Валерий Шульжик
Фунтик и старушка с усами
История поросенка Фунтика была интересной, но не простой.
Он сбежал от хозяйки универмага «Слеза ребенка» — злой и жадной госпожи Беладонны.
Беладонна заставляла честного-пречестного Фунтика обманывать посетителей. Он рассказывал им сказку про трех поросят, потом плакал, снимал панамку и говорил: «Дети, подайте на домики для бездомных поросят!»
Артистический талант Фунтика действовал безотказно! В панамку поросенка сыпались и сыпались монетки, а госпожа Беладонна все богатела и богатела, пока в один прекрасный день Фунтик не сбежал.
На поиски отважного поросенка бросились лучшие сыщики Добер, Пинчер и даже сам начальник полиции Фокстрот.
Но все было напрасно! Ведь у Фунтика появились настоящие друзья, которые всегда выручат из беды. Это старый цирковой артист дядюшка Мокус на своем автомобильчике, а с ним — и обезьянка Бамбино, и бегемот Шоколад.
И для госпожи Беладонны наступили тяжелые времена…
Световую рекламу над универмагом «Слеза ребёнка» пришлось заменить. Теперь о Фунтике в ней не было ни слова:
«Сникерсы с овощами!
Памперсы на натуральном меху!
Лучшие в мире мыльные пузыри!»
С витрины, в которой когда-то трудился Фунтик, уборщик сметает опилки, разобрав, уносит соломенный домик и зонт.
— На этот раз к цыганам убёг, — сообщает он любопытным.
А в кабинете госпожи Беладонны, владелицы универмага «Слеза ребёнка», двух кондитерских и большого магазина игрушек, — свои дела.
Мотаясь за Фунтиком по болоту, Беладонна подмочила свой миллион и теперь сушила его с помощью утюга.
— Ах, вы мои птички! Ах, вы мои рыбки! — причитала она, перебирая цветные бумажки.
Полицейские, не пущенные дальше дверей, поглядывая на денежки, глотали слюну.
Это были: начальник полиции Фокстрот, лучший сыщик с дипломом толстый коротышка Пинчер и лучший сыщик без диплома долговязый Добер.
А Беладонна меж тем поучала их, мотаясь меж верёвкой и утюгом:
— Лучшие дети, — утверждала она, — это те, которые ревут в три ручья! Дети плачут, а родители — платят! Каждая детская слезинка — это монетка… Вот так эти крошки наплакали мне мой миллион!
— Миллион делим на десять, — подал вдруг голос Добер, — один пишем, один в уме… получается двадцать шесть тысяч сто сорок семь поросят!
— Не получается, — огорчила сыщика Беладонна. — Мне не нужны другие поросята, и козочки, и индюки! Мне нужен Фунтик. У него ведь талант!
— Мадам, — осмелился подать голос начальник полиции, — лучшие сыщики Добер и Пинчер мечтают загладить свою вину!
— Это — лучшие?! — не поверила своим глазам Беладонна. — Тогда покажите мне худших, я дорого заплачу.
— Ай, — отмахнулся Фокстрот, — те совсем безнадёжны. Эти хоть стараются, а те — просто вор… куют, и всё!
— Ладно, — соглашается Беладонна, — беру этих. Только отмойте их: с некоторых пор я запах болота не выношу.
Начальник полиции сверкнул глазами, и тотчас же сыщики испарились, оставив на коврах Беладонны два зелёных пятна.
— Итак, — оставшись с Фокстротом один на один, начала Беладонна, — давайте ваш план!
Фокстрот прикрыл дверь, задёрнул штору и заглянул под диван. И только после того, как все меры предосторожности были соблюдены, достал из-за пазухи изрядно помятый листок.
— Дорога?! — ткнула пальцем в листок Беладонна.
— Нет, след от селёдки.
— Площадка для гольфа?!
— Э-э-э, нет, это я кофе пролил. Беладонна возмутилась:
— Фокстрот, вы мне план операции принесли или меню?
Вертя листок и так и эдак, начальник полиции наконец нашёл, что искал:
— Вот, мадам, бензоколонка — мышеловка, в которой мы циркачей и возьмём! — И, переведя дух, он продолжил: — После долгих раздумий и наблюдений я выяснил: автомобилям нужен… бензин!
— Вот как?! — удивилась Беладонна. — А я полагала, что их заправляют компотом и киселём.
Начальник полиции пропустил ехидную шутку Беладонны мимо ушей.
— На бензоколонке схватим как миленьких: и поросёнка, и клоуна, и эту… макаку!
— Возьмите! — попросила Беладонна. — Последний раз прошу — возьмите! Иначе я вас всех… в киселе утоплю.
