между спящими. Муми-тролль потряс Снусмумрика за плечо.