В этой сказке есть также один несомненно еврейский элемент: еврейский язык. Ведь именно он вызволил раввина. Почему же раввин, знавший множество языков, писал на снегу по-еврейски, хотя шанс, что его поймут, был ничтожен? Да потому что в волчьем обличии он не помнил ни одного другого языка! Можно сказать, потому что этот язык был его родным. Но возможно и более глубокое объяснение: в еврейской традиции язык Торы является священным, божественным, магическим и чудотворным. И ведь чудо происходит: король видит надпись, понимает, что это именно надпись, а затем в его свите находится знаток еврейского (а ведь ждать нельзя, снег тает быстро, по нему пробегают звери и т. д.)
------------------------------
7. Принцесса-звезда
Это случилось ещё до того, как тёмные воды Потопа слизнули огромные города, словно слепленные детьми из песка дворцы. Почти ничего не осталось в человеческой памяти от тех времён: густыми водорослями забвения затянуло камни даже самых великих событий, а красивые ракушки древних легенд зарылись так глубоко в песок повседневности, что не отыщешь, сколько ни просеивай его пальцами. И только несколько имён и сказок не смогла проглотить тёмная вода, вот и носит их туда-сюда, как нетонущие палочки, то выкидывая на берег, то снова утаскивая на глубину.
Говорят, что до Потопа на Земле жили могучие колдуны, которые сумели заклясть даже самого Ангела Смерти, поэтому люди жили тогда очень долго. Колдуны строили огромные дворцы, выращивали роскошные плоды, управляли кораблями в море и погодой, потому что почти ни одно дело не обходилось без магии. Колдунов было много и владели они множеством тайн, но силу свою использовали во зло.
И вот появились однажды на Земле двое прекрасных юношей, одного звали Шемхазай, а второго – Азазель. Они бродили вместе по свету и везде, куда ни приходили, совершали чудеса: сдвигались со своих мест древние горы, вставали с одра умирающие, люди превращались в зверей и птиц. Не было в мире магов, искуснее, чем эти двое. Слава о них обежала весь свет, и самые мудрые чародеи завидовали их чудесной силе.
Однажды царь одного из самых мощных в то время государств решил проверить, правду ли говорят на базарах о двух молодых колдунах, так ли велика их сила, и пригласил их к себе во дворец.
Когда вошли Шемхазай и Азазель в огромный древний главный зал дворца и предстали перед великим царём, он сразу же повелел им показать своё искусство. А молодые колдуны не могли оторвать глаз от двух красавиц-принцесс, сидевших подле отца, так прекрасны были девушки. Одну из них, старшую, звали Наама, а вторую – Истахар.
Первым решил показать своё умение Азазель. Как только он воздел руки и тихо произнёс заклинание, исчезли сложенные из огромных, старых плит стены дворца, исчез украшенный потолок, и царь вместе со всем своим двором оказались посреди бурного моря. Чёрные пенистые волны, словно играя в жестокую игру, швыряли людей из стороны в сторону, холодный ливень хлестал мокрыми бичами по их спинам, а тёмное, разорванное молниями небо ясно говорило, что никакой надежды на спасение нет и быть не может. Только двое юношей спокойно стояли среди волн, будто под ними был единственный пятачок суши, который не смели тронуть ни море, ни ветер, ни дождь. Вдруг каждый из них быстро наклонился над бушующей водой, и крепкие руки вытянули на маленький остров двух перепуганных девушек: рядом с Шемхазаем оказалась Истахар, а рядом с Азазелем – Наама.
И тут же скомканное бурей море исчезло, стены и потолок появились на своих местах, в зале царило обычное прохладное спокойствие, гостившее тут уже много веков. Только царь и его придворные выглядели так, будто их терзала толпа умалишённых.
Теперь вперёд выступил Шемхазай и воздел руки, шепча заклинание и с улыбкой поглядывая на вздрогнувших при этом придворных. Ничего будто бы не происходило, Шемхазай стал опускать руки, но вдруг собравшиеся заметили, что не руки это вовсе, а огромные крылья, а вместо прекрасной человечьей головы на плечах у юноши появилась не менее прекрасная голова орла. Через минуту весь он превратился в огромного орла, взмахнул крыльями и с клёкотом вылетел в одно из высоких окон зала.
Несколько долгих минут царь и его двор, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. И вот за окном мелькнула огромная тень, и орёл влетел в зал, держа в клюве большой, прекрасный цветок. Он плавно опустился на древние плиты пола, подошёл к Истахар и протянул ей цветок. Когда принцесса взяла дар, все с облегчением захлопали в ладоши. Никто и не заметил того мига, когда птица превратилась в человека.
