Лидия Чарская
Меч королевы
Три дочери было у короля Артура, три стройные, красивые и добрые принцессы. Но лучше всех была старшая, веселая да радостная такая: очи звездочки небесные — так и искрятся, улыбка с уст не сходит, серебряный смех то и дело тишину и великолепие огромного дворца оживляет. И всем-то, глядя на веселую принцессу, весело становится. А Мира-королевна так и звенит своим колокольчиком-смехом, так и сияет звездочками-очами.
Жизнь вокруг королевны ключом кипит. Что ни вечер, то бал во дворце, что ни день, то королевская охота наряжается. Трубят рога, лают собаки, веселый смех дам и кавалеров по лесу носится. А вечером освещаются роскошные дворцовые залы, наезжают гости и идет пляс веселый до самой утренней зари. И пуще всех пляшет, пуще всех за оленями да зайцами гоняется Мира-королевна. Для нее и охоты эти, и балы устраиваются. Тешит, балует король Артур дочку свою любимую.
Но недолог, короток девичий век. Пролетела розовая юность незаметно, пришла пора замуж выходить, и выдали принцессу Миру замуж за короля дальней страны.
Уехала Мира в царство своего мужа, и прекратились во дворце короля Артура балы, прекратилось веселье, прекратились даже охоты за оленями.
Вместе с юной королевной уехали и многие придворные сановники, которые решили служить и впредь у своей королевны, в чужой, дальней стране.
Счастливо зажила Мира со своим мужем, но только счастье ее не долго продолжалось: не прошло и года, как муж ее, король, на охоте упал с лошади и убился до смерти. Овдовела Мира.
Народ чужой страны за короткое время пребывания Миры успел полюбить ее и пожелал, чтобы после смерти короля она правила страной, и стал упрашивать Миру не уезжать к отцу, а остаться на престоле.
Согласилась Мира, а только, видно, не по нутру было веселому нраву королевы государственными делами управлять, серьезные думы думать, скучные просьбы да жалобы народа выслушивать, суды судить да заседать с мудрейшими людьми государства. Не по душе такие дела Мире. То ли дело под лучами весеннего солнышка за прытконогим оленем гоняться, то ли дело в вихре веселой пляски по нарядным залам носиться! Жизнь беспечная, веселая, праздничная манит к себе королеву.
Недолго погоревала Мира по смерти своего мужа. Снова начались балы да охоты. А народом править поставила она двух сановников, суровых нравом да жестоких сердцем. Сановники были из другого королевства, из того самого, откуда приехала Мира. Народа чужой, дальней страны они не любили, как править этим народом, не знали и заботились лишь о том, как бы все покрасивее в столице выглядело, где дворец королевы стоял, а о том, что делалось в деревнях и селах, голодал ли или сыт был народ, — им и узнать-то не хотелось…
И стало в том королевстве все вкось и вкривь делаться, народ обеднял и стал громко роптать да жаловаться.
Но ропот и жалобы народа не доходили до королевы Миры. Охота сменялась охотой, балы — балами. Весело жилось Мире-королеве и не думала, не гадала она, как страдает ее народ. Спросит сановников королева, как ее подданным живется, — один ответ у ее сановников на устах:
— Все счастливы, королева, и тебя день и ночь благословляют…
И королева довольная, радостная продолжала веселиться и забавляться.
* * *А народ все чаще и чаще, все громче и громче стал роптать и решил, наконец, что необходимо убрать, удалить тех сановников, что всю страну ввергли в беду, в несчастье, и просить королеву на их место назначить других, и не из чужой уже страны, а из своих людей, которые народ бы любили и знали, как им править.
Было утро раннее, майское, светлое.
Солнышко грело, птицы весело чирикали, небо голубело праздничное, радостное, красивое такое. Проснулась Мира, с веселым, радостным сердцем проснулась.
В этот день был веселый маскарад назначен, и заранее Мира-королева радовалась тому, как хороша, как нарядна она на нем будет.
Весело прыгнула с постели королева и видит — лица у ее свиты, фрейлин и служанок испуганные, белые, как мел, губы дрожат. В глазах ужас написан.
— Королева, — шепчут они в страхе, — твои мудрые сановники прискакали и желают тебя видеть. Народ не хочет им повиноваться больше, тебя зовет, шумит, кричит. Сановники не знают, что делать…
Взволновалась, встрепенулась Мира. Еще такого не было, чтобы народ шумел. Все тихо у них было, все спокойно.
