Она все пела и пела свою песню, но герцог не просыпался. А утром принцессе пришлось уйти, и он так и не узнал, что она была в его спальне.

Тогда принцесса расколола второй орех. Из него вышла крошечная фея с прялкой. Она так понравилась прекрасной леди, что та охотно согласилась отложить свадьбу еще на день, лишь бы получить и этот орех с маленькой феей.

А принцессе и в эту ночь не удалось разбудить герцога. В отчаянии расколола она последний орех. Из него опять вышла крошечная фея и стала быстро-быстро наматывать шерсть на катушки.

Прекрасная леди получила и этот орех, и согласилась отложить свадьбу еще на день, и позволила девушке провести еще одну ночь в спальне герцога.

Но в это утро, когда герцог одевался, слуга спросил, что за странная песня и плач доносились из его спальни в последние две ночи.

— Я ничего не слышал, — сказал герцог. — Тебе, наверное, померещилось.

— А вы примите на ночь какое-нибудь снадобье, чтобы не заснуть, — посоветовал слуга. — Тогда тоже услышите песню и плач. Мне они вот уже две ночи как не дают спать.

Герцог послушался совета слуги. А принцесса ночью опять вошла к нему и села у его постели. Она тяжело вздыхала и думала, что видит его в последний раз. Но только герцог услышал голос своей возлюбленной, как тут же вскочил. Он очень обрадовался, что принцессе удалось его найти, и рассказал ей, что его заколдовала волшебница и злыми чарами заставила обручиться с ней.

— Но теперь ее чары рассеялись, — молвил он, — потому что мы с тобой опять вместе.

Принцесса была очень счастлива, что ей еще раз удалось расколдовать герцога, и согласилась выйти за него замуж. А злая волшебница, испугавшись герцогского гнева, покинула навсегда его страну, и больше никто о ней ничего не слыхал.

В замке стали спешно готовиться к свадьбе, сыграли ее, и тем счастливо закончились приключения Черного Быка Норроуэйского и странствия младшей дочери короля.

Волшебная мазь

Тетка Гуди была няней. Она ухаживала за больными и нянчила маленьких детей. Однажды ее разбудили в полночь. Она спустилась из спальни в прихожую и увидела странного косоглазого старичка. Он попросил тетку Гуди поехать к его жене — та была слишком слаба, как он объяснил, и не могла сама нянчить своего грудного ребенка.

Тетке Гуди не понравился странный посетитель, но дело есть дело. И вот она наскоро оделась и вышла с ним из дома. Он тут же усадил ее на черного как смоль скакуна с горящими глазами, и они понеслись куда-то с невиданной быстротой. Боясь упасть, тетка Гуди изо всех сил вцепилась в косоглазого старичка.

Они мчались и мчались, пока не остановились, наконец, у дверей небольшого домика. Тут они слезли с коня и вошли в дом. Хозяйка лежала в постели, а младенец — чудесный, здоровый малыш — рядом с ней. Вокруг играли дети.

Тетка Гуди взяла ребенка на руки, а мать протянула ей баночку с мазью и велела намазать ребенку глазки, как только он их откроет.

Через некоторое время ребенок приоткрыл глазки, и тетка Гуди заметила, что он тоже косит, как и отец. Она взяла баночку с мазью и намазала ребенку веки.

«Для чего бы это?» — ломала себе голову тетка Гуди. В жизни она не видывала, чтобы младенцам мазали веки. И вот она улучила минутку, когда никто на нее не смотрел, и легонько помазала свое правое веко.

Не успела она это сделать, как все будто изменилось вокруг. Убранство в комнате показалось роскошным. Женщина в постели превратилась в прекраснейшую леди, разодетую в белый шелк. Младенец выглядел еще милее, чем прежде, а пеленки его сделались прозрачными и сверкающими, словно серебряная кисея. Зато его братишки и сестренки, что играли у постели, превратились в бесенят с приплюснутыми носами, острыми ушками и длинными волосатыми лапками. Они строили друг другу рожи, царапались, таскали за уши больную мать — словом, чего только не вытворяли. И тут тетка Гуди поняла, что попала в дом к бесам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но она ни слова об этом не проронила. А как только женщина поправилась и могла сама нянчить ребенка, тетка Гуди попросила хозяина отвезти ее домой. Он подвел к дверям черного как смоль коня с горящими глазами, и они поскакали так же быстро, как в прошлый раз, а может, еще быстрей, пока не достигли дома тетки Гуди. Косоглазый старик снял ее с коня, весьма вежливо поблагодарил и расплатился с нею так, как ей никогда еще не платили за подобные услуги.