Той же ночью, в конце роскошного пира, царь предложил своих дочерей в жены могучим колдунам, доказавшим, что нет им равных в Тайном Искусстве.
Ни девушки, ни юноши не смогли скрыть свою радость: маги с первого взгляда привязались к принцессам, а те не могли устоять перед потоком очарования, струящимся от двух гостей. И те, и другие сразу же согласились с царским предложением. Пока шла подготовка к двойной свадьбе, девушки и юноши виделись каждый день и всё глубже увязали в болоте любви, в котором через несколько дней утонули все остальные их чувства и мысли. От рассвета до заката дни пролетали, как ласточки перед бурей и каждый день маги удивляли своих возлюбленных маленькими чудесами.
Однажды Истахар вернулась после очередного свидания с Шемхазаем и, утомлённая и счастливая, легла спать.
Ей снился старик, лица которого, и даже фигуру, она никак не могла разглядеть. Но она знала, что это именно старик, причём старик необыкновенный, такой страх охватывал её при взгляде на его смутный образ. И ещё она твёрдо знала, что это – Элиягу-Пророк, о котором говорили, будто он живым вознёсся на Небо.
Перед Истахар одно за другим проходили видения, и она знала, что это Пророк говорит с ней, рассказывая страшную правду.
Вот её прекрасный возлюбленный, но он не более, чем тесная и неноская одежда, а истинный её возлюбленный – огромное, состоящее из живого света существо, и только его лицо было смутно ей знакомо. А рядом стоит такое же существо, в котором смутно угадывается его друг, Азазель. Не люди они оба, ангелы, которым запрещено брать в жены дочерей человеческих. А если запрет будет нарушен, страшное наказание ждёт и их, и всё человечество.
Во сне увидела Истахар, как с тоской и возмущением глядят два светлых ангела из своего чистого мира на затягивающую Землю тёмную грязь греха.
И стали они взывать к Богу, сетуя, что Он предпочитает ангелам, свято выполняющим Его волю, людей, каждым своим вздохом искажающих Его Замысел. И пришёл к ним из ниоткуда Ответ, похожий на водопад солнечных лучей:
- ЕСЛИ БЫ ВЫ ЖИЛИ В ТОМ ЖЕ МИРЕ, ЧТО ОНИ, И ВЫ БЫ ГРЕШИЛИ, КАК ОНИ.
Истахар увидела, как проходит Божье Слово сквозь мир ангелов, словно рябь через воду.
Ангелы затрепетали, но вскоре оправились, и продолжали доказывать, как злобны и ничтожны люди, как недостойны они своего Предназначения, которое могли бы с честью нести те, кто свободен от их злобы и гордыни.
- ТОГДА СТУПАЙТЕ К НИМ И ДОКАЖИТЕ СВОИ СЛОВА ДЕЛОМ.
На этот раз пришедший ответ был как сильное, прохладное течение, словно двух маленьких, ярких рыбок подхватившее друзей-ангелов и увлёкшее их на облепленную человеческими грехами Землю, где оба ангела приняли вид прекрасных юношей. Человечьи тела сковывали их, как тесная и быстро изнашивающаяся одежда, а кроме них на ангелах, словно цепи, лежали два Запрета: не открывать людям тайны, известные лишь ангелам, и не брать в жены дочерей человеческих.
Потом Истахар увидела очень высоких и красивых, сильных, мудрых и вместе с тем очень злых людей. Великанов было много, и она знала – это её потомки. Её и сестры, если они обе нарушат Запрет, дети прекрасных принцесс и двух ангелов. Истахар почувствовала, как жестокая власть и преступные деяния великанов переполнили края какой-то невидимой гигантской Чаши, и ледяная, грязная вода хлынула через края, заливая весь мир, все, что она любила, что, как она надеялась, будет существовать и после её смерти: красивые города, зелёные леса, толпы бегущих беспомощных людей. Грязная, холодная вода заполнила всё от горизонта до горизонта, только на одном крошечном пятачке суши стояли она и старик-Пророк.
Потом Истахар увидела будущее, где не было одной из сестёр и её потомков, только вторая, её муж, её дети. Сколько ни напрягала Истахар зрение и мысли, она никак не могла понять, кто же из них остался в этом будущем, она или Наама: всё расплывалось, словно глаза и разум застилали слёзы. Злобных великанов было по-прежнему много, но не всюду простиралась их власть и законы, и вот, когда хлынула вода Потопа, хороня под своей толщей мир, на поверхности воды показался сшитый из огромных брёвен короб, уносящий одну человеческую семью, тех, кто был достоин спасения.