Оделась Мира в королевские свои одежды и в cопровождении всех придворных своих дам и многих рыцарей, которые постоянно жили во дворце, спустилась по широкой лестнице, застланной коврами.
В нижней зале, у лестницы, уже ждут королеву два самых важных сановника.
Как только увидели они Миру, низко поклонились и сделали знак рукою страже. По этому знаку вышли из толпы придворных два кудрявых мальчика-пажа. Они держали в руках бархатную подушку. На подушке лежал золотой меч.
Мальчики-пажи преклонили колени и положили меч к ногам королевы.
— Что это значит? — взволнованным голосом спрашивает Мира.
Тогда выступили с низкими поклонами сановники вперед и говорят:
— Народ шумит, безумствует, королева! Не хочет слушать нас. Мы уже собрали войска, чтобы наказать непокорных, и тебе, королева, предстоит стать во главе верных воинов с мечом в руке. Возьми его и поведи войска против непокорных.
Выслушала Мира слова сановников и глубоко задумалась, златокудрой головкой своей поникла, печально долу опустила затуманенные глаза и грустно, грустно стало у нее на душе.
Хоть и чужой ей был народ, среди которого она жила, она успела полюбить его. И теперь только стала раздумывать королева, как мало заботилась она о том народе, который так доверчиво просил ее остаться царствовать в стране после смерти ее мужа. Только теперь вспомнила, что сама никогда не спрашивала у народа, счастлив ли он, доволен ли, и во всем верила своим сановникам. Неужели же ей последовать теперь советам этих сановников и идти с мечом на тех, которые ее хотели иметь своей королевой?
Нет! Нет! Никогда не быть этому! Не прольет она крови, хоть и чужого ей, но вверившегося ее власти народа. Иначе сумеет она успокоить его. Надо только узнать прежде всего, отчего волнуются, чего хотят ее подданные.
Две сестры Миры, принцессы, которые накануне приехали к ней в гости, чтобы принять участие в веселом маскараде, стали нашептывать королеве в уши:
— Уедем, Мира, отсюда! Уедем сейчас обратно к отцу! Умчимся в родное наше королевство! Что тебе чужой народ, Мира! Не хочет он подчиняться поставленным тобою сановникам, так уйди от него. У нашего царя-батюшки достаточно богатства, достаточно дворцов, и там ты так же весело жить будешь, как и здесь.
Улыбнулась Мира, покачала своей красивой головкой и ответила сестрам:
— Нехороший совет даете мне, сестры. Раз я стала королевой этой страны, то народ, который здесь живет, мне больше не чужой. Нет, он стал мне близким, родным, я обязана печься о нем, а теперь я, прежде всего, должна узнать, что стряслось, какая беда великая в моем королевстве приключилась, кто тут прав, кто виноват.
— Нет, королева, нет уже теперь времени разбирать, кто прав, кто виноват, — встревоженно заговорили сановники. — Народ шумит, бунтует. Войско ждет. Возьми меч, королева, и стань во главе войска, пока не поздно.
— Нет, не надо мне меча, — ответила громко королева.
И оттолкнула от себя меч ногою, поспешно спустилась со ступеней лестницы, быстрыми шагами вышла на балкон, оттуда в сад дворцовый и, приблизившись к зеленому деревцу, росшему в углу сада, сорвала небольшую веточку с него и шепнула:
— Ты — миртовое деревцо, деревцо мира, спокойствия и дружбы! Пусть мой народ увидит тебя в моей руке вместо враждебного меча и поймет, что не дышит к нему ненавистью и враждою Мира-королева!
И вышла с миртовою ветвью к народу.
* * *Затих народ.
Затих сразу, увидя свою королеву.
Надеждой и счастьем заблистали глаза. Приветственные крики огласили воздух. Восторженно, радостно звучали они.
— Да здравствует королева! — слышалось со всех сторон.
А когда многотысячная толпа увидала в руке королевы миртовую ветку, то как один человек упала на колени. Мира медленно спокойно вошла прямо в толпу собравшегося народа.
Став в самой середине, она громко и внятно сказала, что пришла узнать, кто обидел ее любимый народ, кто виновник его несчастий и чем она может ему помочь. Тогда из толпы вышли седые старики и поведали королеве все горести и печали народа.
Все узнала Мира. Узнала и поняла. Поняла, что притесняли сановники ее народ, обижали его помимо ее воли.
И больно, и стыдно стало королеве. Стыдно за то, что развлечения да празднества столько времени от нее драгоценного отнимали, того времени, которое она должна была посвящать народу своему.