На другой день — это был базарный день — тетка Гуди отправилась за покупками. Ведь она надолго отлучалась из дома, и ей кой-что понадобилось для хозяйства. Вот стала она приценяться к товарам и вдруг увидела того самого косоглазого старичка, что возил ее на черном как смоль коне! А что, вы думаете, он делал на базаре? Он ходил от прилавка к прилавку и с каждого брал что-нибудь: с этого фрукты, с того яйца… И никто как будто не замечал этого.

Тетка Гуди полагала, что не ее дело вмешиваться. Однако она решила, что не следует упускать такого щедрого клиента, не перемолвившись с ним словечком-другим. Вот подходит она к нему, отвешивает поклон и говорит:

— Добрый день, сэр! Надеюсь, ваша жена и малыш чувствуют себя так же хорошо, как…

Но не успела она закончить, как странный старичок отпрянул от нее с удивлением и воскликнул:

— Как, вы меня сейчас видите?!

— Вижу вас? — переспросила она. — Ну, конечно! Так же ясно, как вижу солнце в небе. И даже более того, — прибавила она, — я вижу, что вы очень заняты… выгодными покупками.

— Вот как? Значит, вы слишком много видите, — сказал он. — А ну, скажите-ка, пожалуйста, каким глазом вы все это видите?

— Правым, конечно, — ответила она, довольная тем, что уличила его.

— Мазь! Мазь! — вскричал старый бес-ворюга. — Получай же за то, что суешься не в свои дела! Больше ты меня не увидишь!

Тут он ударил ее по правому глазу, и она тотчас перестала его видеть.

Но что хуже всего, с этого часа она окривела на правый глаз, да так и осталась кривой до самой своей смерти.

Ничто-Ничего

Жили-были когда-то на свете король, королева и королевские дети. Ах, нет, детей-то как раз у короля с королевой и не было, хотя женаты они были уже давно. Но вот наконец родила королева мальчика. Короля в это время не было дома: он уехал в дальние страны, — и королева не стала давать имя сыну без отца.

— До возвращения короля, — сказала она, — мы будем называть мальчика просто Ничто-Ничего.

Однако короля пришлось ждать слишком долго, и мальчик успел вырасти в статного и красивого юношу.

Наконец король пустился в обратный путь. По дороге ему встретилась глубокая, бурная река, и он никак не мог переправиться через нее. Тут подходит к нему великан и говорит:

— Я могу тебя перенести!

— А что ты возьмешь за это? — спрашивает король.

— Да что с тебя взять? Ладно уж, Ничто-Ничего! Садись ко мне на спину, и я живо тебя перенесу.

Король ведь не знал, что так прозвали его сына — Ничто-Ничего. Вот он и сказал:

— Ничто так ничто, ничего так ничего! А мою благодарность получишь в придачу.

Вернулся король домой и очень обрадовался и своей жене, и большому сыну. Королева рассказала ему, что без него сыну не дали никакого имени, а звали его просто Ничто-Ничего.

Бедный король так и всплеснул руками.

— Что я наделал! — воскликнул он. — Ведь я обещал отдать великану Ничто-Ничего! За то, что он перенес меня на спине через реку.

Король и королева были несказанно опечалены, но они решили:

— Когда великан придет, мы отдадим ему сына нашей птичницы. Он и не заметит, что мальчика подменили.

На другой день великан явился к королю за обещанным. Король тотчас велел позвать сына птичницы, и великан взвалил его себе на спину и унес.

Долго шел великан, пока не увидел подходящую скалу. Сел на нее передохнуть и спрашивает: