Заморив червячка, он согласился одеться. Пять служанок наряжали принца.

Наконец король и королева взяли наследника за руки и повели в зал.

Байя стояла на прежнем месте. Придворные ходили вокруг неё, разглядывали, изучали. Но когда вошла королевская семья, все сразу разбежались по своим местам.

— Сынок, скажи, кто эта девочка? — обратился к принцу Ноготок XV.

Принц подошёл к Байе, заглянул ей в лицо и вдруг радостно воскликнул:

— Это она, красавица из царства светлячков!

— Я ведь говорил, ваше величество, — уже не так низко поклонился второй министр.

У Бородавки от зависти нос посинел.

— Где твои светлячки? — спросил Байю принц.

— Часть из них перебили, а часть укрылась в лесу.

— А почему ты одна?

Байя не ответила.

— Хочешь, сыграем в салки? — предложил Бутуз.

— Не хочу.

— Что значит — не хочу, когда принц просит! — возмутились придворные.

— Смотрите-ка на эту выскочку!

— Нахалка!

— Сейчас же играй в салки!

Байя задрожала от страха.

— Я не умею играть в салки, — робко сказала она.

— Это очень лёгкая игра, — ласково взял её за руку второй министр. — Принц побежит, а ты догони его и обязательно дотронься хоть пальчиком.

Бутуз побежал, точнее говоря, затрусил. Его щёки и живот смешно колыхались.

— Как он легко бежит! — льстиво сказал один из придворных и посмотрел на короля; услыхал ли государь его слова. Ноготок XV, конечно, услыхал и заулыбался. Принц бегал по залу, сопя и задыхаясь, и дразнил девочку.

— Салка, салка, дай колбаски! — кричал он.

А Байя и не думала гнаться за ним. Бутуз остановился.

— Я так не играю, она не ловит.

— Беги за ним, девочка, не стесняйся, — подтолкнул Байю второй министр.

Бутуз снова затрусил по залу.

— Молодчина!

— Какой ловкий!

— Браво, принц!

— Ай да Бутуз! — слышалось со всех сторон.

Байя наконец побежала за принцем, но очень скоро у неё подогнулись колени, и девочка опустилась на пол. Бутуз пробежал ещё один круг, остановился, вытер рукавом пот с лица и гордо заявил:

— Я победил!

— Не догнала, наш принц победил! — в один голос закричали придворные.

Бутуз подошёл к Байе.

— Вставай, поиграем в жмурки.

— Жмурки! Замечательно! Прекрасно! — одобрил Ноготок XV. — Вот посмеёмся.

— Не могу, — робко отказалась Байя.

— А я хочу! — задрал нос Бутуз.

Второй министр поднял девочку и, завязав ей глаза, объяснил правила игры в жмурки. Байя поняла, что её будут мучить до тех пор, пока она не поймает этого принца. Ей ничего не оставалось, как ловить Бутуза. Принц позвал тонким голосом:

— Ку-ку.

Байя шарила в воздухе слабыми своими ручонками.

— Ку-ку, — позвал принц теперь уже грубым голосом. Придворные покатывались со смеху.

— Ку-ку, — услышала Байя за спиной и, неожиданно резко повернувшись, схватила, как ей показалось, принца за руку. Могла ли бедняжка знать, что это не рука Бутуза, а нос первого министра.

Оказывается, Бородавка вздремнул под общий смех и сейчас, застигнутый врасплох, так тряхнул носом, что девочка не удержалась на ногах. Первый министр расчихался, и все поспешили оставить зал. Шествие возглавили король и королева.

За ними следовал принц. Не помня себя от радости, он приставал к каждому:

— Как я бежал, а? Ведь не догнала!

О Байе уже все забыли.

Я был неправ, говоря, что Байю забыли все. О ней очень даже помнил первый министр.

Едва разошлись по своим комнатам придворные, Бородавка подхватил девочку и тайком унёс её… Куда?

У Бородавки была в тюрьме одна секретная камера. О ней не знал даже сам государь. Туда-то и решил первый министр заточить Байю — соперницу Фринты по игре с принцем в салки.

Бородавка воровато прокрался через затемнённый сад и семь раз стукнул в железные ворота тюрьмы — это был его условный знак. Ворота ржаво заскрипели, и перед Бородавкой возник начальник стражи — одноглазый Раза.

— Что прикажете, господин министр? — выпалил Раза и так низко поклонился, что чуть не разбил о камни лоб.

Бородавка полностью доверял начальнику стражи, который всегда угодливо смотрел в глаза первому министру и исполнял все его желания. Словом, Раза был верный человек.

Бородавка передал ему Байю и ступил на каменную лестницу. За первым маршем лестницы последовал второй, потом третий. На каждом этаже было несколько камер. В глазок одной из них кто-то крикнул:

— Господин первый министр, освободите меня! Я ведь ни в чём не виноват.

Бородавка заглянул в камеру и спросил Разу:

— Кто это?

— Подножка, футболист.

— Вот оно что. А я его не узнал.

Подножку сейчас не узнал бы и родной отец. Обросший бородой, истощённый, в лохмотьях, он был не похож на себя.

— Ты нанёс мне смертельное оскорбление, — грозно сказал Бородавка, — ударил мячом по носу.

— Я ведь без умысла, господин первый министр, простите.

— Ладно… Только с условием: ты бросишь футбол и станешь в тюрьме надзирателем.

— Этому не бывать! — решительно отказался Подножка.

Первый министр с Разой поднялись на башню. Здесь, на чердаке, и была тайная камера. Бородавка жестом приказал начальнику стражи заточить в неё девочку.

Раза усадил Байю на пол, притащил лестницу, забрался на чердак и долго мучился, шарил ключом, как бы попасть в замочную скважину. Когда Раза бросил наконец Байю в камеру и закрыл за ней дверь, первый министр облегчённо вздохнул: теперь-то её не найти не только разведчикам второго министра, но и самому господу богу!

Проходя мимо камеры футболиста, Бородавка подумал; «Сейчас опять начнёт клянчить прощение и будет согласен на всё, но я его помучаю». Однако Подножка не стал просить у первого министра милости. Это разъярило Бородавку. Он готов был ещё строже наказать футболиста, но в государстве Сноготок самой высшей мерой наказания и было заточение в тюрьме.

И тем не менее первый министр радовался. Шутка ли, он избавился от этой пастушки. Хочет того принц или не хочет, а придётся ему играть с Фринтой.

Бородавка шёл садом и даже что-то напевал себе под нос. Но вдруг замер на месте — в окне Фринты горел огонь. В такую позднюю ночь Фринта никогда не зажигала свет. К тому же и окно было открыто. Первый министр стоял посреди тёмного сада и думал: «Какой ещё сюрприз приготовила мне дочка?».

Ждать пришлось недолго. Фринта подошла к окну, махнула кому-то рукой и что-то бросила вниз. Бородавка понял, что кто-то стоит под окном его дочери. Но кто?

Первый министр отчётливо увидел короткую тень. Бородавка подкрался ближе. Но тень уже удлинилась. Видно, этот кто-то уже нашёл брошенную Фринтой вещь.

«Сейчас уйдёт», — подумал первый министр и хищно приготовился к прыжку. Но… согнувшись, Бородавка не заметил в темноте, что наступил на собственный плащ, — и первый министр оказался на земле.

Тень метнулась в сторону, растворилась во мраке. Первый министр, конечно, встал, но уже было поздно. Негодующий отец ворвался в спальню Фринты, но та притворилась спящей.

— Пусть спит, — решил первый министр, — завтра поговорим!

Представляете себе, что творилось во дворце, когда на следующее утро Бутуз пожелал после сытного завтрака играть в жмурки с повелительницей светлячков.

Все, от мала до велика, бросились искать Байю. Просто с ног сбились, а не нашли. Потом долго думали — где же она вчера осталась?

Первый министр сказался больным и не выходил. Обратились за советом ко второму министру. Тот приложил указательный палец ко лбу — так ему легче было думать — и начал вспоминать.

— Мне кажется, — вышел он наконец из задумчивости, — Байя осталась в зале.

— Но там её нет.

— Как так нет?! Ищите, она где-то прячется.

Исчезновение девочки подняло весь дворец на ноги. Придворные бегали взад и вперёд по лестницам, по комнатам. Стоял такой переполох, словно вспыхнул пожар. Понятно, что вся эта суета была напрасной. Мы-то знаем, где находилась бедняжка!..

Байю не смогли найти ни во дворце, ни в прилегающих к нему флигелях. Это событие глубоко огорчило Бутуза. Он закатил такую истерику, что по сравнению с его рёвом грохот в кузнице показался бы свиристеньем цикад. Придворные заткнули уши пальцами. Только король с королевой сочли такой жест недостойным себя и велели слугам принести им ваты.

Но даже этот рёв принца можно было принять за трели соловья по сравнению с воплем Бородавки. Первый министр бежал вверх по лестнице, чихая и вопя.

— Погибли мы!.. Погибли!

Все подумали, что с Байей стряслась беда.

— Что случилось? Говорите!

— Погибли мы!.. Погибли!