А меж тем, желая подкрепиться, автомобильчик дядюшки Мокуса объезжал колонки одну за другой.
На первой бензина не было, на второй он был, но бензозаправщик внезапно заболел свинкой, на третьей путешественников ждал большой амбарный замок и записка:
«Не работаем. Ушли за грибами».
До четвёртой колонки автомобильчик не дотянул, пришлось впрягаться в него и тащить, как телегу.
Фунтик тянул за верёвочку, Бегемот за канат, а Бамбино и Мокус, замыкая процессию, упирались в крылья руками.
Время от времени дядюшка Мокус находил слово для поддержки друзей.
— С автомобилями всегда так, — утверждал он, — сначала ты на них ездишь, потом они на тебе. Сколько я этих автомобилей перевозил!
— Да? Честно-честно? — переспрашивал Фунтик, хотя каждому слову Мокуса он верил всегда.
Наконец из-за поворота дороги показался долгожданный дорожный знак.
Увы, то, что наши путешественники считали спасением, обернулось на самом деле для них западнёй!
На маленькой бензоколонке с пальмой в кадке, качелями и столиком для кофе бензин, разумеется, был, а ещё там были госпожа Беладонна и два сыщика — Добер и Пинчер с коварными замыслами в голове.
— Итак, здесь — засада, — повторяла урок Беладонна. — А раз засада, что положено делать?
Ответ на этот вопрос сыщики знали:
— Кого-нибудь засадить.
Беладонна поняла: с этими кашу не сваришь. А если и сваришь — много не съешь!
— Вот что, олухи, — решила она. — Я сама сделаю то, что вам и не снилось: схвачу Фунтика, а клоуна и всю его шайку упеку за решётку! Будет знать, как сманивать чужих поросят!
— Едут! — завопил вдруг Добер, сваливаясь с пальмы вместе с подзорной трубой.
— Тащатся… Через пять минут будут здесь!
— Будет жарко! — пообещал Пинчер. — Ох, жарко! Сначала бу-бух-бух! А потом та-та-тата!
— Начинацию операю! То есть операцию начинаю, — рявкнула Беладонна, беря командование на себя.
— Я — здесь, а вы — там, в ящике для утиля… Ждите, пока я вас не позову!
— Ящик так ящик! — сыщики не очень-то сопротивлялись: рукопашная с бегемотом?! — Для этого нужно быть о-очень большим дураком!
А Беладонна тем временем, сменив платье на комбинезон бензозаправщика, присела к зеркалу и принялась за основательный макияж.
Носы и усы в её руках мелькали, как у жонглёра шары.
Поговаривали, будто в юности госпожа Беладонна два дня работала в оперетте, но потом изменила сцене, сбежав с театральной кассой. Впрочем, отблески былого таланта проскальзывали в её пении и сейчас.
Носы меняю, как перчатки,
И вы должны меня понять:
Люблю, люблю играть я в прятки,
Но находить, а не терять!
Люблю отнять я и прибавить,
Люблю прибавить и отнять,
Но, чтобы с носом вас оставить,
Мне нос приходится менять!
Добер и Пинчер, придерживая головами крышку ящика для утиля, восхищались солисткой как могли…
— Талант!
— Макака, подлинная макака, — возражал Добер.
А Пинчер, найдя среди утиля засохший цветок в горшке, кинул его Беладонне…
Буххх!
Придя в себя, госпожа Беладонна увидела Бегемота с пёстрым ведёрком в руке.
— Здравствуйте, — сказал он. — Нам нужен бензин.
Монета в одной руке и ведёрко в другой подтверждали намерения Бегемота.
Обойдя пропылённого путника со всех сторон, Беладонна спросила не без ехидства:
— А вам как, порезать или куском?! — И тотчас же добавила, всплеснув руками: — Боже, какой у вас вид! Вы, наверное, очень устали?
Бегемота трудно было взять силой, но сочувствие в одну минуту делало из него крем-брюле.
— Очень! — признался он, смахивая предательскую слезу. — Мы всю дорогу толкали автомобиль.
— В таком случае, — заторопилась Беладонна, — чай с яблочным джемом вам нужнее всего!
Первую западню Бегемот миновал с честью:
— Мои друзья устали больше, чем я… Вы позволите взять бензин?
Ага, вот и вторая западня:
— У меня нет сдачи, — сказала госпожа Беладонна, а вернее, господин Беладонн. — Миллион имеется, а мелочи — нет! Ждите. Сейчас будут другие автомобили. А пока — чай. Специально для проезжающих бегемотов мы держим бесплатный яблочный джем.