Повествование начинается с рассказа о том, как маленькая девочка Катя внезапно очутилась в волшебной стране. Там Катя встретила невидимку, который ждет созревания плода лирма. Его заколдовала ведьма Вуксари, и теперь он не сможет двинуться, пока не съест плод, который созревает раз в 5 лет. Девочке очень хотелось помочь несчастному, и она отправилась на поиски созревших плодов на других деревьях. Но встретила только местных жителей — коротышек, у которых была всего лишь половинка нужного фрукта. Они дали Кате плод и подсказали ей пойти к ведьме и попросить ее расколдовать невидимку. Когда невидимка съел половинку плода и не стал хотя бы наполовину видимым, девочка хотела последовать совету маленьких человечков, но задумалась, решив, что она недостаточно сильна для этого.

В те времена, о которых пойдёт речь, женщины ещё ходили в длинных платьях, а мужчины — в сюртуках и фраках. Люди ездили на лошадях, только-только начали изобретать первые автомобили и ещё не изобрели самолётов. И, как и всегда, были среди людей богатые и бедные, умные и не очень, добрые и забывшие о доброте. И вот, у самых обычных родителей родился необычный мальчик. Он был наделён умением творить чудеса. Вот только заметили это не сразу.

Всеволод Гаршин из старого дворянского рода. Родился в семье военного. Мать с детства прививала сыну любовь к литературе. Всеволод очень быстро обучался и был не по годам развит. Возможно, именно поэтому часто близко к сердцу принимал всё происходящее. Стиль написания Гаршина не спутаешь ни с чьим другим. Всегда точное выражение мысли, обозначение фактов без излишних метафор и всепоглощающая грусть, проходящая через каждую его сказку, каждый рассказ. Сказки Гаршина читать нравится и взрослым и детям, каждый найдёт в них смысл, преподнесённый так, как обычно это делают авторы новелл.

В повести читатель узнает, что произошло в деревне Малинке во время Отечественной войны («Болотные робинзоны»). Герои С. Радзиевской подкупают смелостью, мужеством; всех их объединяет глубокая вера в человека, в его лучшие душевные качества. Повесть написана живо и увлекательно. Автор хорошо знает природу, жизнь птиц и зверей и своими наблюдениями делится с юным читателем.

Знаменитая старая сказка, рассказанная на новый лад.

Змеи восстают против поселившегося в лаборатории человека и пытаются его убить. Но ученые как раз-таки проводят в лаборатории эксперименты по поиску сыворотки, позволяющей быть невосприимчивым к змеиному яду.

Пиратам тоже надо было попасть на Планету сказок. Но не просто попасть, а добыть большой космический корабль. Никто на Земле не знал, что уже месяц, как Планету сказок захватила пиратская банда. Пираты летели совсем по другому делу, но их корабль сломался, и надо было где-нибудь сесть, чтобы его отремонтировать. Тут им и попалась на пути Планета сказок. Когда пираты вылезли из корабля, они страшно удивились и даже испугались — ну каково вам увидеть Дракона с тремя головами, который разговаривает с вами человеческим голосом, или Бабу Ягу в колоде и с помелом. Сказочные существа обрадовались пиратам, потому что думали, что пираты прилетели к ним в гости. Но не тут-то было. Как только пираты поняли, что им нечего бояться, они накинулись на драконов, гномов, леших и водяных, на сказочного короля и Спящую красавицу, заточили их в пещеру Аладдина, а сами принялись грабить планету и свозить все в одно место. Такой у пиратов характер! Обобрали они планету подчистую и собирались уже лететь к себе, но оказалось, что корабль-то они починить не могут. Не оставаться же им навсегда на Планете сказок!

Продолжение книги «Король Матиуш Первый», истории мальчика, рано потерявшего своих царственных родителей и вынужденного занять трон. Добрый, честный, благородный Матиуш хотел сделать жизнь людей в своём королевстве лучше. Но, не имея опыта в управлении государством, Матиуш столкнулся с проблемами, решить которые он был не в силах. В стране случился переворот, и юного короля лишили власти, более того – его предали суду и сослали на необитаемый остров…

Как пересказать книжку о Гугуцэ, кроме как общими словами — «веселые истории о приключениях маленького мальчика»? Как пересказать чудо? А оно начинается уже при знакомстве с героем: «Не успел Гугуцэ надеть свою большую зимнюю шапку, а зима уже тут как тут. Видно, понравились ей мальчик и его шапка. Прилетели снежинки с четырех концов света — посмотреть на Гугуцэ. И облепили его с головы до ног. Стоит он круглый, белый, как снеговик. Только из-под шапки дымок клубится. — Батюшки! — удивились снежинки. — Неужто он под шапкою огонь разводит! Вот чудак! Да надень такую шапку — и холод сам из-под нее выскочит! Не знали они, что, когда Гугуцэ дышит, у него изо рта пар идет…» Характер у Гугуцэ вполне определенный, хотя речь идет об очень маленьком мальчике, дошкольнике. Он такой правильный мужичок, добрый, отзывчивый, наблюдательный, трудолюбивый, он естественный и стойкий, как сама природа. И еще он необыкновенно деятельный, как и все герои Вангели. «…У меня было активное детство, и я хочу и других детей втянуть в водоворот жизни», — говорит писатель. Гугуцэ открыт для общения и готов помочь всем, кто в этом нуждается. Не думаю, что писатель хотел показать, что его герой — этакий ангел, не назовешь его и «чистым листом», на котором жизнь потом напишет разные истории… Конечно, в Гугуцэ воплощен сказочный образ детства, но он вовсе не идеализируется. Гугуцэ — нормальный, хотя и очень талантливый ребенок (а разве не все дети талантливы?), просто он — ХОРОШИЙ.

<Посвящаю детям минувшей войны, их лишениям и вовсе не детским страданиям. Посвящаю нынешним взрослым, кто не разучился поверять свою жизнь истинами военного детства. Да светят всегда и не истают в нашей памяти те высокие правила и неумирающие примеры, – ведь взрослые всего лишь бывшие дети. Автор.Вспоминая свои первые классы и милую сердцу учительницу, дорогую Анну Николаевну, я теперь, когда промчалось столько лет с той счастливой и горькой поры, могу совершенно определенно сказать: наставница наша любила отвлекаться. Бывало, среди урока она вдруг упирала кулачок в остренький свой подбородок, глаза ее туманились, взор утопал в поднебесье или проносился сквозь нас, словно за нашими спинами и даже за школьной стеной ей виделось что-то счастливо-ясное, нам, конечно же, непонятное, а ей вот зримое; взгляд ее туманился даже тогда, когда кто-то из нас топтался у доски, крошил мел, кряхтел, шмыгал носом, вопросительно озирался на класс, как бы ища спасения, испрашивая соломинку, за которую можно ухватиться, – и вот вдруг учительница странно затихала, взор ее умягчался, она забывала ответчика у доски, забывала нас, своих учеников, и тихо, как бы про себя и самой себе, изрекала какую-нибудь истину, имевшую все же самое к нам прямое отношение. – Конечно, – говорила она, например, словно укоряя сама себя, – я не сумею научить вас рисованию или музыке. Но тот, у кого есть божий дар, – тут же успокаивала она себя и нас тоже, – этим даром будет разбужен и никогда больше не уснет.>